Читать интересную книгу Изгнание из рая - Павел Загребельный

А кто сегодня знает, что такое копны, полукопны, снопы, когда у нас в основе торжество прямого комбайнирования или кошения на свал и молочение теми же комбайнами?

Следовательно, ни зайцев, ни копен, старое отмирает, новое рождается, а тем временем автор этого отчаянного повествования бегает, как заяц между копнами, доискиваясь смысла в бессмыслице, стараясь объяснить необъяснимое, пробуя найти корни неукоренившегося, но вездесущего, будто вирус.

Мы начинали с рая и с первых его поселенцев, этим придется и заканчивать. Есть сведения (правда, непроверенные и ненадежные, но все-таки есть!), будто самой страстной мечтой Адама было вовсе не проникновение в тайну всего сущего, не познание всех причин и следствий, не расщепление атомного ядра, не открытие формулы ДНК (дезоксирибонуклеиновой кислоты), а примитивное желание приобрести лесопилку. Так, как сегодня нам хочется приобрести импортный мебельный гарнитур, цветной телевизор с японской трубкой, адидасовские кроссовки или французские духи с электромонтерским названием "Клема". Спросите: почему Адам уперся мечтой именно в лесопилку? Почему не мог мечтать, скажем, о лазере, или об искусственном разуме, или о таком дереве, что стоит только взглянуть на его плоды - и уже наелся досыта? Объяснить это можно некоторой ограниченностью нашего самого первого предка, а еще природными условиями, в которых он вырастал и обречен был жить. Дело в том, что в раю все росло как бешеное. Деревья, кусты, кустарники, чащи, лиственное, хвойное, безлистное, как только Адам с Евой на ночь найдут себе свободную полянку-опушку, чтобы спокойно поспать, на утро все заросло, как в ухе у старого бога, все пищит и лезет к солнцу и, как говорят современные поэты, буйствует! О чем тут может думать человек? Он хочет прежде всего вызволить свою любимую Еву, а уж потом и самого себя от цепких и липких объятий этого буйства, но орудий для этого нет, потому что в раю пилы как таковой не было вообще, бог либо забыл, либо не сумел, а может, специально не захотел ее создавать, точно так же, как компьютер, джинсы и дефицит, так что же, спрашивается, должен был делать наш легендарный предок?

В отчаянии, обхватив голову руками, сел он в первобытных джунглях и начал мечтать и, таким образом, пришел к мысли о примитивной и прозаичной лесопилке. Кому он мог сказать об этом? Богу? Но боги никогда не уделяли внимания мелочам. Для богов только масштаб, размах величие и века. Тебя кормят амброзией, ты запиваешь ее нектаром, а тебе еще хочется какого-то сухаря? Никчемный, ты позоришь саму идею рая! Ну и так далее. Адам все это прекрасно знал, поэтому не стал писать богу заявление, а рассказал о своей мечте Еве между двумя очередными поцелуями. А Ева что? Не могла же она потерять мужа там, где другого не найдешь, потому что его просто не существует. А чем можно удержать возле себя мужа? Только обещаниями. И Ева пообещала Адаму лесопилку. Поступила легкомысленно, как поступают все женщины, но иначе не могла. Нужно любимому Адамчику - достанет. Как и где? Разве в этом суть?

Бог все это проспал, ничего не слышал и не знал. Зато услышал все дух райского леса, всполошился и встревожился, представив, что тут начнется, как только Ева раздобудет для Адама лесопилку, и немедленно решил принять меры. Из цепких лиан, которые обвивали деревья, дух леса создал змея-искусителя, проинструктировал его, как подсунуть Еве яблоко с любимой богом яблони, а затем и Адаму, все это произошло точно по инструкциям, после чего оставалось лишь просигнализировать богу и ожидать результатов.

Это был первый донос, первый навет, Адама и Еву с позором изгнали из рая на землю, причем бог не довольствовался одним лишь изгнанием, а напустил на них еще всякой нечисти, которая должна была беспощадно преследовать их повсюду.

Поэтому, когда на греческой горе Олимп поселились боги, так сказать, местного значения и стали думать, чем бы досадить людям, то с огромным удивлением заметили, что на земле уже есть эринии, или фурии, которые отвратительной ватагой носились за тем или другим человеком, пока не доводили его до смерти. Собачьи головы, вместо шерсти - змеи, крылья летучих мышей, визг и верезг такой, что хоть сквозь землю проваливайся - фурий боялись даже олимпийские боги. А что уж говорить про людей? Чтобы доказать невиновность, нужно было откусить себе палец на руке, но фуриям и этого было мало, они продолжали и дальше преследовать свою жертву. Несчастного Ореста, ставшего в дальнейшем героем всех древнегреческих трагедий, они загнали аж в Крым, где он как-то ублажил их, принеся в жертву тысячу черных овец.

