Читать интересную книгу Наивная для мажора (СИ) - Ра Алия

На пороге дома встречает разгневанная мама (давно не видела её такой недовольной). Даже покраснела вся от гнева:

— Где ты была, Саша? Я же сказала, чтобы заканчивала не позже шести!

Я снимаю обувь и раздеваюсь под внимательным прищуром, прячу взгляд, чтобы по нему она не догадалась о случившихся событиях. Все-таки стыдно делиться таким с мамой. А она все время не отходит от меня и стоит над душой.

— Уже полдевятого. Чем можно заниматься целый день? Ты там хотя бы одна была? — навязчиво требует ответа, преследуя меня.

Идет за мной по пятам. Как будто я какой-то особо опасный преступник, за которым требуется постоянный контроль, вдруг сворует хозяйские деньги? Даже в ванную комнату заходит за мной, строго наблюдая за тем, как я молчаливо мою руки.

А что в самом деле сказать ей? Ты занимаешься любовью со старшим Алмазовым, а я с младшим почти занялась, но больше не буду?

Мы вообще ни разу в жизни с мамой не обсуждали парней и сегодня не собираюсь этого делать.

— Ну!? Почему молчишь? Стыдно матери в глаза посмотреть? Что-то натворила? Да!? Глупость какую-то сделала? По глазам вижу, сделала что-то безобразное!

Слова такие мерзкие, не верю, что они принадлежат самому близкому родному человеку на всём свете.

— Мама, что с тобой? Я тебя не узнаю. Ты же мне всегда доверяла, что сейчас случилось?

После моего неожиданного выговора она будто просыпается, вытряхивает плохие мысли из головы и становится той матерью из детства, которая дула мне на ранку, когда заливала её зелёнкой.

— Дочка…я просто волнуюсь. Тебе я доверяю, но не доверяю людям, проживающим в этом ужасном городе. Ты у меня такая добрая, нежная, безотказная, а эти мерзкие люди могут тобой воспользоваться. Можешь не рассказывать, если не хочешь. Просто пообещай, что будешь думать своей головой прежде чем что-то делать, пообещай, что не дашь себя в обиду?

— Конечно, — шепчу, скрепляя наш уговор тёплыми объятиями.

Глава 24

Зима набирает мощь, награждая жителей мегаполиса буйными метелями, низкой температурой и в качестве вишенки на торте — сезонными заболеваниями.

Жизнь продолжается, местами даже налаживается: мама снова тепло улыбается, не подозревая меня в совершении всяких мерзостей; близнецы больше не преследуют в университете, лишь изредка при встрече задорно подмигивают; Мами развлекает на переменках комичными рассказами из мира элиты; а оправившийся после травмы Александр с новой недели приступает к обучению.

Все действующие герои из моей жизни занимают исходные позиции и не скажу, что огорчена своим местом невидимки в их окружении. Наоборот зачастую использую эту возможность, чтобы в полном одиночестве притаиться в тени большой колонны и с любопытством подглядеть за компашкой Александра. Понятия не имею с какой целью иногда совершаю это крамольное действие.

Возможно, хочу удостовериться, что случившееся в выходные — есть сон, моя извращенная, эротическая фантазия и что месье Алмазов никогда не взглянет на такую, как я. Или же причина в том, что я — больная мазохистка, которой хотели воспользоваться разок-другой, более того, позорно выгнали, когда не согласилась на настойчивые требования, и которая плавает в розовых мечтах по объекту нескончаемых мыслей.

Скажу так: последние дни в университете радуют и в тоже время наполняют непонятной горечью и поэтому сама не знаю, что со мной творится, ибо чувства слишком противоречивы и неоднозначны для анализа собственного состояния.

***

На протяжении пяти дней в моей жизни устанавливается штиль. Всё спокойно и размеренно, особенно в сравнении с последними динамичными событиями.

А вот в четверг — снова напасть. Обрушивается очередной эмоциональный шторм. Попробуй из него спастись.

Послеобеденное время. Я только поела после возвращения из университета, как раз включаю телевизор, когда слышу звонок в домофон.

Курьерская доставка.

На пороге — парень едва старше меня, в руках аккуратно, точно хрустальную вазу, держит большую коробку — посылку. Протягивает карточку с красивой подписью адресанта, вслух же повторяет информацию о том, кто является отправителем.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Александр Алмазов собственной персоной…

Александр Алмазов… Саша… Тот самый, который выгнал из дома и забыл обо мне, а теперь вспомнил?

