Разве это не лучший подарок на свадьбу? Услышать от матери, что оно просто обожает и меня, и мою будущую невесту — и что мы идеальная пара. Разве этого мало?
Это невероятно много. Ёлка, как же я тебе благодарен, моя ведьмочка. Я знаю, ты не планиро-вала заносить нас в это время. Но когда все случилось, ты встала рядом со мной. И я могу помочь сво-им родным, не натворить глупостей, не сдвинуть круговорот миров…
Спасибо тебе, родная…
Я тебя так люблю…
***
Компас я доделала через три дня. И стрелка упорно указывала на север. Через ХХХ и ХХХ к морю. А может — и ближе. Где найдем.
И надо было трогаться в дорогу.
Аманда щедро снабдила нас деньгами и всем необходимым. Выделила лучших лошадей из конюшен. Скупила для меня чуть ли не половину всех магических снадобий в столице.
А утром пятого дня мы распрощались с элварессой. Уже зная, что никогда ее больше не увидим. Тёрн долго держал Аманду за руку. Смотрел, не отрываясь, словно пытался запомнить мать такой, ка-кая она сейчас. Веселой, счастливой, смеющейся. А не изуродованным трупом.
Мы с Элей молчали. Я — потому что так правильно. Эля — из-за заклинания немоты, которое я же и на-ложила. А что? Целее будет! И сама элваресса, и прошлое, и будущее! Потому что пока — я считала — расхождения находятся в пределах допустимой погрешности. И мы своими действиями не создаем но-вую ветку мира. Оно и к лучшему.
Тёрн все никак не мог выпустить руку Аманды. А потом вдруг решился.
Крепко притянул к себе удивленно пискнувшую элварессу, обнял, уткнулся в волосы…
Бедный мой…
Я знала, он бы жизнь отдал, лишь бы не было этого кошмара с войной. И еще я знала — он безумно тосковал по родным. Он бы умер шесть раз, чтобы они остались живы, сделал бы все возможное и не-возможное… не дано. Это просто чудо — что ему выпал шанс еще раз увидеть и мать и отца. Прикос-нуться. Помочь, сказать о своей любви…
— Ёлка, можно? — возник у меня в сознании голос Тёрна.
И я плюнула. Да пропадом оно все пропади!
— Можно.
И элвар тоже не выдержал.
— Майя, помни, я очень тебя люблю. Я все сделаю и для тебя и для Лео. И вы будете очень счастли-вы.
Майя удивленно кивнула. И бросила быстрый взгляд на меня. Я покачала головой, предупреждая расспросы. Не надо. И так реветь хотелось. И я знала, что под черной маской, надежно скрывающей лицо Тёрна, он плакал. Это счастье. Горькое счастье. И боль. Тем более страшная, что изменить ниче-го уже нельзя. Все случится, как было предопределено. Я знала это. Но только когда Эля протянула мне платок, поняла, что по моему лицу тоже катятся слезы.
Тёрн последний раз крепко обнял Аманду и почти взлетел в седло. Я помахала подруге (когда мы только успели подружиться?) рукой.
— Счастливо оставаться! Жди своего ненаглядного!
— Счастливо, Ёлка! Эст! Я к вам так привязалась! Жаль, что вы не можете остаться!
— А Лео тебе кто привезет? — удивилась я. — Ты только подожди немного и ни во что не вляпайся!
Аманда рассмеялась.
— Ох, Ёлка. Я буду скучать. Счастливого пути вам, друзья.
— Счастливо оставаться — в один голос произнесли мы с Тёрном. И не сговариваясь, тронули коней.
Мы обязательно найдем ей Лео. Недаром я последние два дня работала над компасом. Маленькая се-ребряная стрелка, вымоченная в крови Тёрна и на ней же заклятая, кровь родного сына… что тут еще скажешь? Лучше компаса и не придумаешь! Разве что собственная кровь разыскиваемого. Но чего не-ту, того нету.
Мы не оглядывались. Прощай Аманда. Счастливо оставаться, Майя…
***
Мерно стучали копыта. Шумел ветерок в кронах деревьев. А в моей душе царил полнейший раздрай. Раньше как-то было некогда думать. Работа над компасом отнимала все силы и заставляла сосредото-читься только на ней. А вот сейчас, когда нужно просто держаться в седле, и голова ничем важным не занята — туда лезут всякие ненужные мысли. Ох, Тёрн…
Что я смогу для тебя сделать? Что можно дать тебе? Чем излечить твои раны?
Что толку от меня? Я ведь даже не лекарь. Я только убивать умею. Я бы все сделала, чтобы тебе не было так больно. Но я ничего не могу. Я могу только помочь тебе найти твоего отца. И могу быть ря-дом с тобой. Вот и все.
Довольно ли этого?
Пусть ответит жизнь.
***
Аманда эн-те Арриерра смотрела вслед странной троице. Странно. Нельзя даже поверить, что десять дней назад она еще их не знала. Десять дней назад еще была жива мама. Еще она не знала прав-ды об Эрвасе. Еще…
Кажется, что там была совсем другая жизнь. А теперь началась новая. В которой ей просто надо продержаться, пока не вернется Лео.
Эти ребята сказали, что обязательно найдут ее любимого. И почему-то она им верила. Хотя — почему? Ответ был прост. Она им верила, потому что Ёлка и Эст уже совершили чудо. Несколько дней назад она уже прощалась с жизнью, в глубине души понимая — никто ее живой не выпустит. А по-том в камеру впихнули растрепанную ведьмочку. И все изменилось.
Ей на помощь пришел этот странный элвар. Откуда он только знает, как звал ее Лео? И почему постоянно скрывал свое лицо? Почему так напряженно глядел на нее когда рассказывал о своих пла-нах жениться на ведьмочке?
Можно подумать, она не одобрит! Да лучшей пары ему просто не найти! Невооруженным взглядом видно, что Эст ее любит. И она его — тоже. Просто сама пока этого не понимает. Но у ведьм всегда есть время разобраться в своих чувствах. А элвары могут дождаться своих любимых. Несколько тысяч лет — огромный срок.
Сколько ей еще придется ждать Лео? И почему ребята были так уверены, что скоро он вернет-ся?
А их третья, Эля? Странная элваресса, на которую Ёлка едва не наслала немоту. И которая ре-шительно отказывалась от любой помощи. И вроде бы даже не возражала Ёлке и Тёрну, когда те при-казывали молчать. Так, словно она боялась сказать что-то лишнее. Но что?
— Ваше Величество, — отвлек ее внимание голос дворецкого. — К вам посол от Гварда.
Аманда фыркнула. Выбросила из головы все посторонние мысли. И решительным шагом напра-вилась во дворец. На миг задержалась на крыльце, обернулась, бросила прощальный взгляд на дорогу. Там, все еще различимы были силуэты всадников.
Элвары не сентиментальны. И не верят в богов. Но Аманда подняла руку, сотворила круговорот жизни[2] и тихо прошептала:
— Удачи вам в пути, друзья…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});