Закончив набирать, Грегори секунду помедлил. Вперед! Решительно нажал на ввод, закрыл ноутбук и откинулся на кровати. Теперь все — ничего не изменишь. Теперь это увидит весь мир. Спамеры за свободу, ага…
В следующее мгновение в дверь номера осторожно постучали.
— Вам сообщение, — сказали за дверью. Грегори открыл защелку, перед ним стоял курьер.
— Грегори Пил? — деловито осведомился курьер. Под красной курткой на нем был серый армейский комбинезон. Странно, подумал Грегори.
— Да, а что вы хотели?
В следующее мгновение в лицо ударила струя из газового баллончика. Темнота.
* * *
— Руки держать за головой, — предупредил «Мирохранитель» и вышел, прикрыв за собой дверь.
Они остались наедине. Такого огромного негра Грегори видел только в повторе передачи «Лучшие игры НБА».
— Мое имя Сайлас Баргас, — сказал негр.
Видимо, предполагается, что Грегори должен его знать? Рок-звезда? Может, баскетболист? Но чернокожий явно ждал реакции — ну и лицо у него. Страшный, как из фильмов ужасов. Может, он знаменитый актер? Грегори смог только кивнуть и выдавил:
— Очень приятно.
— Вас зовут Грегори, верно? — негр смотрел на него живым глазом, но чуть искоса. — Располагайтесь и ничего не бойтесь. Вы у меня в гостях.
Где-то я это уже слышал, подумал Грегори.
— Да. Спасибо.
— Что вы обычно делаете, когда вас загоняют в угол?
Не самый обычный вопрос для похитителя.
— Что? — Грегори почесал подбородок. — Обычно я вызываю морскую пехоту и бомбардировочную авиацию…
Сайлас смотрел на него со странной серьезностью.
— Шутка, — сказал Грегори, смутившись. — Не очень удачная, извините.
— И как, помогает? — хрипло спросил Сайлас. Было страшно его слушать.
— Что помогает?
— Морская пехота.
— Кхм. — Грегори открыл рот, закрыл. — Не очень. Я такое только в фильмах видел, — признался он. — Там стоит кому-то попасть в руки террористов, сразу вызывают морскую пехоту, вся президентская рать ходит на ушах, огненный закат, и с авианосцев взлетают самолеты. Правда, — Грегори замялся. — Как оказалось… я не знаю, по какому номеру звонить.
— Вы же американец.
— Я из Портленда. А… можно мне опустить руки?
— Нет.
— А… а зачем вы меня сюда привезли?
Негр достал из кармана рубашки бутылек. Открыл его и высыпал на ладонь горсть белых капсул.
— Продолжайте, — велел он Грегори. — Так что произойдет, если вы позвоните в консульство и скажете, что вас похитили?
* * *
— Что вы видите на этих снимках?
Сотни фотографий. Изможденные люди в полосатых робах за колючей проволокой, надпись готическими буквами на табличке. Американский солдат времен Вьетнама наставляет в затылок стоящему на коленях пленному пистолет. Атомный гриб над городом. Грегори вздохнул, его мутило.
— Смерть, — сказал он тихо. — Везде смерть.
— Неправильно. Это жертвоприношение, — сказал Сайлас. — Зачем, по-вашему, была атомная бомбардировка, а до того сожженный Дрезден и Токио? Сотни тысяч мирных жителей погибли в пламени… Зачем были нужны немецкие концлагеря? Зачем ваши соотечественники американцы с лупой бегают по глобусу, выискивая, где бы еще сбросить бомбы?
Сайлас помолчал.
— Это жертвоприношение, — сказал он наконец. — Все очень просто. Вы приносите богам жертву. И страна живет хорошо. Но есть одна мелочь. Одна важная мелочь. Нужно при этом быть тем, кто приносит кого-то в жертву. И жертва должна быть невинна. Понимаете? Иначе как боги разберутся, кто здесь жрец, а кто жертва? — великан вскинул голову. Страшный и неумолимый. — Почему Германия, не смотря на ужасающее поражение во Второй Мировой, потом так развернулась? Мировая держава! Почему, спросите? Жертвы. Японцы, убившие сотни тысяч китайцев и прочих азиатов, сейчас живут почти в золотом веке?
— То есть, всегда есть тот, кто приносит жертву… — понял Грегори. — Это важно?
— Да. Причем делает это сознательно. И не солдат. Невинных людей. Боги ценят, чтобы сознательно. Они старые и примитивные — ты мне, я тебе. Натуральный обмен.
— Правда?
— Они все такие, если честно. — Сайлас помедлил. — Боги смеются над принесением в жертву самого себя. Им нужна теплая кровь. Война — это не то. Солдаты — это жрецы. Сколько бы ты не убил солдат, богам все равно. Им нужна невинная кровь. Женщины, дети, старики…
— Другими словами, вы хотите сказать… — Грегори не договорил.
