все преимущества Абдулла-хана перед своими противниками, победа над ними давалась ему нелегко. Так, хану пришлось пять раз совершать поход на Самарканд, прежде чем овладеть этим городом, два раза идти походом на Балхскую область, чтобы установить там свою власть. Города Балх и Термез сдались хану лишь после длительной осады, кровопролитных сражений. Объясняется это тем, что Абдулла-хан встречал сильное сопротивление со стороны сепаратистски настроенных правителей областей.
Непрерывные войны, которые вел Абдулла-хан, и междоусобные войны между представителями шейбанидской династии разоряли страну, ухудшали положение населения. Хафиз-и Таныш приводит много примеров этому. Так, во время похода на Самарканд в 976 г. х. войска Абдулла-хана сначала подвергли грабежу область, а затем, после взятия города, устроили повальный грабеж в городе. Абу-л-Хайр-султан, идя походом на Балх на помощь Абдулла-хану, разорил население окраин Балха.
Особенно тяжелым было положение населения городов, подвергшихся осаде войсками Абдулла-хана. В крайне бедственном положении оказались жители таких осажденных городов, как Термез, Балх и Хисар. Жители Балха после длительной осады города переправлялись вплавь через крепостной ров, чтобы найти спасение от невыносимых условий, царивших в городе. Хафиз-и Таныш сообщает, что однажды во время выхода из города совершенно обессиленных людей в давке погибли тысячи человек.
Однако народные массы не всегда были лишь пассивным объектом во время борьбы Абдулла-хана со своими противниками. В ряде случаев они оказывали активное влияние на ход военных действий, как это показано на примере жителей Ташкента.
За указанный (почти 12-летний) период Абдулла-хан завоевал Балхскую область, в том числе Термез (входивший тогда в эту область), а также Гисар, Самарканд и Ташкент. Поход хана на Герат закончился неудачей. Правители Туркестана и некоторых других присырдарьинских городов после бегства Баба-султана, преследуемого войсками Абдулла-хана, хотя и выразили покорность хану, однако борьба за овладение этими городами потребовала в дальнейшем больших усилий со стороны ханских войск, о чем говорится в следующем, III томе “Шараф-нама-йи шахи”.
В заключение выражаю благодарность Ч. Г. А. Байбурди, рецензировавшему работу и сделавшему ряд полезных замечаний.
Для данного издания, как и для I тома, были составлены таблицы разночтении по пяти спискам сочинения: 1) список О 88, воспроизводимый факсимиле, 2) список Б (Республиканского рукописного фонда АН Азербайджанской ССР, № 44), 3) список Д (Института востоковедения АН Таджикской ССР, № 62), 4) список Ла (Государственного Эрмитажа), 5) список Т (Института востоковедения АН Узбекской ССР, № 149 (2207)). Однако по техническим причинам, из-за невозможности набора арабским шрифтом, пришлось опустить эти таблицы, довольствуясь лишь тем, что наиболее важные разночтения были отмечены в примечаниях к переводу.
Ноябрь 1977 г.
КНИГА ШАХСКОЙ СЛАВЫ
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
/122а/ О походе могущественного хакана [Абдулла-хана] на Хорасанскую землю с целью завоевания ее
Говорит Аллах всевышний, всеблагий: “...ведь партия Аллаха — они победят”[2]. Согласно этим словам, являющимся чудом стихотворчества, всевышний господь, на повеления которого опирается шариат, и от воли которого зависит устойчивость дел шариата, и от милости которого зависит устройство дел в стране, облачает в одежду победы и одоления такого государя, высокие помыслы которого устремлены на укрепление твердой веры; он возлагает венец божьей помощи и победы на возвышающуюся до Фаркада[3] голову такого славного [властелина], чьи лучезарные мысли целиком направлены на продвижение предписаний шариата вождя пророков [Мухаммада], да будет ему благословение Аллаха и приветствие от господа миров! Закон божий всегда соответствовал тому, что всякий, кто поднимает меч мщения, чтобы водрузить стяг мусульманской веры, и поднимает руку смелости с саблей гордости в священной войне, чтобы опрокинуть знамя многобожия и поклоняющихся идолам, тот всегда выходит победителем в истреблении дьяволов и достоин принадлежать к “партии Аллаха”.
Цель изложения этого рассказа, этого повествования заключается в следующем. Его величество [Абдулла-хан] все время хранил в мыслях [намерение] завоевать мир, всегда поднимал знамя покорения стран, в особенности стран, где накопилась пыль неверия, [стран], погруженных во мрак тирании и многобожия. Поэтому благословенные мысли [хана] устремились на то, чтобы поднять пыль похода в сторону Хорасана, ибо в этом вилайете с давних пор, в течение многих лет всякого рода безбожники проявляют упорство, [следуя] по пути заблуждения и отклонения от истины, по стезе запрета и невежества. [Он желал] заставить осесть пыль мятежа и обнажить саблю мести для того, чтобы оставался в ножнах меч тирании и многобожия.
Словом, когда [хан] твердо решил [идти] походом на ту страну, последовал благословенный, непреложный приказ [его] о том, чтобы таваджии[4], могущественные, как Бахрам[5], храбрецы, сильные, как лев, поспешили бы в разные стороны, проявив старание в созыве [могущественного], как небо, войска, вернулись бы как можно скорее и поцеловали бы прах у высокого порога [хана].
После того как ко двору [Абдулла-хана], прибежищу Сатурна, с разных сторон непрерывно, одно за другим прибывали войска, многочисленные, как звезды, они удостаивались чести встретиться с ханом, поцеловать прах [у его порога]. В конце 974/май — июнь 1567 г. [Абдулла-хан] предпринял поход на Хорасан, чтобы водрузить знамя ислама, опрокинуть стяг неверия, [объявив] войну бесславному Тахмаспу[6]. Вследствие сильного рвения он опоясал душу поясом войны, священной войны, и выступил из столицы — Бухары, являющейся центром величия и великолепия, местом восхода солнца власти и счастья.
/122б/ Месневи автора
Шах, могущественный, как Джам[7], хакан, с которым дружит небо,
Выступил из города с большим числом мужей,
На коне соловой масти этот шах с приятным лицом
Казался солнцем, взошедшим до высшей точки небосвода.
Ему сопутствовали удача и успех,
Счастье шло быстро перед ним.
Он защищен щитом мщения,
В сильных руках [у него] лук.
Его боевая секира была [блестящей], как зеркало,
На ней были видны признаки победы.
Копье его пролагало путь к высшей точке неба [так, что]
Острием оно просверлило шар луны.
Лук его, прославленный во [всем] мире,
Был согнут, словно брови красавиц.
Развевалась бахрома знамен, полных складок,
Лаская локоны [хана], благоухающие амброй.
Загрохотал барабан, сорвался с места, стеная,
[Он] напоминал дитя, охватившее руками шею [барабанщика].
Звуки трубы лишали сознания [людей],
Они проникали в уши, чтобы похитить сердца.
Так высоко в небо поднялось знамя,
Что стало двойником крыла ангела.
Ради полумесяца на навершии знамени [хана] гордое небо
Само бросило в огонь подковы, [чтобы подковать коня] для отмщения [врагу].