Потом топот Пригоршни стих, он побежал в обход. Слепой свернул в проход слева за Химиком, и снова впереди мелькнул коротышка. Химик выбежал из тесного коридора между машинами, Слепой следом. Перед ними была широкая площадка, свободная от техники, в двадцати метрах впереди горбилась туша Т-72, до самой башни заваленного стальным хламом – рельсами, ржавыми рессорами, гнутым прокатом. Человек в противогазе бежал к танку, потом свернул и, пригибаясь, кинулся за груду хлама. Химик со Слепым выскочили на открытую площадку, и тут башня танка со скрежетом повернулась в их сторону. Это выглядело невероятно, но удивляться было некогда, пулемет на танке ожил.
Сталкеры, отталкивая друг друга, бросились обратно – под прикрытие грузовика. За спиной гулко загрохотал пулемет, пули выбили фонтаны слежавшейся земли. Слепой прижался спиной к холодному ржавому металлу и перевел дух. Пулемет грохотал и грохотал не умолкая. Химик что-то сказал, но слов в этом шуме было не разобрать. Небольшой предмет перелетел через борт грузовика и шлепнулся у ног Химика, подпрыгнул и замер. Черный цилиндр длиной сантиметров пятнадцать. Пулемет наконец умолк, и в гулкой звенящей тишине Слепой услышал легкое шипение. Потом заметил дрожь воздуха над металлическим цилиндром и отшатнулся.
– Газ! Не дыши!
Химик отступил на шаг, пошатнулся и стал сползать на землю, скребя своей замечательной курткой по ржавому металлу. Слепой попятился, скинул рюкзак – он знал, что там помимо другого барахла Конокрад таскал и противогаз. Поспешно напялил маску, подхватил Химика под руки и потащил по узкому проходу – подальше от пустыря, за которым стоял Т-72.
Выволок, усадил, прислонив к колесу грузовика, огляделся. К нему ковылял, припадая на простреленную ногу, Дольский. Рядом шла Вера, обеими руками держа «глок». Вид у нее был одновременно воинственный и перепуганный.
– Что с ним? – спросил лейтенант.
Слепой содрал маску и выдохнул.
– Газовая граната. Траванулся он.
– Это не опасно? – спросила Вера.
Слепой пожал плечами. Он вообще не имел представления, что за газ против них использовали. Химик пошевелился и захрипел. Потом начал кашлять, хватаясь за грудь.
– Живой, – обрадовался Слепой. – Химик, ты меня слышишь? Видишь? Ну, ты же Химик, тебе химия должна быть нипочем!
Сталкер открыл глаза, взгляд был мутный. Он пожевал губами, сплюнул в сторону и с натугой выдавил из себя:
– Никита где?
– Он впереди был… Ты же помнишь, как мы бежали?
Химик кивнул:
– Черт, я и автомат там выронил.
Слепой показал противогаз:
– Автомат я верну, не вопрос. Прямо сейчас же. Только вы за мной не суйтесь, может, газ не рассеялся, мало ли.
Он снова нырнул в узкий проход между машинами. Граната лежала неподвижно, и непонятно было, продолжает ли она извергать ядовитую смесь. Слепой в противогазе прошел до конца коридора между бортами и поднял автомат Химика. Потом осторожно выглянул. Танк напротив молчал. Из дула пулемета поднимался дымок, а следы пуль оставили в земле цепочку ямок, вокруг которых лежали вывернутые черные комья земли.
«Интересно, – подумал Слепой, – почему такая ровная цепочка следов? Разве стрелок не пытался сменить прицел, когда мы побежали?» Из-за старого «ГАЗ-52» показался давешний человек в противогазе. Слепой попятился, поднимая автомат, но с опозданием сообразил, что незнакомец идет, подняв руки. Тут за ним показался Пригоршня. Подтолкнул пленного стволом в спину:
– Шагай, не задерживайся. Нечего слабаком прикидываться, я видел, как ты бегать умеешь.
Пригоршня был доволен собой, чему вовсе не мешал расплывающийся под глазом синяк. Заметив Слепого в противогазе, Никита насторожился, потом узнал.
– Слепой? Ты-то зачем эту штуку нацепил? Гюльчатай, открой личико!
Слепой вышел из-за грузовика и не без опаски приблизился к линии, прочерченной пулями калибра 7,62 из танкового ПКТ. Оглянулся, прикинул, что здесь концентрация отравы в воздухе не может быть высокой, и стянул маску.
– В нас с Химиком газовую гранату кто-то бросил, – пояснил он, – так что пришлось.
– Вот этот и бросил. – Пригоршня снова подтолкнул чужака стволом автомата. – Я видел. Эй, мужик, сними противогаз, давай я тебе в глаза посмотрю.
Мужчина стянул газовую маску, открылось побагровевшее от натуги лицо. На вид ему было лет за шестьдесят, и дышал он тяжело.
– Смотри-ка, возрастной дядя, – не унимался Пригоршня, – но бегает, как молодой. Один, а столько шороху устроил! И еще знаки подавал будто бы напарнику, да, дед? С толку нас сбивал?
– А в танке кто был? – задал сильно интересовавший его вопрос Слепой.
– Никого. Дистанционное управление. Ловушка, а этот дедок нас в нее нарочно заманивал.
– А-а… То-то я гляжу, стрелок из танка бьет не целясь…
Пленный утер вспотевший лоб и опустил руки. Он все еще не отдышался после бега и драки с Пригоршней.
– Вот именно, – азартно продолжал Никита. – Я сперва в «тэшку» заглянул, а там никого. Проводки какие-то разноцветные, антенна спиральная. Тут вижу, наш старичок из-за грузовиков вываливает. Дед, не поздновато тебе в войнушку-то играть?
– Играть? – наконец не выдержал пленный. – Это для тебя, молокосос, игра, а я здесь службу несу… А ты! Сопляк! Да я, когда помоложе был, таких, как ты… За что, спрашивается, воевал, а? Чтобы внуки врагу продались? Ничего, недолго вам осталось, скоро придет времечко! Наведем порядок, а таких, как ты, приструним, а то и в расход! Чтобы воздух зря не коптили!
Старик снова стал наливаться багровым румянцем.
– Спокойно, отец! – осадил его Пригоршня. – Видел я это ваше время, ничего там хорошего нет, одни только многоножки.
– Ты о чем? – удивился Слепой.
– О том будущем, к которому Афар с Фишером наперегонки рвутся. Я там был. И Химик был, и Фишер. Слышишь, дед, там коммунистов нет, зря стараешься.
Старик запыхтел от возмущения, но смолчал.
– Ладно, – Пригоршня снова легонько толкнул его стволом, – идем. Шагай вперед и руки держи на виду, чтобы я не нервничал. Идем к остальным.
Далеко идти не пришлось. Вся компания уже шагала навстречу – со скоростью охромевшего Дольского.
Оглядев пленного, Химик заметил:
– Судя по возрасту, этот – из людей Афара.
– Ага, – согласился Пригоршня, – точно. Второй эшелон обороны, после собак. Дед, а тебе не западло вместе с собаками караульную службу нести? Наравне, можно сказать, с ними?
– Лучше собаки, чем вы! – отрезал дед. – Продались заокеанским хозяевам, служите им, да?
– Мы не с Фишером, если ты об этом, – ответил Химик, – мы сами по себе.
– Мирное население, – подсказал Слепой.
– Сейчас идет война, и мирного населения нет! – снова начал закипать старик, – кто не с нами, тот против нас! Или вперед, к светлому будущему, или ты враг.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});