Читать интересную книгу Отдел Химер (СИ) - Бурак Анатолий

— Добро пожаловать домой! — пошутила я, намекая на ад.

— Да-а, — жалобно протянул Игорек, — не о такой карьере я мечтал, прося тебя об инициации.

— Да ты как будто трусишь? — насмешливо фыркнула я и, не давая ему времени опомниться, опустила лицевой щиток защитного костюма и сиганула в преисподнюю.

Обмундирование у российских пожарных добротное. Да плюс наши скромные способности чего-то да стоили… «Жерло вулкана» проскочили в одно мгновение, оказавшись в почти кромешной тьме. Явно ощущался недостаток кислорода, но для нас с Игорем это не составляло особой проблемы. Хуже было то, что мгновенно заживающие ожоги чесались. Но, стиснув зубы, мы опускались всё ниже. Огонь утих, и мы, время от времени — не чаще одного раза в пять минут — вдыхая из баллона, добрались до залитого водой горизонтального прохода.

Строго говоря, он не был параллельным поверхности в прямом смысле слова и подобно змее повторял конфигурацию твердых геологических образований, то уходя немного вверх, то, наоборот, опускаясь и скрываясь под набежавшими невесть откуда грунтовыми водами.

Пес знает откуда появившийся Старик нагнал страху на наши и без того дрожащие души.

— Ну как вы?

Нет, я, конечно, понимаю, что он старается подбодрить. Но только от такой поддержки душа непроизвольно уходит в пятки и незримые, но ощутимые каждой нервной клеточкой колебания заставляют останавливаться сердце.

— Нормально, Асмодей! — как можно бодрее отрапортовала я.

— Впереди завал, так что постойте пока в сторонке.

Не в силах сдержать любопытства, мы отошли на минимальное расстояние и с восхищением и ужасом стали свидетелями того, на что способна руководящая нами сущность. Огромные глыбы рассыпались в пыль от одного прикосновения, что в свою очередь породило серию небольших обвалов, которые пришлось разбирать нам с Игорьком. Он, бедолага, не очень любит вспоминать ту операцию. Да и понятно. Все люди подвержены клаустрофобии в той или иной мере. Возможно, у Игоря она развита чуть больше, чем у меня.

Пройдя еще метров двести, мы снова наткнулись на преграду, на этот раз подводную. Скрывшийся в пучине Асмодей заставил воду бурлить, и, «отломав» очередной кусок породы, он выныривал, заставляя нас лезть в вонючую жижу, дабы извлечь булыжник весом в пару тонн на поверхность. Защитные комбинезоны, намокшие и истерзанные в клочья, здорово мешали движениям, и мы постепенно сбросили их, оставшись только в брюках и в майках. Наполовину опустевшие кислородные баллоны лежали неподалеку, и, очередной раз вдохнув, мы плюхались в омерзительное болото, словно кроты пробивая путь к потерявшим надежду людям.

Указывая дорогу, Асмодей двигался впереди. Мы, испытывающие ужас от его близости, шли, ориентируясь на чувство страха, следуя за тем, от чего любое существо бежит сломя голову.

Должно быть, наверху давно наступил рассвет, так как клонило в сон. Но на такие глупости времени абсолютно не было, и мы медленно продвигались вперед. Впоследствии специалисты подсчитали, что спасательному отряду на расчистку завалов потребовалось бы около трех суток. Кислорода же у шахтеров имелось не более чем на десять часов… Нам потребовалось всего семь…

Если когда-нибудь меня спросят, верю ли я в ад, то я с легкой душой отвечу «да». Ибо сама в нем побывала. И, что самое главное, сумела вернуться обратно.

Расчистив последний завал, увидели сидящих и лежащих людей. Освещая подземелье, тускло горела лампа на шлеме. Единственная, она давала очень мало света. Но нам, настроившим зрительные рецепторы на кромешную тьму, она показалась прожектором.

— Живы? — прохрипела я и судорожно закашлялась.

Поскольку время было дорого, а наверху всё еще бушевал пожар, схватила двоих в охапку и пулей рванула обратно.

Эвакуировали мы всех, но, к сожалению, троим не повезло. Одного же Асмодей оживил прямо на моих глазах, накрыв, словно саваном, мертвое тело и спустя несколько секунд заставив биться остановившееся сердце. На мгновение вообразив, что когда-нибудь подобное может произойти со мной, я содрогнулась. Ни за что… Лучше уж умереть…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Но спасенный, будучи обычным человеком, не обладающим нашей остротой чувств, казалось, не испытывает дискомфорта от столь жуткой близости.

