Тем не менее, Властелин был юношей образованным и закалённым годами необязательной светской болтовни, потому на подобный вопрос к него был заготовлен шаблонный ответ. Кашлянув, он сообщил:
— Ну, могу рассказать последние сплетни Бажен-Шебского двора, если хочешь. Или описать десяток самых бредовых модных веяний последнего десятилетия (да, включая привычку некоторых баженских дам носить на голове маленький аквариум, подчёркивая не то торжество безумия над разумом, не то лёгкость своей походки). Или рассказать о нашем с братом ученичестве. Или о небесной механике и рождении звёзд — если вдруг тебя тянет на скучные лекции.
Она покачала головой:
— Я бы послушала про звёзды. Для меня в них нет ничего скучного. В смысле… разве может быть что-то на свете, что красивее и интереснее неба? Я всегда хотела понять, как всё там устроено.
Эт открыл рот, а после захлопнул.
Ещё ни одна девушка не спросила о звёздах. Ещё ни одна девушка не сказала слово в слово то, что чувствовал он.
Он вообще, если честно, не знал, почему всякий раз вворачивал эти звёзды — все и всегда спрашивали про аквариум.
Интересно получается: он часто представлял себе свою идеальную пару. Фантазии включали много разного, неважного по сути, но не подобный ответ. Это всего лишь доказывало, что у смертных и Предназначения очень разные понятия об идеальной совместимости.
Предназначение куда умнее.
— Я сказала что-то не то? — спросила его пара неуверенно. — Ты можешь говорить, о чём угодно, это…
— Нет, — он улыбнулся. — Просто задумался. Итак, начнём с простого: знаешь ли ты, что то, что падает с неба — это никакие не звёзды?..
3
Ири проснулась в отличном расположении духа. Это, в принципе, было вполне объяснимо наличием в её постели ещё одного существа, рыжего, симпатичного — и, как выяснилось, весьма страстного. Это самое существо отреагировало на её попытку дезертирства негативно: её тут же обняли и обожгли возмущенным взглядом сонных кошачьих глаз.
— Куда? — поинтересовался Ихор.
— Работать, — Ири легко поцеловала его в подбородок. — Тут с тобой хорошо, конечно, но у меня там сущее безумие творится — после вчерашнего-то представления. Потому мне надо быть страшной, нести справедливость, готовиться к общению с дикарями и как-то вылавливать мост.
— Вылавливать мост?..
— Не спрашивай, — она чуть поморщилась. — Это так глупо, что даже комментировать не хочу.
— Э… ладно, — он прищурился. — Не буду спрашивать. И что, вот прямо совсем-совсем сейчас надо бежать?
Ири усмехнулась: это хитрющее выражение глаз ему поразительно шло.
Как и всем котам, впрочем.
Ох, что же из него получится, когда все инстинкты оборотня проснутся в полной мере…
— Ну… — протянула она, прищурившись. — Я могла бы выделить вам немного времени, уважаемый господин. На обсуждение… важных деловых вопросов.
— М-гм, — протянул он и потянулся к её груди.
Деловые вопросы, как можно догадаться, улучшили настроение Ири ещё больше. Она позвонила в колокольчик, призывая компаньонку, и просияла широкой улыбкой при виде Гун. Впрочем, радость быстро сменилась лёгким чувством вины.
— Ты когда спала в последний раз? — поинтересовалась она. — Пришли Либику, пусть займётся моими волосами. Сама отдохни.
Гун слабо улыбнулась.
— Моя усталость столь очевидна?
— Постороннему — нет, — усмехнулась Ири. — Ты всё так же хороша. Но для меня — очевидна.
— Ну, значит, всё не так уж плохо, — резюмировала Гун, невозмутимо накидывая на плечи Ири киото. — А доверить сей истеричной особе, которая попыталась меня к вам не пустить, столь ответственную задачу, как ваша причёска, я не могу.
— О, — хмыкнула Ири. — Либика жива?
— Разумеется, — Гун глянула на неё со всей обидой оскорблённой невинности. — Возможно, слегка испугана, но сердце выдержало. Я проверила. И даже переложила её с пола на диванчик, так что, полагаю, у сей истории будет счастливый конец.
