— Заряна не вырвется? — спросил Влад, направляя катер к далекой точке, в которую превратилась их звезда.
— Никуда она не денется, пока я не разрешу. Эх, жаль, у меня такой штуки не было, когда я с Вайшей схлестнулась! Сожгла бы стерву — и дело с концом. Да и в прошлом бою — тоже, могла бы разом половину ступ спалить…
— Оставь, — сказал Влад. — Пусть живут. Мир большой, всем места хватит.
ГЛАВА 23
Через несколько недель Влад и Чайка покинули гостеприимную планету и начали откочевывать поближе к обжитым местам. Вкусные свинолани вздохнули с облегчением и вскоре забыли визжащую ведьму и страшный запах шашлыка. Теперь в планах молодой пары стояла необходимость достать компрессор или хотя бы новый комплект заряженных кислородных баллонов, а также обустроить дом, в котором мог бы появиться на свет будущий ребенок. В том, что малыш родится уже в этом году, не сомневались ни Влад, ни Чайка.
Вырастить на островах живой домик, в каких жили обитательницы Новой Земли, до сих пор не удавалось никому, и Чайка тоже потерпела фиаско в этом вопросе, согласившись в конце концов, что лучшим вариантом будет придуманный стариком Якобсоном способ поочередно жить в хижине и рубке звездолета. Однако для постройки хижины тоже нужны инструменты, которых нет на современном истребителе. Хорошо быть Робинзоном, которому море услужливо выкидывает сундуки со всем необходимым, куда как сложнее повторять робинзонаду Якобсона. Современные технологии — ужас, ужас, ужас! Пам-тирам-пам! В этих условиях Влад с радостью согласился кочевать, лишь бы не строить дом голыми руками. Тем более что на полу в рубке появились шкуры пушного зверья, небрежно выделанные, но зато вполне натуральные.
Очередная ночь Малой Луны мерцала над плоской Вселенной. Влад и Чайка торопились подойти как можно ближе к обжитым местам. Игла звездолета сновала из одной Вселенной в другую, словно настоящая иголка, кладущая ровные стежки, выныривая то с лицевой, то с изнаночной стороны ткани. Недаром слово «материя» имеет два столь разных смысла. Вот только у ткани бытия изнаночной стороны нет, всякая сторона лицевая. И шить приходится сразу набело, без примерок, не имея возможности распороть неудачный шов и перешить наново.
Огни на пульте вспыхнули красным, занудел зуммер тревоги, и одновременно предупреждающе закричала Чайка. Ветер — непременный признак полета над Новой Землей — ударил с ураганной силой, но на этот раз почему-то сбоку. Влад почувствовал, что корабль сшибло с курса и повело в сторону, словно это не звездолет, а наземный роллер с неопытным водителем, неспособным вывести машину из виража.
Пейзаж, открывшийся внизу, казался порождением мрачной фантазии. Тонкие, напоминающие сталагмиты горы, наклоненные под острым углом к земле, тянули обсосанные пики к центру невероятного катаклизма, который накренил их и оставил стоять, насмехаясь над равновесием и чувством порядка. Больше не было ничего, только горы и беспросветные провалы меж ними. И ветер, который дул в сторону, снося космический корабль в центр воронки, окруженной покосившимися скалами.
Еще не поняв, с чем им довелось столкнуться, Влад прибавил скорость, стремясь удалиться от этого неприятного места. Ветер ударил в лицо с такой силой, что Влад очень скоро понял, что долго так не выдержит.
— Что это? — крикнул он, захлебываясь ветром.
— Уходить надо! — вместо ответа закричала Чайка. — Скорость!
Какая скорость, если каменно-твердый воздух забивает горло, разрывает грудь и, кажется, сейчас выдавит глаза…
Решение пришло мгновенно и словно само собой. Вспомнилось давнее присловье, пришедшее от дедов и прадедов, живших на Старой Земле, с которой еще не ушли ведьмы: «Никогда не дерись с бревном: ты его сломаешь — ничего хорошего не будет, оно тебя сломает — тоже ничего хорошего не будет». Давно уже никто ничего не строит из спиленных деревьев, а присловье живет, напоминая, что разум дан не для того, чтобы тупо бороться против слепой силы. Влад позволил ветру беспрепятственно сносить ступу к той пасти, что обсосала вершины, и все силы кинул на то, чтобы, двигаясь поперек ветра, набрать нужную скорость прежде, чем пасть сомкнется за ними. Что прячется в пасти, думать не хотелось и совершенно не хотелось попадать туда не по своей воле.
Пелена… прорыв… и перед ними раскинулся космос — дикий и непривычный. Звезд поблизости не было, а далекие галактики казались не точками, а размытыми росчерками, словно во всем мире не осталось ничего, кроме плотного роя комет, стремящихся к общему центру.
Скорость! Мысль эта родилась разом у Влада и Чайки, никто ее не озвучивал, просто летуны удвоили усилия, благо здесь не было чудовищного ветра, способного переломать кости всякому, кто вздумает драться с бревном.
Бежать в мир инферно Влад не пытался, понимая: «это» настигнет их и там, поскольку пронзает все Вселенные, словно стальной штырь кипу бумажных листков. И Влад не горел желанием посмотреть, какой вид примет «оно» в инферно. Значит, уходить надо тут или, сдавшись, проваливаться в глубь черной дыры.
Теоретики много рассуждали на тему, может ли сверхсветовой корабль оторваться и уйти от черной дыры. В теории получалось все, что угодно, а практически люди с такой бедой покуда не встречались. Эманирует ли черная дыра, создавая пространство взамен поглощенного вещества, как изменяется структура времени возле сферы Шварцшильда, и вообще, станут ли гравигенераторы работать там, где понятие гравитации навряд ли имеет смысл?.. Уравнения с таким количеством неизвестных не допускают однозначного решения.
Никакие приборы не могли помочь в эту минуту, поскольку все параметры мироздания были здесь искажены. Чайка потом тоже призналась, что впервые в жизни она не могла сориентироваться и не знала, куда они движутся и движутся ли вообще. Единственный ориентир, оставшийся у пленной пары, — огоньки исчезающих галактик, вернее, длина штрихов, в которые обратились эти точки. И Влад рванулся навстречу кажущимся кометам, стараясь добиться, чтобы полоски стрел вновь обратились в мирные точки. Плотность встречного вещества, которое засасывала черная дыра, была более чем достаточна для форсированного полета, но все же Влад тратил и воду, надеясь, что катер, потеряв лишнюю массу, легче сможет уйти из ловушки. И одновременно он почувствовал, что катер вышвыривает вперед невидимая сила, и понял, что Чайка, стараясь помочь ему, одну за другой сжигает наловленных бирюзовиц, подхлестывая и без того бешено несущийся корабль.
«Заряну побереги!» — хотел крикнуть он, но предупреждение не потребовалось: размазанные хлысты галактик съежились и приняли привычный вид, а, казалось бы, пустое пространство вокруг радужно засветилось, на всех диапазонах вещая, что совсем рядом притаилась невидимая ловушка черной дыры. Саму черную дыру увидеть невозможно, но каждая попавшая в плен частица излучает тормозные фотоны, словно предупреждая всякого, умеющего видеть, что рядом притаилась смерть.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});