уж там, я это чувствую, когда снова смотрю на этого героя своими близорукими глазами, вокруг которых уже немало морщин. Как бы вы ни относились к Жюльену Сорелю, он занимает чрезвычайно важное место во французской литературе, а
Le Rouge et le Noir – великий роман. Это, впрочем, стало очевидно не сразу. Вот одна из моих любимых фраз, описывающих творчество Стендаля, и ею все сказано: «Ни одно из его опубликованных произведений не было встречено с пониманием при жизни писателя». Это цитата из биографии Стендаля, помещенной в вышедшем в серии Penguin Classics издании
Le Rouge et le Noir в переводе Роджера Гарда. Это очень короткое и довольно жестокое предложение, в котором содержится глубокий смысл и огромная боль. Иными словами, можно сказать: «При жизни автора никому не было дела до его творчества».
В 1929 году писатель Андре Жид емко охарактеризовал отношение к Стендалю в эссе о десяти французских романах, которые рекомендовал к прочтению. Он сказал, что, решив включить в список Стендаля, разрывался между Le Rouge et le Noir, Lucien Leuwen и La Chartreuse de Parme («Люсьен Левен» и «Пармская обитель»). О Стендале Жид написал: «Случись мне надолго оказаться в его компании, я бы умер». Не слишком лестно, правда? (В итоге он выбрал La Chartreuse de Parme, который счел лучшим. И зря!) Но у Le Rouge et le Noir есть поклонники, включая президента Франции Эмманюэля Макрона, который называет роман своей настольной книгой. Отмечается, что его биография перекликается с историей Жюльена Сореля: умный и амбициозный молодой человек из провинции приезжает попытать счастья в Париж. Остается надеяться, что Макрону повезет немного больше, чем Сорелю.
Роман Le Rouge et le Noir написан в классическом для XIX века стиле еще до экспериментов Флобера и до социально-политического разворота Гюго. Однако при этом он славится своей оригинальностью: Стендаль изучает психологию героев таким способом, к которому редко прибегали в тот период, и можно сказать, что в какой-то мере он даже претендует на звание изобретателя психологического романа. В качестве примера, характеризующего эту новую разновидность жанра, часто приводится знаменитая строка из Le Rouge et le Noir. В ней описывается отношение детей де Реналь к новому гувернеру: «Дети обожали его; он не питал к ним никакой любви; мысли его были далеко от них»[42]. Мы принимаем это предложение как должное. Оно дает нам представление об истинном характере Жюльена. Но в романах XIX века такое встречалось редко, ведь этими словами Стендаль сухо и лаконично сообщает нам, что его герой живет своим умом. Хоть это и не столь очевидно, Le Rouge et le Noir также стал предтечей Les Misérables: Стендаль описывает человека, не имеющего шанса одолеть систему, которой он противостоит. В отличие от Жана Вальжана, у Жюльена Сореля есть возможности «дурить» систему, не слишком скрывая, кто он есть на самом деле. Но все же прошлое вынуждает Сореля притормаживать на каждом повороте. Ему не помогает и его собственная идеология. Жан Вальжан обладает моральным самосознанием и руководствуется тем, что по наитию считает правильным. Жюльен Сорель хочет двигаться вперед. Он грезит о Наполеоне и возможностях, некогда открывавшихся в его армии. Он считает, что только в церкви сможет достаточно далеко продвинуться и завоевать авторитет. Вместе с тем Стендаль указывает на двуличность сил, с которыми взаимодействует Жюльен Сорель, предрекая крах реставрации Бурбонов в ходе Июльской революции 1830 года. Трактовка названия играет важную роль в истории романа. Предполагается, что «красный» символизирует светский мир (и/или военную службу), а «черный» – церковь, хотя существует и ряд других теорий о значении цветов, согласно одной из которых «красный» – это любовь, а «черный» – смерть. Как бы то ни было, Стендаль не сразу пришел к этому названию. Сначала он хотел назвать роман Julien.
История разбита на два тома. В первом юный Жюльен Сорель прощается с безрадостной жизнью в Верьере в области Франш-Конте на востоке Франции, когда по рекомендации аббата Шелана его нанимают учителем латыни в богатую семью. Он родился в семье плотника, но весьма амбициозен и пытается прыгнуть выше головы: братья ненавидят его за всезнайство. Он мечтает о любви и романтике. Он хочет встретиться с прекрасными женщинами Парижа и «привлечь их внимание каким-нибудь необычайным поступком». (По сути, мы все до единого об этом мечтаем. Мы хотим найти любовь и получить признание.) Он страдает от комплекса Наполеона, но в хорошем смысле. Он жаждет достичь таких же высот, как Бонапарт, великолепно орудуя шпагой, вот только шпагой он орудовать совсем не умеет.
Помыслы Сореля благородны, но поверхностны. Он заучивает наизусть библейские фрагменты на латыни не потому, что интересуется Библией или верит в Бога, а просто потому, что знает: это произведет впечатление на людей, а значит, он сможет извлечь из этого выгоду. Как только он переезжает в дом господина де Реналя, это получает подтверждение. На молодого гувернера засматриваются горничная Элиза и хозяйка дома госпожа де Реналь. Польщенный тем, что может держаться в высшем обществе, Жюльен приходит в восторг, когда выясняется, что довольно просто завести роман с госпожой де Реналь, которой, похоже, нравится, когда он тайком касается ее руки, пока они находятся в обществе. (Таковы представления Стендаля об эротике.) Элиза из ревности раскрывает секрет Жюльена, и аббат Шелан отсылает его в Безансон. Там юношу берет под крыло аббат Пирар. Когда этому аббату приходится уезжать, он сначала устраивает будущее Жюльена, отправляя его в Париж в качестве личного секретаря маркиза де Ла-Моля, легитимиста (сторонника реставрации Бурбонов).
Во втором томе становится очевидно, что Жюльена ждет беда, ведь он вообще-то не поддерживает реставрацию Бурбонов, поскольку любит Наполеона, которого Бурбоны свергли. Кроме того, в нем опасным образом сочетаются наивность и высокомерие. Маркиз де Ла-Моль привлекает Жюльена к осуществлению плана, связанного с изгнанным герцогом Ангулемским. Выполняя тайное задание, Жюльен не понимает, что стал участником легитимистского заговора. Его отвлекают отношения с Матильдой де Ла-Моль, дочерью маркиза. В ходе выполнения тайного задания он узнает от князя Коразова об одной романтической хитрости. Читателям она прекрасно известна: он делает вид, что потерял всякий интерес к Матильде, и заигрывает с другими женщинами. Девушка, разумеется, попадается на удочку и по уши влюбляется в него. Несмотря на это, она обручается кое с кем побогаче.
Заметив, что Матильда влюблена в Жюльена, ее отец совершенно неожиданно проникается к нему симпатией. Он жалует Жюльену землю, титул и военное звание. Хорошие времена! Но затем он вдруг получает письмо от аббата Шелана.