– Чем займёмся теперь? – спросил я, когда он перебрался с края приборной доски обратно в кресло пилота.
– Мы можем только ждать, поэтому я бы предложил поесть и напиться.
Он был прав. Стоило Ииту упомянуть о еде, как я почувствовал, что паёк, который я съел в тоннеле, уже давно прекратил своё действие, и в моём желудке не осталось ничего, кроме ноющей пустоты. Я осмотрел верёвки, которыми был привязан Хоури. Он всё ещё был без сознания, но дышал ровно. Затем в сопровождении Иита, передвигавшегося по лестнице гораздо быстрее меня, я спустился вниз. Мы нашли маленький камбуз с огромным запасом пайков и устроили пир; в тот момент мне показалось, что он по роскоши не уступал лукуллову. Я смаковал каждый глоток.
Иит разделил со мной трапезу, хотя предпочёл бы какую-нибудь дичь тюбику с пайком. Когда мы оба насытились, я опять задумался о нашем будущем.
– Я не сумею вывести корабль на орбиту, – сказал я снова. – Не исключено, что мы останемся на планете, которая отнюдь не принадлежит к числу тех, которые мне хотелось бы освоить. Если корабль гильдии последует за нами, они обнаружат место нашей посадки и нападут на нас. А я ещё не освоился с этим кораблём и не смогу использовать имеющееся на борту оружие. Если возникнет угроза его разрушения, нам придётся довериться Хоури и поручить ему управление всеми средствами защиты.
– Кроме того, я читаю все его мысли, и ему не удастся застать нас врасплох, если он попытается обернуть это оружие против нас. – Иит аккуратно вылизал тёмно-красным язычком старательно растопыренные пальцы. – Они не будут нас ждать, а о том, как взлететь с планеты, подумаем в своё время. Не ищи в будущем чёрные тучи, возможно, солнце завтрашнего дня рассеет их. Теперь я бы предпочёл поспать. Это приносит облегчение телу и отдых мозгу, после сна встаёшь лучше подготовленным к встрече с неизбежным.
Он соскочил с вращающегося кресла и трусцой побежал к двери.
– Сюда, там койка… – он указал носом на дверь, находившуюся с другой стороны лестницы. – Не беспокойся, когда мы снова войдём в атмосферу, тебя поднимет сигнал тревоги.
Я распахнул дверь. Там была койка, и я упал на неё, внезапно почувствовав себя страшно усталым. Иит прыгнул мне под бок и свернулся клубочком, положив голову на моё плечо. Но его сознание было непроницаемо, а глаза закрыты, ничего не оставалось, как подчиниться требованиям измученного тела и заснуть вслед за Иитом.
Раздавшийся прямо над моим ухом резкий звонок вырвал меня из этого блаженного состояния. Окинув каюту мутным взглядом, я увидел, что Иит уже сидит, расчёсывая пальцами свои усики.
– Тревога. Мы вошли в атмосферу, – сообщил он мне.
– Ты уверен? – я сел на койке и, последовав примеру Иита, провёл рукой по волосам, но не добился при этом таких блестящих результатов. Прошло слишком много времени с тех пор, как я в последний раз менял одежду, принимал ванну и выглядел действительно чистым. На руках и лице виднелись бледные пятна новой кожи. Пройдёт ещё несколько дней, моя пегая окраска исчезнет, и на мне не останется никаких следов заболевания, благодаря которому я выбрался с «Вестриса».
– Мы вернулись на ту же планету, с которой взлетели, – безапелляционно заявил Иит. Я не разделял его убеждённости. Мне хотелось сперва выглянуть наружу и самому в этом убедиться. – С тем же успехом можно пристегнуться перед посадкой прямо здесь.
– А корабль?
– Он на автопилоте. Да в любом случае, что ты сделаешь?
Иит был прав, но я бы чувствовал себя увереннее, если бы Хоури сидел в кресле пилота. Автопилоты действительно настолько совершенны, что в некоторых случаях они надёжнее людей. Но всегда могут возникнуть непредвиденные обстоятельства, и человеческая реакция способна спасти положение, если машина вдруг откажет. Двигатели космического корабля работают в автоматическом режиме, но всё же ни один корабль ни когда не взлетает без пилота, инженера и остальных членов экипажа, в чьи обязанности некогда входило непосредственное управление кораблём.
– Вы боитесь собственных машин?
Я снова пристегнулся к койке, а Иит растянулся рядом со мной. Он явно собирался продолжать разговор, а я в этот момент был вовсе не расположен вести пустопорожние беседы.
– Да, мне кажется, некоторые из нас боятся. Но я не имею склонности к технике. Для меня машины – это загадка. Жаль, что меня не учили управлять кораблём.
Но мои мысли и ответ Иита оказались стёрты перегрузками, возникшими при выходе на орбиту. Я ещё не испытывал таких неприятных ощущений. Моё уважение к Хоури возросло. Если ему постоянно приходилось переносить подобное, он был крепким человеком. Перед самой посадкой меня снова охватил страх. Что если автоматике не удастся выбрать подходящее место, и мы провалимся в озеро или сядем на откос? Мне ничего не сделать, чтобы предотвратить возможную катастрофу.
Я открыл глаза, в которых пульсировала огненная боль, почувствовал притяжение планеты и понял, что нам удалось совершить посадку в подходящем месте.
Иит выполз из-под ремня, проходившего поперёк моей груди и его тела. Меня раздражала его способность мгновенно приходить в себя после перегрузок, которые надолго выбивали меня из колеи. Получив ужасный удар газовым резаком, он казался мёртвым, но в тот момент, когда он изогнулся, чтобы укусить державшую его руку, на нём не осталось ни одного кровоподтёка.
– Посмотри, где мы… – он уже выходил из двери каюты. В тишине корабля слышно было царапанье его когтей по лестнице. Я медленно последовал за ним, остановившись по пути, чтобы взять на полке в галерее тюбик с тонизирующим средством. Оно понадобится Хоури, а Хоури нужен нам, по крайней мере до тех пор, пока мы не узнаем получше, где мы находимся и что нас ждёт.
Глаза патрульного были открыты, и он смотрел на Иита таким взглядом, что не вызывало сомнений: меньше всего ему хотелось видеть мутанта. Иит сидел на законном месте Хоури, в кресле пилота. Впервые с тех пор, как я с ним познакомился, мой спутник выглядел не на шутку озадаченным.
Приборная доска была оснащена внешним визаэкраном. Но кнопка, включающая его, находилась вне пределов досягаемости Иита. Она располагалась так, что человек, сидя во вращающемся кресле, легко доставал до неё рукой.
Иит пытался вскарабкаться, как можно выше, его шея вытягивалась на немыслимую длину. Но нос по-прежнему не доставал до кнопки. Я пересёк рубку и нажал на неё.
На экране появилось изображение. Мы, очевидно, стояли лицом к скале, в опасной близости от неё. Насколько я мог судить, она была того же желтовато-серого оттенка, что и тот утёс, в котором древние горняки проложили свои тоннели. Но поверхность скалы казалась сплошной.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});