Обсуждая с репортерами предстоящую милю в «Колизеуме», я старался держать язык за зубами. Мне не хотелось, чтобы меня спровоцировали на обязательство установить новый рекорд. Я чувствовал себя несколько вялым на тренировках. Забегая вперед, скажу, что та же вялость была и на соревнованиях.
Между тем дело становилось похожим на то, что Лос-Анджелесский легкоатлетический клуб собирался бойкотировать эти соревнования, потому что кроме Битти, избравшего 5000 м, от мили отказался еще один сильный участник. Это был Джим Грелле, у которого в последнюю минуту вдруг разболелась голова. Позднее его жена с беспардонной уверенностью заявила: «Я уверена, Джим был бы первыми».
Три четверти мили мы прошли за 3.06,0. Бег вел О'Хара, а Берлесон, как обычно, сторожил меня всю дистанцию, предоставив мне возможность использовать ту же тактику, что и год назад.
Перед входом в последний вираж я спринтовал, обойдя О'Хара. Берлесону, очевидно, помешал Бобби Симен, и поэтому я еще на предпоследней прямой значительно оторвался от него. Как обычно, он сильно сократил разрыв на финише, но все же не доставил мне никаких хлопот.
Позднее Берли сказал репортеру: «Я не хочу утверждать, что проиграл бег только из-за того, что мне прокололи ногу (Боб Симен), но все же…»
Результат 4.00,2, с которым я победил, был неплохим для такого слабого начала, однако в целом я удовлетворен не был. Во время бега я не чувствовал легкости. Я просто терпел и оттягивал спурт насколько было возможно. Я просто присутствовал, не вкладывая что-либо свое в состязание. Финальный спринт был для меня усилием.
Мои опасения за свое состояние только обострились, когда Битти великолепно пробежал 5000 м. Я знал, что Мюррей далек от своей лучшей формы, и тем не менее был поражен, увидев, с какой легкостью Битти оторвался от него на последних 300 ярдах. На этом отрезке он выиграл у Мюррея две секунды. В первый раз я увидел Мюррея побитым на своей дистанции.
В понедельник Мюррей, Салли, Грелле, Битти и я присутствовали на завтраке, устроенном журналистами, и Битти сделал драматическое заявление.
Как председателю Лос-Анджелесского легкоатлетического клуба ему нужно было объявить состав клубной команды на соревнованиях «Модесто-Рилейз», запрограммированных на следующую субботу. Свое сообщение он завершил таким образом: «Стартовать на милю будут Симен, Грелле и… я».
Мгновенно последовали аплодисменты. Это было событие, которого легкоатлетический мир ждал долгое время, — Битти против Снелла. Наконец, в мой третий приезд в Соединенные Штаты, я буду бежать с Битти, с Битти в самой лучшей его форме.
«Момент пришел, — раздумывал я. — Но почему мне теперь не отказаться от встречи и не уехать домой?» Я мог размышлять над этим вопросом целую неделю. В это время в газетах вокруг предстоящей встречи поднялась огромная шумиха. Ничего подобного я не видывал ни до, ни после этого. Чтобы избавиться от назойливых репортеров, мы с Салли купили самые дешевые билеты на самолет в Сан-Франциско и отправились туда тайком. По мнению Осси, мы поступали не совсем правильно: «Как, только вдвоем, одни?» Но у него было мало шансов задержать нас.
После душного, разросшегося, застроенного по окраине новыми зданиями Лос-Анджелеса выстроенный в испанском стиле Сан-Франциско подействовал на нас освежающе. Однако наше настроение быстро испортилось, когда, прибыв в Шератон-отель — нам его рекомендовали в Лос-Анджелесе, — мы узнали, что свободных номеров нет. Возможно, сказали нам, к вечеру места будут.
Мы записали свои фамилии и в 3 часа дня отправились в ресторан. Пока мы там сидели, к нам подошла служащая отеля и сказала, что с номером все улажено. Она спросила нас также, готовы ли мы дать интервью.
Подозрение обратилось в уверенность, когда в номере, столь чудесным образом оказавшемся свободным, мы нашли корзину фруктов с галантными поздравлениями. Не успели мы закрыть дверь, как зазвонил телефон. Репортер из «Экзаминер» жаждал интервью.
Очевидно, портье в отеле хотя и с опозданием, но все-таки догадался, кто мы такие, и позвонил в газету. Я быстро принял решение. «Если инкогнито не удалось, — рассуждал я, — то нужно по крайней мере извлечь все выгоды из создавшегося положения». Я тотчас сказал репортеру, что готов дать интервью, если он, в свою очередь, поможет мне найти подходящее место для тренировок.
Газетчик быстро приехал, захватив с собой и фотографа. Мы сели в машину и, переждав несколько уличных заторов, добрались до захудалой гаревой дорожки в Голден Гэйт-парке.
Здесь я сказал репортеру, что планирую провести прикидку на две мили и что, если у меня есть хоть какой-нибудь шанс побить Битти, я покажу результат около 9.10,0. Репортер засек время, и когда я финишировал, стрелка перевалила более чем за 20 секунд от намеченного места. Он ничего не сказал, но на следующий день появилась статья, в которой он уверенно предсказывал победу Битти.
Сан-Франциско в целом нам понравился, здесь мы чувствовали себя окруженными вниманием. У меня было любопытное интервью с репортером из «Таймса», который приехал сюда на музыкальный фестиваль. Одним из центральных вопросов, вокруг которых вертелась наша беседа, был следующий: «Простите, а сколько кругов в миле?».
Наверное, как специалист в музыке, да и к тому же из города, где не бывает крупных соревнований на открытой дорожке, он был более знаком с разметкой дистанции в закрытом помещении.
Мы питались хорошо и разнообразно. Однако почти все деликатесы были приправлены кисловатым соусом нервного ожидания предстоящей схватки в Модесто.
Из Сан-Франциско мы отправились в Пало-Альто, где нас встретили легкоатлетический тренер Форрест Джемисон и новозеландец Лес Миллз. Мы отправились на пресс-конференцию в спортивный клуб. В клубе я откровенно рассказал об уровне своей готовности, о возможных результатах соревнования, о перспективах остальных спортсменов. Я сделал ошибку лишь в отношении Битти, а все остальное полностью подтвердилось на миле в Модесто.
Я был настолько точен в своих прогнозах, что один почтенный китаец, слушавший меня в клубе, наблюдая позднее милю по телевизору, очень удивил своих друзей, правильно предсказав распределение мест на финише. Это доставило ему такое большое удовольствие, что во второй наш приезд в Пало-Альто он решил пригласить нас с Халбергами в свой сказочный ресторан Минг.
Наступила пятница, и мы выехали в Модесто. Только там мы узнали, что соревнования будут передаваться по телевидению. До этого подобное случилось только однажды, когда прославленный Лэнди бежал против Осси Бейли.
Меня нисколько не утешала мысль, что теперь 40 миллионов янки с нетерпением и злорадством ожидают увидеть предстоящий триумф Битти. Я был настолько возбужден, что до деталей представлял себе, как в этих соревнованиях Битти лишает меня моей репутации, с таким трудом завоеванной после Рима. «Если он выиграет, — думал я, — я пропал».
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});