Дай Альдонай здоровья графине, пусть поживет у него подольше…
Когда Лиля спустилась вниз, девчонки слегка осоловели. От… от сытости, с ужасом поняла Лиля. Когда долгое время живешь впроголодь, наесться всласть – это все равно что стакан водки на голодный желудок выпить.
Лиля покачала головой.
– Так, девочки. Сейчас поднимаемся за мной.
Девочки повиновались. Лиля привела их в свою комнату и грозно поинтересовалась:
– Вы меня обязаны слушаться?
– Да, госпожа.
– Я – графиня, и мой приказ важнее, чем приказ вашей хозяйки?
– Да, госпожа.
– Тогда я приказываю вам сейчас лечь и отдохнуть. Вернусь, и будем примерять платья. Моих людей я предупрежу, вас никто не побеспокоит. Отдохните.
– Ваше сиятельство… Но хозяйка…
– Я могу оказаться капризной клиенткой, – прищурилась Лиля. – А вы можете подгонять по мне платья. Если что, я заплачу дополнительно. Отдыхайте. Я распоряжусь, чтобы вам принесли молока и пирожков.
Судя по лицам девочек, она уверенно приближалась к святости.
Лиля вышла, прикрыла за собой дверь, отдала распоряжение трактирщику и подозвала вирман.
Надо было съездить еще и к стеклодуву.
Объяснить мастеру, что ей нужно, сколько и какой формы, заняло минут двадцать. Час дорога туда, час обратно. Да еще сам мастер облил презрением, как помоями. Лиля, конечно, виду не подавала, но неприятно…
То ли он всю аристократию не любит, то ли вообще людей.
Ну да и черт с ним. Лишь бы сделал, что ей надо. А любить он может хоть свое отражение в зеркале. Его проблемы. Платить больше нужного она не станет. И обращать внимания на его закидоны – тоже.
Вернувшись, Лиля пообедала – куриный бульон, вареное мясо, фрукты – и поднялась к Али Ахмету.
Караул и жены сменились, и сегодня у него были две молоденькие, которые не понимали ни слова из сказанного ею. Али Ахмет опять отослал их на время осмотра.
Лиля прощупала ногу. Осмотрела рану и кивнула. Дня три – и швы пора снимать. Хорошая вещь – мед. Да в сочетании с экологией.
Ну и жаропонижающее…
Ладно. Более суеверных существ, чем врачи, на свете нет. Так что подождем радоваться. Но помечтать можно. О том, как поправится этот больной. Обязательно поправится.
Девочки встретили Лилю глубокими поклонами. Женщина опустилась в кресло и махнула рукой.
– Успокойтесь. Сейчас я пару минут посижу, а потом займемся примеркой.
Перевела дух. Прикрыла глаза.
Устала. Все-таки она очень устала…
– Госпожа…
Лиля открыла глаза.
Рядом стояла самая худенькая – кажется, Марсия. И протягивала ей бокал.
– Выпейте, госпожа. Вы устали.
Лиля послушно взяла бокал. Отпила.
Молоко. Холодненькое, вкусное…
– Благодарю.
– Госпожа, мы все сделали, как вы приказали. И цвета, и фасон.
– А ушивать можно будет?
Этот вопрос Лилю интересовал больше всего. Ибо худеть и еще раз худеть. А каждый месяц шить новые шмотки – перебор.
– Да, госпожа. Я вам все покажу. Вы разрешите?
Лиля послушно встала из кресла. И следующие десять минут могла только стоять столбом. Девочки раздели ее до нижней рубашки, надели сверху сорочку до середины бедра с длинными рукавами, сшитую из чего-то белого, и достали юбку.
Сначала она показалась полосой ткани. А потом Лиля оценила замысел.
Юбка застегивалась на талии и закреплялась потайными пуговицами. Причем так, что ее даже перешивать не надо было. Просто менять ряд петель, и все. Жилет вообще был выше всяких похвал. Зеленый бархат, расшитый черной нитью. Не слишком ярко, но… у девочек определенно талант.
– А кто делал вышивку?
– Я, – отозвалась вторая из девушек, чуть повыше Марсии, со светлыми волосами и голубыми глазами.
– Вы умницы, девочки. Все просто замечательно!
Лиля улыбалась. Сидело отлично, нигде не жало, не топорщилось, была возможность переделки… Что еще надо для счастья?
– Сколько с меня?
– Госпожа… – Третья девушка заговорила внезапно. – Возьмите нас к себе, госпожа…
Лиля села в кресло. Вот те раз!
– А… Марион?
– Вы ей оплатите заказ. А мы… Мы просто уйдем.
– А вы ей ничего не должны?
Судя по лицам девушек, были должны.
– Сколько?
– Шесть серебряных и четырнадцать медяков, – прошептала Марсия.
Лиля вздохнула. Судя по печальным лицам девушек, для них это было неподъемной суммой.
Лиля достала кошелек из кармана.
