Читать интересную книгу Тайны Русского каганата - Елена Галкина

Для автора этого сообщения место жительства росов – это почти край света, где обязаны жить народы-мифы. Поэтому, конечно, бесполезно согласовывать информацию о росах у Псевдо-Захарии с какими-то этнографическими реалиями. Такие попытки обречены на провал.

Но есть и другая версия реконструкции текста сирийца. В настоящее время норманистски настроенные ученые предпочитают (в традициях Г. Бараца и других представителей еврейской историографии) относить этот источник к области мифологии, связывая с библейским именем «Рош» и его неверным переводом в византийской литературе[348]. Но Н. В. Пигулевская, единственный серьезный исследователь этого сообщения, отмечает, что оно взято не из греческих источников[349].

О неком «вероломном племени росомонов» упоминает в рассказе о событиях IV в. н. э. в Причерноморье поздний римский историк Иордан:

«Германарих, корольготов, хотя… и был победителем многих племен, призадумался, однако, с приходом гуннов. Вероломном уже племени росомонов, которое в те времена служило ему в числе других племен, подвернулся тут случай повредить ему. Одну женщину из выше названного племени (росомонов), по имени Сунильду, за изменнический уход (от) ее мужа, король (Германарих), движимый гневом, приказал разорвать на части, привязав ее к диким коням и пустив их вскачь. Братья же ее, Сари Аммий, мстя за смерть сестры, поразили его в бок мечом. Мучимый этой раной, король влачил жизнь больного. Узнав о несчастном его недуге, Баламбер, король гуннов, двинулся войной на ту часть (готов, которую составляли) остроготы; от них везеготы, следуя какому-то своему намерению, уже отделились. Между тем Германарих, престарелый и одряхлевший, страдал от раны и, неперенеся гуннских набегов, скончался на стодесятом году жизни.

Смерть его дала гуннам возможность осилить тех готов, которые… сидели на восточной стороне и назывались остроготами»[350].

Это сообщение относится к последней четверти IV в. н. э. Росомоны представлены как весьма ненадежные союзники-вассалы одного из готских вождей – Германариха. Накануне гуннского нашествия между готами, которых возглавлял Германарих, и росомонами, очевидно, произошел политический разрыв. Ситуация, описанная в приведенном тексте, такова: Германарих подверг жестокой казни жену некоего вождя – Сунильду. Причем неясно, чей это был вождь – росомонский или готский. Высказывалось предположение, что это был готский предводитель Ала фей, но точных данных нет. Он вполне мог быть и готом, поставленным над подчиненным племенем. По крайней мере, он был положительно настроен к готам, чего нельзя сказать о его жене. Ее братья, Сар и Аммий, отомстили за сестру, ранив Германариха в бок.

Сведения Иордана уникальны. Кроме него, об этом народе не упоминает ни один источник, как ни один древний автор не уделяет значительного места «государству Германариха» в Северном Причерноморье. Вот этот факт объяснению поддается легко. Ни одно потестарное объединение времен военной демократии не могло быть стабильным, несмотря на описания Иордана. Он не просто готский историк. Он летописец лишь одного из готских племен, задача которого политизирована в угоду одной племенной группе остроготов. Руководствуясь политическими соображениями, Иордан изложил предание о Германарихе, наполнив его таким содержанием, которое соответствовало современным ему представлениям, штампам, принятым в VI в. при написании истории народов[351]. Об этом свидетельствует попытка Иордана включить в «государство Германариха» почти всю Восточную Европу, а также его желание опровергнуть версию о самоубийстве вождя при появлении гуннской опасности. Однако историю остроготов Иордан знал прекрасно. В данном случае он лишь решил привязать один из ее известных эпизодов к щекотливой политической теме.

Споры об этнической принадлежности росомонов ведутся более двух столетий: их пытались отождествить с роксоланами, герулами, готами, славянами. Интерес вызывает начало слова – рос. Традиционной является иранская этимология этой части этнонима. Б. А. Рыбаков возводит к осетинскому «мойне» (муж) и вторую часть, считая, однако, росомонов славянами[352]. Другой специалист по древнейшей русской истории, А. Г. Кузьмин связывает росомонов с ругами[353].

