Я кивнула и отодвинула одеяло.
— Где моя одежда? — спросила я.
Андре нагнулся и достал пакет из-под кровати.
— Вот она.
— Господи, — пробормотал Гэвин.
Моя сорочка задралась, и он смотрел на местечко между моими ногами. Сделав шаг вперед, Андре опустил ее и помог мне сесть, свесив ноги с кровати, а затем встать, всё это время парень поддерживал меня под руки и помог сесть в кресло. Понадобилась еще минута, чтобы я расположилась в кресле, парень отдал мои вещи Гэвину и, стянув с кровати одеяло, положил его мне на колени, укрывая.
— Это никого не касается.
Халат укрывал меня полностью, но почему-то одеяло придавало новый уровень комфорта и защиты, хотя бы на психологическом уровне.
Я одарила парня улыбкой.
— Спасибо.
Когда мы добрались до палаты, Андре помог мне перебраться на кровать, затем подошел к шкафу.
— Вот наша замечательная обувь, чтобы Ваши пальчики не мерзли, она также сочетается с халатом. — Я не смогла сдержать улыбку. Он помогал данной ситуации стать проще. — Можете положить пакет с ее одеждой под кровать. Скоро Вас посетит врач.
— Спасибо, — произнесла я.
Он улыбнулся.
— Выздоравливайте.
Как только парень ушел, мне захотелось раздвинуть ноги и увидеть, насколько всё плохо, но я заметила, что Гэвин смотрит на меня.
— Отвернись, — произнесла я.
— Зачем?
— Я сказала «отвернись», и ты либо уважаешь мои просьбы, либо я попрошу вышвырнуть тебя отсюда прямо сейчас.
Кровь отлила от его лица, и он сделал, как я попросила.
— И кто из нас сегодня требовательный?
— Я не должна была пускать тебя сюда, знаешь ли. И требую, потому что имею на это право. У тебя же его нет.
Каждое движение требовало огромных трудозатрат и ускоряло мое дыхание, когда я наклонилась, раздвинув ноги. Там были не просто засохшие пятна, и внезапно мне стало очень страшно за маленького орешка. Я резко вдохнула, что привлекло внимание Гэвина. Он повернулся, и я прикрыла себя, прежде чем он что-то увидел.
— Что ты делаешь? Позволь мне помочь, — произнес Гэвин, присаживаясь на край кровати и беря в руки носки. Он натянул мне на ноги такие-дико-привлекательные носки с завязками.
— Спасибо.
— Ты права, — тихо произнес он. — У тебя есть полное право. Я так напортачил и так сильно извиняюсь за то, что оставил тебя с мыслью, что ты мне не нужна.
— Ты причинил мне боль, Гэвин. Сильную боль. От твоих извинений она никуда не денется. — Я пыталась заставить его понять, что извинения ничего не исправят. — У меня всё еще была надежда, что ты вернешься домой и поговоришь со мной, пока я не пришла домой и не увидела, что ты забрал все свои вещи.
— Я подумал, что пара дней прочистит мои мысли, но каждый раз, когда начинал думать об этом, мое сердцебиение ускорялось, и появлялась паника, поэтому я откладывал эти мысли подальше.
— Как мило с твоей стороны, — прошипела я. Не смогла сдержаться. Пока он был занят и не думал обо мне, я только и делала, что думала о том, как буду справляться с незапланированной беременностью без него.
— Я зарылся в работу, и прежде, чем понял, прошло две недели, и я не знал, как вернуться к тебе. Не знал, как всё исправить.
— Значит, пока я волновалась о том, как обеспечивать себя и ребенка, даже думала о продаже твоих подарков, работала сверхурочно, ты просто решил обо всем забыть?
Он поморщился от моих слов.
— Полнейший эгоист.
— Но ты не такой, — закричала я, садясь. — Именно поэтому я не понимаю, что случилось. Даже с учетом всей ситуации с бывшей женой, почему ты ждал так долго? Почему заставил меня страдать?
Крик забрал много энергии и воздуха, чего мне и так не хватало. У меня закружилась голова.
— Страх. Я люблю тебя сильнее, чем это вообще возможно. Я так тебя люблю, что всё произошедшее разбило бы мое сердце до конца жизни, если бы оказалось правдой.