Сайлас кивнул изуродованной головой.
— Роберт Могуту готовит не геноцид. Он готовит огромную гекатомбу. Вот телефон. — он мотнул головой в сторону стола. — Номер посольства помните? Звоните.
* * *
Но позвонить он не успел.
— Что вы там видите? — спросил Сайлас.
За дверью зазвучали выстрелы, удары, крики. Сайлас выпрямился. Белый глаз его сверкал безжалостным религиозным огнем.
«Уродливый гений революции», вспомнил Грегори заголовок на вырезке, висящей на стене. Теперь он понимал, насколько это верно.
БУМ. Здание содрогнулось.
— Отойдите от окна, — сказал Сайлас. — Кажется, это танковое орудие.
На улице застрекотал пулемет. Звук был сытый, блестяще-латунный, дробящийся, как раскатывающиеся по мостовой гильзы. В здании кто-то закричал. Выстрелы стали чаще и резче, словно втыкали гвозди совсем рядом, через стену. Стекла задрожали.
— Вы не попытаетесь уйти через черный ход? — спросил Грегори.
Сайлас покачал головой.
— Нет никакого черного хода. Не для меня.
В следующее мгновение дверь распахнулась.
— Командир! — крикнул «Мирохранитель». — Они уже…
Выстрел. Грегори вздрогнул. Толстый негр дернулся и обмяк. Он лежал на пороге, на желтой спине расплывалось кровавое пятно. Солдаты ворвались в дверь, кто-то наступил на мертвеца. Русские автоматы смотрели теперь на Сайласа.
Сержант повернул автомат на Грегори. Кажется, конец. Грегори почувствовал, как все внутри обрывается, точно при попадании в воздушную яму.
— Он американец, — сказал Сайлас хрипло. — Он был у меня заложником.
Сержант посмотрел на Грегори, кивнул — видимо, поверил. Перевел автомат на великана. Грегори вздохнул.
— Вы человек, именующий себя Сайласом Баргасом? — спросил сержант.
— Я сам Сайлас Баргас, — негромко сказал тот. — А вы кто такие?
— Народная армия Луанду. Вы арестованы по обвинению в терроризме и предстанете перед справедливым судом…
— Сомневаюсь, — сказал великан.
— Не понял?
Великан шагнул вперед, по-прежнему держа руку в кармане рубашки.
— Не советую стрелять, капрал, — произнес Сайлас негромко. — Искренне не советую. — Он медленно вытянул руку из кармана. Пальцы были сжаты вокруг чего-то цилиндрического по форме, большой палец лежал сверху. Ноготь побелел от напряжения.
— Это нажимной взрыватель, — Сайлас обвел солдат взглядом живого глаза. Они шарахались — прекрасно их понимаю, подумал Грегори. — Стоит мне отпустить палец, никого из нас больше на свете не будет. Мы все отправимся в полет к звездам. Все это здание.
Солдаты отшатнулись, попятились к двери. Через минуту комната опустела. За окном грохотали далекие выстрелы.
Сайлас опустил руку и посмотрел на Грегори.
— Ну, что вы на это скажете, мистер Пил?
— Вы самый огромный и самый ужасный человек, которого я видел в жизни, — искренне ответил Грегори.
В следующее мгновение дверь распахнулась, автоматная очередь ударила великану в грудь.
Огромное тело отбросило назад, стол опрокинулся, десятки фотографий взлетели под потолок. Освенцим, Дрезден, Хиросима, Милай. Ряды расстрелянных, искалеченных, казненных людей. Горы трупов. Черные поля мертвецов. Фотографии кружились и падали, как опавшие листья.
Сайлас лежал на полу, раскинув огромные черные руки.
Грегори подумал, что еще чуть-чуть, и он поднимется.
— Д-до… — губы Сайласа шевельнулись. Кровь хлынула и залила подбородок.
— Что ты сказал? — капитан наклонился, чтобы лучше слышать. Автомат его смотрел на огромное тело со следами аккуратных пулевых отверстий.
— До вечности, — сказал Сайлас и замер. Капитан Мендоса выпрямился и кивнул солдату.
Грегори словно в полусне смотрел, как солдат наклоняется и с трудом, очень осторожно, разгибает пальцы мертвого революционера. Пауза. Солдат удивленно поднял брови, повернул голову.
— Что там? — спросил капитан Мендоса резко.
— Вот, — сказал солдат. Протянул руку.
На ладони у него лежал пузырек из белого пластика, запачканный кровью.
— Проклятый наркоман, — капитан сплюнул. — Уходим!
— А с этим что? — солдат кивком показал на Грегори. Холодный, промороженный взгляд Мендосы остановился на тайном экстрасенсе. Грегори поежился. В Африке совсем не жарко, надо же. Капитан никак не показал, что узнал Грегори.