Ири улыбнулась: по своеобразному чувству юмора компаньонки она успела здорово соскучиться.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Слышала, вы с Чо инспектировали архивы. Насколько всё плохо?
— Ну, — протянула Гун. — Зависит от того, с чем сравнивать. На фоне, скажем, глобальной войны или заброшенной помойки гильдейские архивы с трудом, но выиграли бы.
Властелин Чу понимающе кивнула.
— Я подозревала нечто подобное, зная, как тут привыкли делать дела и относиться к отчётности. И, не пойми неправильно, я безумно рада встрече — но очень жаль, что сюда сослали именно тебя.
— Я не в претензии, — легко улыбнулась Гун. — Мы выросли вместе, и без вас Предгорье для меня опустело. Но о моём коллеге того же сказать нельзя: господин Чо тяжело пережил это назначение.
Ири вздохнула: юное дарование, подававшее столь большие надежды, было по-драконьи жаль. Она сама выбрала такую судьбу, но он-то не выбирал!
— В теории, я могла бы его прогнать, — отметила она. — Обвинить в шпионаже, например.
— Боюсь, Дом бы не принял его обратно, — отметила Гун. — Вы знаете, как почтенный Глава Дома относится к тем служащим, что не справляются со своими обязанностями. Боюсь, выгони вы Чо, его лишат краткого имени.
— Да, — Ири криво улыбнулась. — Я тоже подозреваю подобное. Что же, в таком случае господину Чо остаётся лишь смириться. Я подумаю, как подсластить для него эти перемены.
Гун кивнула, а после тихо сказала:
— Госпожа, позвольте задать чисто теоретический вопрос. Вы слышали когда-нибудь о существовании артефактов, способных перенести оборотня или дракона к истинной паре, даже если он ни разу её не встречал?
Ири тут же настроилась на серьёзный лад.
— Чисто теоретически, — протянула она. — Существуй нечто подобное, это была бы крайне опасная игрушка, пропитанная божественной магией. За неё готовы были бы отдать многое, притом не только в деньгах, но и в жизнях. По счастью, сие невозможно. Не раз и не два нечто подобное пытались создать, но безрезультатно: лишь боги могут наделять такой способностью, но никто из них не стал бы столь грубо вмешиваться в ход Предназначения. Встречи, потери и расставания должны идти своим чередом, сколь бы болезненны ни были — ты знаешь, таков постулат Небесного Закона. Боги не посмели бы пойти против него.
— Кто-то из трикстеров, быть может, — отметила Гун ровно. — Мастер, Танцующий в Зеркалах, например.
Ири передёрнула плечами:
— Крайне опасное божество, — отозвалась она. — И коварное. Такое, пожалуй, пошло бы против существующего порядка просто для того, чтобы развлечься. Ну, и полюбоваться издали на ту потрясающую бойню, которая разразилась бы за право обладания его творением.
Ири помедлила.
— Потому, если бы такой артефакт существовал, о нём не следовало бы сообщать никому, — продолжила она с нажимом. — Даже старейшим драконам Дома. Особенно им.
— Да, — отозвалась Гун. — Если бы мы с Чо внезапно нашли такой, мы бы не стали о нём рассказывать. Даже поклялись бы молчать о нём.
Алая едва не рассмеялась: Гун просто виртуозно умела обходить стихийные клятвы, если её собеседникам не хватало ума и параноидальности на то, чтобы стрясти полную формулу со всеми условиями вроде "Ни устно, ни письменно, ни ментально, ни прямо, ни косвенно…". Полный список ограничений занимал где-то пол страницы.
— Однако, нам бы очень захотелось им воспользоваться, — сказала компаньонка тихо. — Особенно господину Чо. Он не стал бы делиться артефактом с Алыми, но сам решил бы попытать счастья. Он попросил бы меня присутствовать, подстраховать его.
Ири задумчиво покачала головой:
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Это крайне опасное мероприятие, ты ведь понимаешь? Мы почитаем Танцующего за бога, но в религиях с дуалистичным восприятием реальности он обычно считается демоном. И, стоит признать, не без оснований.
— Верно, — отозвалась Гун. — Но… мы ведь драконы, не так ли? Мы на многое способны. Опять же, я буду его страховать. А перспектива встретить пару… заманчива, как ни крути. Каждый мечтает о таком.