Читать интересную книгу Тайны Русского каганата - Елена Галкина

Совпадение удивительное. Современники событий – составитель «Пасхальной хроники» и Феодор Синкелл – скифами называли авар, правитель которых действительно именовался хаканом. Но почему грузинскому хронисту почти через четыре века показалось естественным назвать русов, хотя при весьма развитых отношениях Грузии с Киевской Русью автор должен был знать, что главы восточных славян именуются князьями? Вероятно, он имел в виду других, не киевских русов. Но связаны ли эти русы с тавроскифами?

Ясность могут внести русские летописи. Как известно, византийские хроники были одним из основных источников летописных сводов Средневековья, в том числе и Повести временных лет. При переводе хроник на древнерусский язык летописцы комментировали их, заменяли некоторые слова более близкими читателю. В относительно точном переводе в Хронографе западнорусской редакции (XVI в.) авары-обры отделены от скифов, а тавроскифы упоминаются хоть и в непосредственной связи со скифским хаганом, но все же не вместе:

«Персидский же воевода Сарвар подступил к Царствующему граду (Константинополю. – Е.Г.) спереди. Тогда же подошел к стенам и скифский каган со множеством воинов. К ним присоединились полководцы таврийских скифов с бесчисленным множеством свирепых воинов в деревянных ладьях, закрывающих собой море…»[330]

В Повести временных лет также сохранилось упоминание о событиях тех лет, только в комментарии летописца в рассказе о князе Кие. Споря с оппонентами, доказывавшими простонародное происхождение легендарного основателя Киева («иные, не зная, говорят, будто Кий был перевозчиком»), летописец приводит такой аргумент:

«Однако если бы Кий был перевозчиком, то не ходил бы он к Царьграду. А Кий этот княжил в роде своем, и ходил он к царю (царями тогда назывались только византийские императоры. – Е.Г.), как говорят; великие почести воздал ему тот царь, при котором он приходил…»[331]

«Почести», которые один из авторов Начальной летописи относит к Кию, на деле являются откупными дарами византийцев аварскому хагану. Что дало летописцу возможность перенести «скифов» и «тавроскифов» византийских источников на Кия? Очевидно, все то же понимание тавроскифов как русов. И если славяне археологически появляются на Крымском полуострове достоверно после Х в., а то и в XIII в.[332], то русы-тавроскифы не славяне.

По версии известного лингвиста современности О. Н. Трубачева, это реликтовый пласт индоарийского населения – синды и меоты, в малом количестве сохранявшегося в Крыму и Прикубанье в первые века н. э. Однако другие иранисты отмечают, что «все, что Трубачев относит к индоарийскому, хорошо известно в ирано-сарматском мире»[333], соответственно, ираноязычный этнический элемент был преобладающим среди местного населения Северного Причерноморья античности, причем как в южных и западных районах Крыма и Приазовья, так и в восточных: так, североиранским является название «Судак» (осетин. «святой», иран. «чистый»). Однако роксоланы и тавроскифы упоминаются в источниках античности как разные народы, и лишь во второй половине I тысячелетия н. э. русы в глазах современников приравниваются к тавроскифам. Это может отражать естественный процесс взаимной ассимиляции (миксации) племен, долгое время проживающих на одной территории. Прояснить этот вопрос могут археологические источники и исследования антропологов.

Большой сармато-аланский этнический пласт первых веков н. э. имеется как на территории Юго-Западного Крыма, так и в черняховской культуре конца II – IV вв. в восточноевропейской степи и лесостепи от левого берега Днепра до Нижнего Дуная. Черняховскую культуру традиционно считают принадлежащей Готскому союзу племен, который возглавлял Германарих, но, как и в случае с салтово-маяцкой общностью, под одним названием здесь скрываются многочисленные народы со своими традициями. Это и готы, и кельты, и фризы, и даки, и аланы, и возможно, славяне. Причем и в Крыму, и в черняховских степных памятниках в сармато-аланских погребениях наблюдается исключительное разнообразие как погребальных обрядов (подбои, грунтовые ямы, катакомбы, склепы[334]), так и краниологических серий. Среди последних выделяются две, характерные для сарматов и алан: узколицый брахикранный европеидный и узколицый долихокранный европеидный, что соответствует данным античных авторов о разнообразии сармато-аланских племен[335].