Когда курьер просит расписаться на бланке, я вежливо киваю и улыбаюсь. А у самой руки настолько сильно дрожат, что решаю вместо подписи просто поставить крестик. На написание своих инициал сейчас явно не способна.

Словно в коматозном состоянии благодарю посыльного и закрываю дверь, безумно радуясь, что мама на работе и не видит посылки от парня, который ей «совсем не внушает доверия». Так она выразилась недавно во время разговора по душам.

Как воришка бегу к себе в комнату, озираясь по сторонами. Там запираюсь на щеколду, не знаю от кого. Вероятно, от бестелесного духа, бессовестно подглядывающего за одинокими девушками, потому что иных персонажей в квартире, кроме меня, нет!

Осторожно кладу коробку на кровать и распаковываю… Открыв рот, оглядываю невероятной красоты и мягкости роскошные ткани.

Новый приступ тахикардии не заставляет себя ждать, а лицо обдает невидимым паром, когда со стыдом и возбуждением вперемешку принимаюсь рассматривать вещи.

Вынимаю первую шелковую белую вещицу, которой оказывается откровенный пеньюар с вышивкой на груди. Следом — нижнее белье, чулки.

Здесь интимная одежда разного фасона, на любой капризный вкус и цвет. Шесть комплектов. Для прожженных сексуальных дев, наподобие Мами: в сетку, прозрачные, состоящие из одних лент, с вырезами для сосков и паха. Для непритязательных девушек, предпочитающих кружева. Есть и вполне приличный наряд, довольно закрытый, нежного цвета.

Чувствую еще чуть-чуть и сгорю, щеки адски пылают. Ощущая себя озабоченной глупышкой, нервно закидываю подарки обратно и плотно закрываю крышкой, после чего забрасываю коробку под кровать, чтобы не нашла мама.

Спрятав следы своего преступления от родительницы, тут же срываюсь к окну, на всю раскрываю его и высовываюсь наружу, охлаждая лицо.

Кто бы и что подумал, увидев меня в таком состоянии?

И всему Александр виной.

Он сдурел!?

Однозначно сдурел. Спятил. Озабоченный маньяк.

Как мог на глаз определить мои размеры?

Он лично все это выбирал, представляя, как я буду в этом выглядеть?

Извращенец.

Мне даже просто смотреть на белье стыдно, не говоря о том чтобы наряжаться в него. Сердце начинает неистово колотиться от возбуждения и в этот момент раздается пиликающее смс.

Оставляю окно открытым, чтобы понизить температуру в комнате, а сама иду к телефону. Поднимаю его, нервно сглатываю и читаю:

«В следующий раз надень что-то из этого. Можешь сейчас примерить и прислать мне фотоотчет?»

Так и чувствую, как он надсадно смеется, прекрасно осознавая, что я на подобное никогда не пойду. Ни за что и никогда. Я ведь не сексуально-озабоченная девица? А он — не мой возлюбленный, чтобы я нарушила свои принципы и стала такой на вечерок! Не отвечаю на провокацию. Гордо игнорирую, надменно фыркаю, хотя этого никто не видит. Тут же закрываю чат с Александром и прячу телефон под подушкой, будто бы, если не спрятать, то через экран сможет дотянуться до меня.

На протяжении двух суток парень продолжает одолевать нескончаемыми сообщениями, на что получает гробовое молчание. За это время всего один раз даю слабину и срываюсь из-за его грубого предложения и оскорбления:

«Еще надо выбрать платье, так и быть, предоставлю право тебе это сделать. Не хочется тебя видеть задрипанной колхозницей. Кстати, без одежды выглядишь гораздо лучше, чем в ней!»

«Сам ты — колхозница! Не хочу ничего от тебя. А развратные вещички отправлю тебе обратно!»

«Оставь себе. Мне не по размеру твое белье».

Нахал еще смеет издеваться!? Сам же прогнал тем вечером, с чего теперь пошел на попятную? Не уж-то пожалел о своем горячем норове? Поздновато только. Не знаю, как бы я справилась с волнением и нервным возбуждением, преследующим последние дни, если бы не умничка-Мами. Ее предложение очень к месту. Подруга приглашает в субботу сходить с ней на мероприятие, на котором будут присутствовать самые знаменитые оперные певцы современности. Говорят, подобное — редкость. Соберутся лучшие из лучших, будут раздавать автографы, ответят на любые интересующие вопросы.