- Я должен был знать, - снова заговорил папа. – Знать, что с тобой все будет в порядке. Я знал, что ты не похожа на других, но даже не догадывался насколько. В тот день, когда Карузо меня связал и пошел на тебя с тесаком… ты двигалась так же. Я никогда ничего подобного не видел. – Карузо был одним из тех, кого папа арестовал и надолго посадил за решетку. Как только Карузо получил условно-досрочное освобождение, он решил отомстить папе, а я вовремя попалась ему под руку. – В тот день я понял, какая ты особенная.
Меня до сих пор колотило от адреналина, текущего по венам, и я изо всех сил старалась не впасть в истерику.
- Уму непостижимо, как тебе в голову пришла светлая мысль стрелять в меня.
Я развернулась, чтобы уйти, но меня остановил дядя Боб:
- Чарли, если хочешь выдвинуть обвинения, только скажи.
Ехидная ухмылка расползлась по моему лицу:
- Не сегодня. Не хочу с ним связываться. Хватит с меня.
Выходя из офиса, я оттолкнула Дениз и пошла вниз по лестнице.
- Чарли! – позвала Джемма. – Погоди.
Я продолжала спускаться:
- Я напишу обо всем этом письмо маме.
- Хорошо, - отозвалась она, пытаясь меня догнать. – Даже прекрасно, но ты должна кое-что знать, пока тебя не занесло.
Догнала она меня уже у самого моего дома.
- Я знаю, - сказала я, ощущая в горле ком, который так просто мне уже не сглотнуть. – Почувствовала, как только вошла туда.
Джемма сделала несколько глубоких вдохов.
- Он не знает, сколько ему осталось.
Я отвернулась от нее. Меньше всего мне сейчас хотелось разрыдаться у нее на глазах.
- Давно вы в курсе?
- Пару месяцев. Он не разрешал тебе рассказывать. Хотел сам, но ты не отвечала на его звонки.
Я сложила на груди руки, но все еще не могла посмотреть сестре в глаза.
- Все равно я все расскажу маме.
Она подошла и обняла меня сзади:
- Передай ей от меня привет.
Уткнувшись лбом в ее костлявый локоть, я с трудом выдавила:
- Хорошо, но мне кажется, меня она любит больше, чем тебя.
Джемма рассмеялась и обняла меня крепче.
***
Я уже была у себя в пентхаусе и наливала кофе, когда Куки с огромными от беспокойства глазами чуть не снесла с петель дверь. Увидев меня, она испытала прилив облегчения и подошла, тяжело дыша и прижимая к груди руку.
- Я не могла тебя найти, - сказала она, задыхаясь. – А все твои вещи были здесь. Я думала, тебя убили. Или опять похитили.
- Прости. Со мной все путем.
Она подняла палец и с трудом сглотнула:
- Клянусь, Чарли, когда-нибудь ты меня под монастырь подведешь.
- Не смеши. Зачем мне тебя убивать? Ты на меня за гроши работаешь.
- Тоже верно, - кивнула Куки.
- Я была в офисе. Папа пытался меня пристрелить. Дважды. Поэтому дядя Боб тоже достал пушку. Он куда ловчее, чем кажется на первый взгляд.
Ее глаза опять распахнулись. Потом сузились. Опять распахнулись и снова сузились. Затем в них появился знакомый мне мечтательный блеск, пока Куки пыталась в красках представить себе то, что я рассказала. Несколько секунд спустя ее глаза превратились в блюдца и почти сразу опять сузились. Забавное, конечно, шоу, но я все еще была в боксерах.
- Ну ладно, пойду-ка я в душ. А ты пока все обдумай.
- Как там офис? – спросила она наконец.
Я знала, что она скучает по нему.
- После того как Бобби Джо покрасил стены, выглядит симпатично. Мне понравился мутный беж, который он выбрал.
- Странно, что он думал, будто подружка пыталась убить его арахисом.
- Вот-вот. – Взяв чашку с кофе, я пошла в ванную. – Ладно бы у него была аллергия на арахис, а так...