Интересно, что и те, и другие краниологические серии имеют аналогии на территории Русского каганата в Подонье. Палеоантропологический материал из Маяцкого могильника наиболее близок не северокавказским аланам V – VII вв., а ранней группе могильников Крыма и черняховской культуры. Причем среди погребенных по катакомбному обряду встречаются как долихокраны (в большей степени), так и круглоголовое население без монголоидной примеси. Брахикранные узколицые черепа находят в аланских могильниках Юго-Западного Крыма и на Северном Кавказе (плитовые могилы в Осетии X – XII вв.)[336]. Г. П. Зиневич отмечает также «значительное сходство, доходящее до идентичности… при сопоставлении салтовских долихокранных серий с черепами полей погребений Украины (I – IV вв. – Е.Г.), в частности, с территорией Нижнего и Среднего Поднепровья»[337].

До появления сарматов в степях и лесостепях Северного Причерноморья многие века господствовали скифы. Согласно античным источникам, как мы видели, роксоланы лишь территориально принадлежали к сарматам. По мнению известного антрополога ХХ столетия Г. Ф. Дебеца, мезо-долихокранный тип Верхнесалтовского могильника наиболее близок не к аланскому, известному по Северному Кавказу, и не к сарматскому, а к древнему скифскому[338].

Скорченное погребение из Дмитровского могильника

В Зливкинском же могильнике степного варианта салтовской культуры, также входившего в Русский каганат, и на Правобережном Цимлянском городище обнаруживаются две разноэтничные краниологические круглоголовые серии: европеидная – сарматская и со значительной монголоидной примесью – очевидно, праболгарская.

То есть в создании политического образования VIII – начала IX в. в Подонье участвовали по меньшей мере два сармато-аланских племенных объединения, одно из которых вело, очевидно, кочевой образ жизни (зливкинцы), другое – оседлый. Это разделение между сармато-аланскими племенами наблюдается еще с собственно сарматского времени. А некоторые племена переходили на оседлый образ жизни уже после Великого переселения народов, в VI – VII вв. н. э.

Практически идентичные зливкинским скорченные трупоположения в ямах встречаются в черняховской культуре, аланских могильниках Юго-Западного Крыма, в Дмитриевском могильнике лесостепного варианта салтовской культуры. В черняховской культуре на Среднем и Нижнем Днепре также был распространен обряд обезвреживания покойных, очень популярный у жителей лесостепи Подонья. В лесостепном варианте встречаются и подбойные погребения, связанные с сарматской традицией. То есть потомки сарматов были среди тех, кто входил в Русский каганат, но они не являлись господствующим этносом – русами. Археологически эти сарматы характеризуются погребениями в ямах и европеидным круглоголовым типом.

Близкие же конструкции в катакомбном обряде захоронения обнаружены в могильниках Юго-Западного Крыма позднеримского и раннесредневекового периодов, аланских могильниках Северного Кавказа (V – VII вв., близ Кисловодска) и могильниках лесостепного варианта салтовской культуры. Причем в могильниках V – VII вв. в Крыму процент катакомбных захоронений даже выше, чем в синхронных на Кавказе[339].

Прямые аналогии между Русским каганатом и черняховской культурой существуют и в традициях керамики (изготовленные на гончарном круге кувшины с двумя ручками). Причем на Северном Кавказе такой тип посуды появился лишь в X – XII вв.[340]. Это означает, что часть носителей лесостепного варианта салтовской культуры прибыла в Подонье не с Северного Кавказа.

Непосредственную связь русов СМК с сармато-аланами Северного Причерноморья и Крыма первых веков н. э. подтверждает лингвистика и эпиграфика. Средневековый период истории осетинского языка начался в Северном Причерноморье, и огромную роль в этом играл Танаис (Дон). Новые буквенные знаки, встречающиеся в письме Верхнего Салтова и Маяцкого городища, появились на монетах скифских и сарматских боспорских царей в первые века н. э., в сармато – аланских надписях, выполненных красной краской на амфорах местного производства II – III вв. н. э.

Великое переселение народов – белое пятно истории