— Но это не правда! Ты даже не разговаривал со мной… — Комната начала двигаться, и я упала обратно на кровать.
— Эмма?
Всё было как в тумане, я не могла сосредоточиться. Я смогла несколько раз медленно моргнуть, а потом всё погрузилось во тьму.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
***
— Оу, кажется, она очнулась, — произнес незнакомый голос.
— Будет отлично, если я перестану так делать, — простонала я.
— Хорошие новости, Эмма. Теперь мы знаем причину.
— Да? — Я посмотрела лицо с мягкими и добрыми чертами, которые принадлежали моему новому доктору.
— Я доктор Эндрюс, и мы направим Вас на путь выздоровления.
— В чем дело? — по другую сторону от меня спросил Гэвин.
— У Вас железодефицитная анемия, — сказала она, но я практически ничего не поняла. — Это не редкость во время беременности, но у Вас случай довольно тяжелый. Сегодня мы введем Вам препарат железа внутривенно и назначим принимать сто двадцать грамм каждый день. Также я бы хотела провести еще несколько исследований, чтобы исключить другие проблемы.
— В этом причина моей слабости?
Она кивнула.
— Слабость, бледность, трудности с дыханием — все симптомы как результат.
— Все эти симптомы? — Я думала, что всё это связано с малышом.
Она кивнула.
— А теперь я хочу сделать УЗИ, чтобы проверить маленького.
— О, а вот и вновь мой друг, — сказала я, смотря на прибор в ее руках.
Врач засмеялась.
— Вижу, Вы уже встречались.
— Твой друг? — спросил Гэвин.
Я кивнула.
— У меня была очень близкая и интимная встреча с его братом пару дней назад.
— Теперь понимаю, — произнес мужчина. Большим пальцем он поглаживал мою ладонь.
Я взглянула на него, чтобы увидеть реакцию.
— Понимаешь?
Он кивнул, нахмурив брови.
— Мне жаль, что я не был с тобой, но обещаю, что следующие приемы не пропущу.
От того, как он это сказал, от убежденности в его голосе, в груди что-то защемило. Я поверила ему.
Меня вновь поглотило некомфортное давление, и я сосредоточилась на экране, чтобы забыть об этом чувстве.
— Что это за звук? — спросила я. Раздался тихий свист, которого не было три дня назад.
— Это сердцебиение ребенка, — произнесла она. — Отличное и сильное.
— Сердцебиение? — в изумлении произнесла я.
— Так быстро бьется, — произнес около меня Гэвин. Он взял мою руку в свою. Переведя на него взгляд, я увидела, что его рот приоткрыт, глаза округлились, пока он смотрел на экран. — Наш ребенок. — Он повернулся ко мне, нахмурив брови, лицо было напряженно.
Без предупреждения его губы обрушились на мои, отчего я вскрикнула и сжала датчик.
Его губы… Я забыла, какими чудесными они были. Какими мягкими и чувственными. По мне разлилось тепло, которого я не ощущала со времени нашего расставания.
— Прости. Пожалуйста, прости. Я подставил под сомнение твою любовь, твою верность, потому что вновь не смог справиться с ситуацией. Я так сильно тебя люблю и люблю нашего ребенка, обещаю тебе.
Меня поразил его взгляд, чистое отчаяние в нем. Он обездвижил меня, показал мне, напомнил о силе нашей любви. Огонь, горевший в его глазах, — это был огонь, пылающий для меня. Именно это стало первым главным ударом, который сокрушил мою стену боли.
Я любила Гэвина, и он напомнил мне, почему между нами завязались отношения.
— Всё выглядит отлично, — сказала доктор, вновь привлекая к себе внимание. — Сердечко здорово, и я не вижу никаких причин для волнения. Вам повезло, Эмма. Боюсь, если бы Вы прождали дольше, то могли бы потерять ребенка.
— Правда?
Она кивнула.
— Железо — жизненно важный элемент. Входит в состав нашей крови. Но не волнуйтесь, мы постараемся поднять его уровень.
Принесли капельницу, затем достали пакет очень темно-красной жидкостью, которая буквально вернет меня к жизни.
— Понадобится несколько часов, так что устраивайтесь поудобнее, попозже зайдем проверить.
С этими словами медицинский персонал вышел из палаты, оставляя нас с Гэвином вновь наедине.