– Деньги я вам дам. За это вы у меня отработаете год. Начиная с этого дня. По своей прямой специальности. Платить буду по серебряной монете в месяц. Конечно, мало. Но заслужите – прибавлю.
Девушки явно объявили день карася – хлопали глазами, как жабрами.
– Г-госпожа, вы согласны?!
– Да согласна я, согласна…
– Госпожа…
Девушки как одна упали на колени и поползли по полу к Лиле, намереваясь расцеловать ей руки.
Лиля шарахнулась.
– Встаньте немедленно!!!
Бесполезно.
– Встаньте! Я приказываю!!!
Проняло.
Лиля вздохнула.
– Давайте так. Возвращаться вам не стоит. Кто-нибудь одна сходит, расплатится с хозяйкой, заберет вещи… Я дам вам с собой вирман в сопровождение и свидетели. А она вам напишет расписку на отданные деньги. Это ясно?
– Да, госпожа.
– Кто пойдет?
Девушки переглянулись.
– Ваше сиятельство. – Марсия шагнула вперед. – Я пойду.
Лиля кивнула.
– Хорошо. Вот деньги. И такой вопрос – только хозяйка? Вы у нее вообще кто?
– Подмастерья.
Лиля прикусила ноготь.
Подмастерья. И что это значит в контексте мировой революции?
А вот то. Может ли подмастерье уйти от хозяина?
– Когда станет мастером.
Опять она вслух говорила?
– А когда и кто определяет ваше мастерство?
Лиля плюнула и расспрашивала уже открыто. Ей только проблем по жизни не хватало… Гильдии – это не баран начхал. Ей тут еще кучу всего заказывать и покупать. Продадут?
Да ни разу! А не гадь…
Девушки пустились в объяснения.
Они – подмастерья. Чтобы стать мастерицами, им надо расплатиться с долгами, прийти к главе цеха в этом городе и сказать, что так и так… хотим держать экзамен.
– А глава кто?
– Марион.
– И добром она вас не отпустит.
Судя по глазам девушек – так и было.
Они могли уйти, выплатив долг, но с потерей качества. То есть следующие три года не имели права вступить ни в одну гильдию, даже подмастерьями. Но если Лиля их берет, эта проблема решена.
– А если все-таки сдать экзамен Марион? Ну в смысле подать заявку на вступление в гильдию? Что надо бы сделать… будь на ее месте кто-то другой?
Как оказалось, надо было расплатиться с долгами, подать заявку и представить на суд гильдии свое произведение.
– Произведение?
– Сшить платье. Или мужской костюм… Что прикажут.
Лиля кивнула. Это она могла понять.
– Хорошо. Сшили. Дальше?
Как оказалось, если произведение признавали, девушка должна была выплатить вступительный взнос в размере пяти серебряных и устроить пир для всей гильдии.
После сдачи экзамена на мастерство.
Лиля подумала, что чем-то это похоже на кандидатскую в родном мире. Тоже, если научник – козел и гад, начинаются проблемы.
Ничего… Здесь и сейчас графский титул – это вам не кот пописал! Тем более что у нее местный мэр в должниках. Вот его она и попросит поговорить с Марион Альси. И пусть крыска сушеная только попробует вякнуть.
Ноги вырвем!
А теперь надо подумать вот на какую тему. Лиля почесала кончик носа.
Выгодно ли ей, что у нее окажутся три мастерицы? Состоящие в гильдии.
Вообще-то да. Бюрократия вечна. И лучше все сделать, не наживая проблем.
– Девочки, давайте думать. Сможете вы сотворить свой шедевр?
Девочки дружно закивали.
Лиля зловредно ухмыльнулась.
– Деньги я вам дам. На все. И на вступительные взносы, и на долги Марион, и даже на пирушку.
– Госпожа, мы же с вами не расплатимся!
– Расплатитесь. Шить-то вы умеете.
– Так это все умеют.
– Но не все могут сшить то, что я хочу.
– А что вы хотите?
Лиля вздохнула. А потом достала бересту (эх, плакали в этом мире белые березы) и принялась рисовать. Несколько фасонов платьев. Коряво, криво, косо – ну уж как получилось. И на словах объяснять, показывать.
Еще через два часа девушки решили вернуться к Марион.
Пока. Ненадолго.
На пару дней.
Сшить они смогут что угодно и очень быстро.
– Скажете Марион, что я решила заказать еще и перешивку пары платьев…
Марсия покачала головой:
– Госпожа, вы бы лучше сами.
Лиля вздохнула.
– Ладно. Завтра с утра заеду.
– Ваше сиятельство, а разве вы завтра на службу не идете?
Лиля хлопнула ресницами. Вроде бы она графиня. О какой службе речь?
– Завтра же пятидневка, и в храме Альдоная торжественная служба.
Лиля чуть не выругалась.
Богослужение.
А надо ли идти?
Глупый вопрос. Необходимо!
Церковь… Лиля как-то привыкла, что в двадцать первом веке место церкви в телевизоре. Ну там бешеные бабки (во всех смыслах), пиар, понты…