Читать интересную книгу В СТОРОНЕ ОТ БОЛЬШОГО СВЕТА - Юлия Жадовская

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 46 47 48 49 50 51 52 53 54 ... 77

Я сняла пары, трефовая дама осталась с червонным королем и трефовою девяткой.

- Видите, она не расстанется с червонным королем и будет жить с ним вместе, в одном доме. Дама эта, - продолжала я, выдергивая еще несколько карт, - очень недоверчива; она кажется веселою и покойною, но часто грустит. В ее прошедшем та же любовь и к тому же королю. У нее были враги, но они далеко.

Все это я говорила с важным, таинственным видом.

- Анфиса! - сказала тетушка, - ведь она в самом деле чудесно гадает.

- Я и то слушаю да удивляюсь.

С этих пор, увы, тетушка заставляла меня гадать по нескольку раз в день. Попавши раз на удачную тему, я развивала ее вполовину по картам, вполовину по какому-то смутному инстинкту. Я говорила тетушке такие вещи, относя их к трефовой даме, которые никогда бы не решилась сказать ей без карт. Я осторожно прикасалась к тайным и скрытым пружинам души ее, будила чувства, по-видимому, уснувшие, и поняла, что тетушка не бесстрастна и не стара душой. Каждый раз черты лица ее смягчались и оживлялись, она делалась веселее и говорливее.

Анфиса Павловна тоже попросила меня предсказать ей ее судьбу; я пророчила ей скорое счастливое замужество, и она просияла.

Одним словом, я сделалась оракулом этих двух женщин и могла их огорчать или радовать по своему произволу. С тетушкой устроился у нас даже род некоторой откровенной беседы посредством карт, и из существа лишнего, ненужного я обратилась почти в приятную собеседницу.

Татьяна Петровна вместо прежних строгих предписаний заниматься больше работой сама очень снисходительно позволила мне пользоваться довольно хорошей деревенскою библиотекой ее, так же как и гулять, когда и где мне вздумается.

- Нет, сегодня я даром не буду вам гадать, - сказала я однажды шутя. - Прикажите садовнику поставить резеды в мою комнату.

И горшки с резедой явились на моих окнах.

И так случилось, что одно обстоятельство, по-видимому, ничтожное, имело влияние на домашнюю жизнь мою у Татьяны Петровны!..

Прогулки, как и всегда, доставляли мне большое наслаждение. Уединение деревенской жизни успокоительно действовало на мою душу и целило раны прошедшего. Воспоминание о нем не обливалось уже тою горечью. Правда, часто, когда я уходила в глубину березовой рощи, под шум деревьев, под пение птиц, мне слышались знакомые голоса, виделись родные места… Часто образ Данарова являлся передо мной, будя уснувшее чувство, напоминая сладкие и горькие минуты нашей встречи, и мне бывало грустно-грустно, но сердце мое уже не ныло болью разочарования и досады. Новой любви я не ждала и не просила; я боялась ее, я уже не верила в нее.

IV

Татьяна Петровна вздумала исполнять свое давнишнее обещание - съездить помолиться в монастырь, находящийся верстах в шестидесяти от ее усадьбы. Нас с Анфисой также брала она с собой.

К вечеру на другой день открылся перед нами монастырь, окруженный с одной стороны лесом, на темном фоне которого рисовались его белые колокольни, блестели вызолоченные главы, с другой стороны - озером, неподвижным и чистым, как зеркало. Дорога шла по берегу большой реки, быстрой и шумной от мельниц, устроенных на ней. Справа простиралась обширная лощина, пестревшая стадами и мелким кустарником, слева река катила свои синие воды. Вечер был тихий и ясный и обливал весь ландшафт легким, золотистым светом. Мы остано-вились в монастырской гостинице, где поместилось также несколько семейств, приехав-ших на богомолье по случаю годового праздника в монастыре, и тотчас же отправились ко всенощной. Возвращаясь домой и проходя коридором гостиницы, мы встретили несколько незнакомых лиц, каждый спешил в свое отделение насладиться вечерним чаем. Особенно шумела, зачем не готов самовар, одна толстая помещица, приехавшая с худощавою высокою дочерью в белой шляпке с зеленым вуалем, из-под которого ярко и бойко сверкали ее черные глаза, и двумя маленькими сыновьями, которых вел за руку молодой человек, как видно было, гувернер.

Коридор был освещен одним нагоревшим сальным огарком, но, несмотря на его тусклое мерцание, мне показалось что-то знакомое в осанке молодого человека; я оглянулась на него невольно, пропустив вперед тетку с Анфисой, и оглянулась именно в то время, когда он снял фуражку у дверей нумера и говорил что-то детям: лицо и голос были Павла Иваныча. Я чуть не вскрикнула, чуть не подошла к нему. Но это была одна минута, он вошел к себе, не заметив меня. Я последовала за своими, едва скрывая волнение, охватившее меня при мысли, что старый друг, которому я так верила и которого любила самою первою, хотя и полудетскою, но искреннею любовью, так близко! Да, это был он, это его кроткое, задумчивое лицо, его мягкий, приятный голос и светло-русые волнистые кудри. Он почти не изменился, только одет пощеголеватее, да как будто стан немного сгорбился.