Иордан упоминает в «Гетике» и роксолан, и ругов в традиционном написании – Aroxolani, Roxolani; Rugi, Rogi. Однако если «роксоланы» упомянуты только дважды в части, заимствованной Иорданом у одного из античных авторов[354], то о ругах историк готов говорит постоянно, и на протяжении всего повествования этот этноним не менялся. В решении этого вопроса может помочь этимология упомянутых Иорданом имен.

Известные иранисты В. И. Абаев и А. Н. Карсанов имена Sarus и Ammius выводят из сармато-аланских наречий (sar – «глава», ama – «могучий»[355]). Единственный «камень преткновения» – имя женщины. «Сунильда» явно происходит из германских языков и обозначает «Лебедь». Но этот факт объясняется, если вспомнить, что она была женой готского или верного готам вождя. Вполне естественно, что, выйдя за – муж, женщина принимает имя или прозвище на наречии мужа.

Учитывая упоминания о роксоланах у античных авторов и народе «рос» у Псевдо-Захарии, а также археологический материал, надо признать, что североиранская принадлежность росомонов Иордана более вероятна. И жили росы-росомоны в IV – VI вв. именно в Северном Причерноморье.

Также в Северном Причерноморье и Крыму фиксируется большое количество топонимов с корнем рос. По нижнему Днепру, на восточном берегу Керченского пролива, в Юго-Западном Крыму античные и ранневизантийские авторы упоминают массу названий с этим корнем[356].

Рядом с Таматархой (Тмутараканью) в начале II тысячелетия н. э., по сообщению византийских и арабских источников, находился город Русия. Этот пласт, несомненно, связан с проблемой Азово-Причерноморской Руси. О. Н. Трубачев, изучив гидронимию Юго-Восточной Европы, пришел к заключению, что междуречье Северского Донца и Дона (область салтово-маяцкой культуры) и Приазовье можно назвать единым гидронимическим ареалом. Эту территорию лингвист связывает с Азово-Черноморской Русью[357]. Топонимы и гидронимы Северного Причерноморья и Подонья О. Н. Трубачев считает в основе индоиранскими (реликтовое население Причерноморья и Крыма – синды и меоты), однако иранисты отмечают, что приводимым академиком данным можно найти объяснения и в североиранских языках.

Как данные археологии, так и сведения письменных источников относятся в основном к первой половине I тысячелетия н. э. (топонимию датировать крайне сложно). Единственное, что не позволяет напрямую вывести русов салтовской культуры из Крыма и Северного Причерноморья, – отсутствие в аланских памятниках этой территории керамики, идентичной салтово-маяцкой и ее ближайшим прототипам.

Русы-рухсы на Кавказе в археологии и письменных источниках

Происхождение салтовцев от алан Северного Кавказа вызывает гораздо больше вопросов. Археологические находки в Крыму и на Северном Кавказе, которые связывают с генезисом лесостепного варианта салтовской культуры, синхронны. С одной стороны, есть свидетельство путешествовавшего по Северному Кавказу в XIX в. Ю. Клапрота о переселении аланясов с Кавказа на Дон, при этом Клапрот ссылается на осетинские предания и грузинские хроники, но не указывает конкретных источников, а также причин переселения[358]. Это согласуется с гипотезами о северокавказском происхождении носителей лесостепного варианта. Наиболее приемлемой из них является версия С. А. Плетневой об арабском нашествии в первой половине VIII в. как основной причине миграции алан.

Действительно, арабские источники сообщают о ряде походов полководцев халифата на алан Кавказа. Дело в том, что Кавказский хребет тогда попал в сферу интересов набиравшего силу Арабского халифата. Эти горы, особенно их центральная часть, издревле служили естественной границей между странами Восточной Европы и Передней Азии. По ним проходило ответвление Великого Шелкового пути. Закрепиться в Центральном Предкавказье пытался и Сасанидский Иран, а после его падения задача «по наследству» перешла к халифам.

Натиск арабов на Кавказ начался во второй половине VII в. Их основным противником на этом фронте была Византия, традиционно имевшая влияние на закавказские государства. В то время кавказский регион представлял собой скопление независимых «стран», которых, по данным арабских источников, насчитывалось 113. Наиболее сильными из них были Алания и Хазария, с которыми после покорения Закавказья и пришлось бороться арабам. Помощь в битвах с завоевателями иногда оказывала Византия, которая в то время и сама была объектом арабских нашествий (с 715 по 717 г. брат халифа аль-Валида Маслама осаждал Константинополь).