Едва мы вытащили первую партию, добавив к ожогам от пламени последствия облучения ультрафиолетом, пожарные утроили усилия, направив добрый десяток струй в огненный вихрь. Положив людей на землю, мы кинулись обратно, и нас чуть не смыло вниз горячим пенным душем, всё же приносящим несказанное облегчение…

К моменту окончания эвакуации солнце стояло довольно высоко. Мы переглянулись и снова прыгнули вниз.

— Как ты? — Я ласково коснулась черной от копоти щеки Игоря.

— Намана, — прошепелявил он. В последнюю ходку он нес двоих под мышками, а третьего держал в зубах и обломал клык. По губам текла алая струйка, и, потрогав десну, он поинтересовался: — Как ты думаешь, до завтра вырастет?

— До завтра — не знаю. — Я усмехнулась. — Но до свадьбы — точно заживет…

ГЛАВА 29

— Привет!

— Здорово!

Я пожал протянутую руку и окинул взглядом Олега Васильевича. Вернее, теперь уже просто Олега, так как после двух часов знакомства он предложил перейти на «ты».

— Как насчет «по пиву»? — поинтересовался новый приятель, и я тяжко вздохнул.

Нет, пиво, конечно, штука хорошая. И не так уж и давно я был горячим и преданным поклонником этого во всех отношениях благородного напитка. Но вот теперь… Обострившееся обоняние и ставшие сверхчувствительными вкусовые рецепторы моментально всёиспортили. Да плюс такая бяка, как возникшая невосприимчивость к алкоголю. Видимо, этиловые пары всё же не столь необходимы нашим организмам, коль в гемоглобинозависимом состоянии я стал прекрасно обходиться без них.

Поговорив с Майей на эту тему и выяснив, что она испытывает то же самое плюс жесточайшее похмелье наутро, я даже не стал пытаться довести себя до состояния хотя бы легкого опьянения.

В общем, перестал я любить это дело. Но поскольку давно известно, что непьющий человек на Руси всегда вызывал подозрение, приходилось терпеть. Мы вошли в излюбленное заведение Олега, где частенько собирались такие же, как и он, — то есть, извините, теперь уже как мы, — любители потрепать языками на тему контакта. Возникни у нехороших зеленых человечков желание покончить с российской, вернее с московской, уфологией одним махом — не надо устраивать привлекающих внимание странных самоубийств. Достаточно просто имитировать бандитские разборки или террористический акт. И, как говорится, с концами. Собственно, я и познакомился с Олегом здесь.

Есть такие места, куда прийти в гости ты можешь лишь один раз. И неважно, что объединяет собравшихся вместе людей. Это может быть увлечение альпинизмом или скалолазанием, беззаветная любовь к подводной охоте или к экстремальному туризму. Наконец, просто филателия. Но, появившись в подобной тусовке однажды, вы или навсегда забываете сюда дорогу, или становитесь частью целого. Своим, одним словом.

Мне, вдоль и поперек изучившему содержимое Олегова компьютера, войти в контакт было проще простого. Ведь любому нормальному — не в физиологическом, в психическом плане — человеку приятно, когда кто-то разделяет его идеи и смутные догадки. Так что, подсев к нему за столик и прихлебывая, стараясь не выказывать отвращения, пенную жидкость, я без труда затеял разговор.

Зацепкой стала брошенная фраза о Эссекском валуне, сведения о котором я нагло выкрал из его же компа. Если верить легенде, в этом гранитном камне живет злой дух. Во время Второй мировой войны английские газеты поведали историю, связанную с этим аномальным объектом. Дело было так: бульдозер, расширявший дорогу в графстве Эссекс, случайно своротил булыжник. Последовавшие за этим события привели к тому, что в небольшую деревушку со всей страны съехались репортеры. Согласно их подробным описаниям происшедших загадочных явлений, на церковной колокольне, пустой и запертой, сами собой начинали звонить колокола, сельскохозяйственные орудия и тяжеленные бревна летали по воздуху неведомым образом… Испуганные обитатели деревушки потребовали от строителей дороги немедленно вернуть камень на его законное место. Возвращение валуна сопровождалось соответствующими древними магическими ритуалами. Светопреставление прекратилось.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})