***
Избавившись от Ангела заверениями, что его смена закончилась, я наскоро приняла душ и решила обдумать, что у меня на повестке дня. Мы ни на шаг не приблизились к тому, чтобы выяснить, кто изводил Харпер, и это печально, однако у меня еще были ниточки, которые могли куда-то привести. Кук уже прислали список незарегистрированных посетителей «Таноан Estates», но никого из них нам не удалось связать с прошлым Харпер.
К тому же Куки дала мне адрес домработницы Лоуэллов, которая недавно вышла на пенсию. Я решила начать с нее, а потом заскочить к моему другу Рокету в заброшенную психушку. Давненько мы с ним не виделись.
- А еще у меня есть список всех, кто работал на Лоуэллов с тех пор, как они поженились, - добавила Куки, пока я поедала завтрак чемпионов, известный так же как оставшиеся шоколадные бисквиты. – Правда, не многие продержались больше пары лет. Водитель у них уже давно, и предыдущая домработница работала почти все это время, пока не вышла на пенсию неделю-другую назад.
- Ага, так мне новая домработница и сказала.
- Пришлось повозиться, чтобы ее найти. Представляешь, она работала у Лоуэллов почти тридцать лет. Должны же они знать, где она теперь живет. Но вместо них мне пришлось расспрашивать Дональда.
- Дональда? – переспросила я с интонацией отнюдь не целомудренного любопытства. – Вы с каким-то Дональдом на ты?
- Пф-ф. Он водитель у Лоуэллов, и он единственный, кто уделил мне микросекунду своего драгоценного времени. К тому же по голосу я бы дала ему лет девяносто.
- А может, он курильщик с внушительным стажем. Если он до сих пор у них водителем работает…
- Пардон, он их бывший водитель. Сейчас просто присматривает за машинами, что ли. Дональд говорит, они оставили его у себя только потому, что им его жаль.
- Интересненько. Еще что-нибудь разузнала?
Куки захлопала ресницами:
- Ну, он Близнецы, любит долгие прогулки по пляжу, и его весьма привлекают мужчины в килтах.
Я глотнула последний кусок бисквита и протолкнула его по пищеводу щедрой дозой остывшего кофейного сока.
- Вот ведь странность. Меня тоже привлекают мужчины в килтах. – Я ткнула Куки локтем: - Дашь мне номер Дональда на случай, если у меня возникнут вопросы?
- Ты же не станешь вторгаться на мою территорию?
Я ахнула и с самым невинным видом положила руку на еще более невинную грудь:
- Никогда.
Она не обратила на мой спектакль ни малейшего внимания, зато спросила, многозначительно ухмыляясь:
- Значит, поболтаешь с домработницей, а потом поедешь к Рокету?
Рокет – бесценный источник информации, когда надо узнать, кто умер, а кто еще трепыхается. Этот гениальный призрак, которому известны имена всех, кто когда-либо родился на Земле, за считанные секунды может сказать мне, живы или нет те, кто меня интересует. А еще он большущий, ужасно милый и любит обниматься. Очень крепко обниматься.
Но Кук говорила не о Рокете, если судить по игривому блеску в ее глазах.
- Да, - ответила я, запоминая адрес домработницы.
- А как насчет соседей Рокета? С ними тоже повидаться собираешься?
Я выгнула бровь:
- Что тут скажешь, слабость у меня к парням на «харлеях».
Она в шутку погрозила мне пальцем:
- Просто скажи «нет», и все дела.
- Ничего ты не понимаешь, - заявила я, направляясь к двери. – Это очень сильная слабость.
***
По пути в южную часть города, где находился дом домработницы, я старалась не зацикливаться на том, что папа хотел меня пристрелить. Дважды. Это был старый район. Большинство домов здесь вполне можно считать историческими памятниками, поэтому хозяева хорошо о них заботятся. О доме миссис Бичер можно было сказать то же самое.
Постучав в дверь, я дала себе время полюбоваться красивыми цветами на крыльце. Они были фиолетовые. И это все, что я знала конкретно об этих цветах. Тяжелую деревянную дверь открыла маленькая круглая женщина с пушистыми седыми волосами и ласковыми серыми глазами. Однако сетчатая дверь оставалась запертой. Макушка женщины едва доходила мне до подбородка, поэтому ей пришлось смотреть на меня снизу вверх.