Но какими бы ни были злыми фурии, верховному греческому богу Зевсу очень хотелось создать и какое-то собственное паскудство, чтобы люди не имели спокойной жизни на земле. Он недолго думал и создал целую семейку двух сестричек и братика. Сестрички назывались Ехидна и Горгона, братик Ладон. Ехидна до пояса была красивая женщина, а ниже - страшная змеюка, питалась человеческим мясом, родила от какого-то безответственного типа Химеру, Гидру и Цербера. От Химеры, как мы теперь знаем, пошел украинский химеричный роман, Гидра стала гидрой империализма, а Цербер спустился в потусторонний мир, где охраняет ад.

Братик Ехидны Ладон был первым райским змеем, который накатал первый донос на первых людей, а теперь Зевс спустил его на землю, чтобы он помогал своим сестричкам.

У Горгоны, прозванной Медузой, что означало "ловкая", вместо волос были змеи, огромные зубы, высунутый язык, а лицо у нее было таким ужасающим, что каждый, кто смотрел на него, каменел от ужаса. Все камни, валяющиеся сегодня на земле, это люди, уничтоженные Горгоной. Так бы она, наверное, и покончила бы со всем родом людским вообще, если бы на Олимпе не возникла оппозиция: дочь Зевса, богиня мудрости Афина нашла на земле мужественного парня по имени Персей, дала ему алмазный серп, крылатые сандалии, магическую сумку, отполированный щит, поручила найти Горгону и отрубить ей голову. Персей нашел Горгону на западе в стране гиперборейцев (чуть ли не в Англии), где чудовище спало среди промокших от дождя людей, зверей, превращенных ею в камни. Чтобы самому не окаменеть, Персей не смотрел на Горгону, а только на ее отражение в щите. Афина направила его руку, и он отсек голову Горгоне. Неожиданно из тела Горгоны выскочил крылатый конь Пегас, которого она зачала с богом морей Посейдоном, и помчался прямо в Грецию к горе Геликон. На той горе, как это теперь знает и малое дитя, жили тогда покровительницы искусств и наук, прекрасные музы, страшно страдающие от жажды. И вот нужно же было случиться так, что порождение такого отвратительного зверя - Горгоны, конь Пегас, добежав до Геликона, ударил там о землю копытом, и на том месте зажурчал чистой, как слеза, водой вдохновения вечный источник Гиппокрена. Пегас, выходит, создал и подарил Гиппокрена музам, за что они провозгласили его своим любимцем, а вслед за ними это сделали и все поэты, в том числе и украинские. Вот как оно все может обернуться!

Но на этом не кончается наш мифик про Пегаса. Ведь его родная тетушка Ехидна пустила на свет его двоюродную сестричку Химеру, о которой сам Гомер сказал так: "Лев головою, задом дракон и коза серединою" ("Илиада", 6, 181). К тому же у нее была довольно противная привычка дышать на все живое огнем, испепеляя его.

Снова пришлось вмешиваться богине мудрости Афине, которая нашла прекрасного мужественного юношу Беллерофонта, посадила его на Пегаса (да, да, на поэтического коня Пегаса!), дала в руки лук и колчан со стрелами, наконечники у которых были сделаны из олова, и послала против Химеры. Беллерофонт прискакал к чудовищу, пустил в ее огнедышащую пасть стрелу с оловом, олово от огня расплавилось, полилось Химере в желудок и сожгло ее насмерть. На радостях Беллерофонт направил Пегаса на Олимп, забыв, что туда без пропуска на бессмертие никто не имеет права и нос показывать. Зевс, увидев такую неслыханную наглость, улыбнулся в бороду и пустил с Олимпа овода. Овод полетел к Пегасу, укусил его под хвостом, конь брыкнул задними ногами, сбросил Беллерофонта на землю, а сам махнул на Олимп. Беллерофонт нас не интересует. Упав, он искалечился и вскоре умер. А Пегаса Зевс оставил на Олимпе, но уже не для того, чтобы он вдохновлял поэтов, а для транспортирования на землю всех тех молний, которыми верховный бог карал людей то ли за их провинности, то ли вовсе невинных, одним словом, Пегас стал орудием несправедливости.

Может, именно из-за этого люди почти всегда относились если и не с подозрением, то во всяком случае с некоторой предвзятостью к поэтам, а на коней тоже затаили злобу, что и привело чуть ли не к полной замене их автомобилями, тракторами и другими неуклюжими механизмами.

Нетерпеливые читатели могут спросить автора: а к чему тут все эти ехидны, химеры, гидры и пегасы, когда речь идет об анонимщиках и клеветниках? И не лучше ли было бы проследить историю этого вопроса, начав с законов индийского царя Ашоки, повелений египетских фараонов, римского права, салийческой правды, капитуляриев Карла Великого, "Русской правды" Ярослава Мудрого, судебника Ивана Грозного, "Уложения о наказаниях" русских царей, кодекса Наполеона - и вплоть до современных кодексов и законов?