- Неужели ты еще, Генечка, не устала? - сказала мне Татьяна Петровна, - расхажи-ваешь взад и впред. Садись-ка лучше, пей чай.

Я поместилась на диван, которым была заставлена дверь соседнего нумера, занимаемого толстою помещицей; оттуда слышались голоса, к которым я любопытно прислушивалась.

- Павел Иваныч! хотите чаю? - произнес звонкий, свежий женский голос.

- Прошу вас, налейте, - отвечал Павел Иваныч.

- Не надо бы давать вам чаю, не стоите: всю дорогу дремали; на что это похоже! А еще с дамами ехали, куда как любезно!

- Сон в дороге - отрада.

- Ах, Танечка, чего ты только не выдумаешь? Не спи, человек, когда спать хочет! Ведь не всем быть такою бессонною птичкою, как ты, - раздался хриплый, густой голос помещицы. - А я вот и рада бы уснуть, да кашель не дает; привязался, проклятый, другую неделю.

- Это вы, маменька, в жар холодного напились.

- Нет, душенька, не оттого так.

- Хотите папироску? Павел Иваныч! господин философ! я вам говорю…

- Ах, извините! очень вам благодарен.

- "Папироска, друг мой тайный! Как тебя мне не любить!"- запела Танечка, немного фальшивя.

- Татьяна Алексевна! опомнись! где мы? в каком месте? Кажется, не песни петь сюда приехали.

- Ах, виновата - забыла.

Между тем мальчики о чем-то зашумели между собой.

- Вон ученики-то ваши уж скоро подерутся, - прибавила она.

- Господа! в чем дело? Ай-ай! какой стыд так шуметь! Ваня! поди сюда! мне хочется с тобой поговорить…

- Боже мой! что тут за ватага? они покою не дадут! - сказала Татьяна Петровна. - Пересядь, Генечка, на другое место, чего слушать!

Я встала и отошла к окну. По монастырскому двору шло несколько монахов; их черные фигуры таинственно рисовались в вечернем сумраке; плакучие березы разрослись широко и развесисто по ограде; сквозь тонкую сеть их веток проглядывал рог молодого месяца, сливая свой трепетный свет с отблеском потухавшей зари; в окнах келий мерцали огоньки…

Шум в дверях нашей комнаты заставил меня оглянуться. Каково же было мое удивление, когда я увидела толстую помещицу и за ней Танечку, входящих к нам.

- Татьяна Петровна! Сколько лет, сколько зим не видались! Привел Бог встретиться. Узнаешь ли меня, друг мой?

- Лукерья Андреевна! любезный друг! Тебя ли я вижу? Какими судьбами?

- А вот помолиться приехала. Ведь я потеряла моего Алексея Дмитрича!

- Давно ли? Ах Боже!

- Да уж другой год; с тех пор и Москву оставила, в деревню переехала. Рекомендую мою Танечку. Ты ее еще крошкой видела.

- Поцелуйте меня, милочка! Мы с мамашей вашей очень дружески были знакомы. А это вот - также рекомендую - племянница моя. Геня! познакомься с mademoiselle. Анфи-сочку-то помнишь, Лукерья Андреевна?

- Как не помнить! Очень приятно видеть.

И барыни занялись рассказами о своей жизни, воспоминаниями о прежних знакомых. Анфиса присоединилась к ним.

Танечка живо и нецеремонно подала мне руку, весело примолвя:

- Очень рада с вами познакомиться! Вы в первый раз здесь?

- В первый. А вы уж бывали здесь?

- Да, в прошлом году, когда после кончины папеньки; ехали из Москвы.

- Вы постоянно жили в Москве?

- Почти постоянно. Ах, вот там было весело! не то что здесь, в деревне. Вы не бывали в Москве?

- Нет.

- Ах, Москва чудный город!.. Какие магазины, бульвары!.. Как весело!.. у нас много было знакомых, - вечера, танцы… Ах, уж лучше не вспоминать!..

- Вы очень скучаете в деревне?

- Да, скучаю иногда. Притом же соседей порядочных нет, никакого рассеяния. А вы чем занимаетесь? много читаете?

- Да, читаю, работаю, гуляю. У нас тоже нет соседей.

- Ну так и вам скучно?

- Я привыкла к уединенной жизни; я выросла и воспиталась в деревне.

- Ну это, конечно, легче. А вот у нас учитель живет, так никогда не скучает, такой философ! Я с ним часто ссорюсь, все хочу рассердить его - ни за что не рассердишь. Все сидит за книгой, даже надоел. Он очень учен, в университете в Москве экзамен выдержал на кандидата, и теперь все учится, все ученые книги читает; половину жалованья на них тратит. Я иногда и книгу-то у него унесу, спрячу… Уж он просит-просит отдать назад.

1 ... 46 47 48 49 50 51 52 53 54 ... 77
На этом сайте Вы можете читать книги онлайн бесплатно русская версия В СТОРОНЕ ОТ БОЛЬШОГО СВЕТА - Юлия Жадовская.

Оставить комментарий