волшебной сказки В. Я. Проппа была создана на морфологических основаниях и при всех своих достоинствах обладает недостатками, присущими формулам К. Леви-Строса и П. Маранды и Кёнгас-Маранды, — не все из входящих в нее функций являются необходимыми. Для исправления этого недостатка мы воспользуемся подсказкой самого В. Я. Проппа. Рассматривая вопрос о строении сказки в целом, он отмечает: «Морфологически, волшебной сказкой может быть названо всякое развитие от вредительства (
А) или недостачи (
а) через промежуточные функции к свадьбе (
С*) или другим функциям, использованным в качестве развязки. Конечными функциями иногда являются награждение (
Z), добыча или вообще ликвидация беды (
Л), спасение от погони (
Сп) и т. д. Такое развитие названо нами
ходом. Каждое новое нанесение вреда или ущерба, каждая новая недостача создает новый ход»34. Удивительным образом в приведенном отрывке В. Я. Пропп недвусмысленно указывает на диалектический характер волшебной сказки. Отметим, что процитированное заключение существенным образом сближает позиции В. Я. Проппа, К. Леви-Строса и П. Маранды и Кёнгас-Маранды, придавая им характер устойчивого диалектического тренда в структурном анализе мифов и сказок.
Учитывая сказанное и игнорируя промежуточные функции как ненеобходимые и обобщая вредительство и недостачу в одну функцию, получаем следующее определение волшебной сказки, соответствующее подсказке В. Я. Проппа:
Морфологически, волшебная сказка — любой мифологический нарратив, основанный на ликвидации ее героем причиненного ущерба от вредительства. (4)
То, что В. Я. Пропп называет ходом и что представляет, по его мнению, элементарную композиционную единицу сказки, с точки зрения, развиваемой в данной книге, обозначает цикл «возникновение диалектического противоречия — разрешение диалектического противоречия». Действительно, вредительство порождает асимметричное отношение между героем и антагонистом и в его границах соответствующее диалектическое противоречие. Последнее создает импульс к развитию сказки, которая заканчивается уничтожением антагониста и нейтрализацией нанесенного ущерба как правило с прибылью для положительного героя и еще большим ущербом для антагониста.
Алгебраической структурой, связывающей все функции сказки в одно структурно-динамически целое, позволяющее устанавливать все возможные симметрии между ними, является группа четырех Клейна. Эта группа объединяет в одной структуре все возможные инверсии субъектов бинарного асимметричного отношения (трансформации, перестановки), доказывая их необходимость и достаточность для объяснения движения системы от асимметричного состояния к симметричному. Именно эта группа позволяет после небольшой коррекции объединить формулы В. Я. Проппа, К. Леви-Строса, П. Маранды и Кёнгас-Маранды в одну, которую мы будем называть диалектической формулой мифа, сказки и художественного текста.
Пусть А обозначает антагониста (отрицательного героя), Г — положительного героя сказки, У(А, Г) — отношение «А наносит ущерб Г», У-1(Г, А) — отношение «Г жертва А», У(Г, А) — отношение «Г наносит ущерб А», S — инверсию героев, Q — инверсию качеств героев, D — инверсию героев сказки и их качеств (диалектическое отрицание). Подставив эти обозначения в квадрат инверсий Q, S и D, получаем диалектическую интерпретацию основных функций мифа и волшебной сказки:
Напомним, У(А, Г) обозначает прямое отношение, У-1(Г, А) — обратное отношение, S-инверсия — тождество противоположностей диалектического противоречия, Q-инверсия — их асимметрию, D-инверсия — диалектическое отрицание противоположностями У(А, Г) и У(Г, А) друг друга, необходимое для разрешения диалектического противоречия.
Результаты разрешения диалектического противоречия и тем самым итоги сказки вычисляются по формулам
(1) У(Г, А) ⊗ У(А, Г) = У2(Г, Г);
(2) У(A, Г) ⊗ У(Г, А) = У2(A, А),
которые читаются соответственно:
(1) Если положительный герой Г становится жертвой антагониста А и А — жертвой Г, то Г — свой собственный освободитель.
(2) Если антагонист А наносит ущерб герою Г, но Г ликвидирует этот ущерб, то А становится жертвой своих собственных вредительских действий.
Результаты разрешения диалектического противоречия (1) и (2) комплементарны и достаточно указать на любой один из них. Действительно, если положительный герой благодаря предпринятым действиям освобождает себя, т. е. перестает быть жертвой антагониста, то с такой же необходимостью антагонист превращается в жертву действий положительного героя. Обратное утверждение также верно.
Квадраты функций У2(A, А) и У-2(Г, Г) демонстрируют важную особенность итогов разрешения мифов и волшебных сказок — их рефлексивность, т. е. обратную направленность результатов разрешения диалектического противоречия на каждого из героев по правилам: «жертва, превратившая своего вредителя в собственную жертву, становится своим собственным освободителем» и «вредитель, порождающий своими действиями собственного врага, становится своим собственным вредителем». Обычно эти правила формулируются в начале или конце нарратива в виде его морали.
Как правило, положительный герой сказки не только восполняет нанесенный ему антагонистом ущерб, но и очень часто после физического или морального уничтожения антагониста приобретает дополнительные блага. Суммируя это замечание с вышеприведенными рассуждениями, получаем диалектическую формулу мифа, волшебной сказки и, по нашему предположению, всех остальных видов нарратива:
У(A, Г): У1(Г, A) У(Г, A): У2(A, A). (5)
Левая часть формулы (5) (до знака) символизирует пропорцию противоположностей диалектического противоречия, определяющего структуру и динамику нарратива. Правая часть формулы также сформулирована в виде пропорции и символизирует необходимое условие и результат разрешения диалектического противоречия (отношения У(Г, A) и У2(A, A) соответственно). Знак (меньше или равно) указывает на то, что результат разрешения диалектического противоречия всегда как минимум компенсирует положительному герою нанесенный ему в начале мифа или сказки ущерб.
Диалектический характер формулы (5) станет более наглядным, если с помощью стрелок символизировать направление трансформации ее элементов — от возникновения диалектического противоречия (пропорция отношений У(A, Г) и У1(Г, A)) до его разрешения (пропорция отношений У(Г, A): У2(A, A)). В этом случае становится более понятным утверждение, что формула (5) имеет вид раскручивающейся спирали (возрастания степени исходного отношения), один виток которой соответствует ровно одному циклу возникновения и разрешения диалектического противоречия (рис. 2).
Рис. 2. Раскручивающаяся спираль решения диалектического противоречия мифа, сказки, или художественного произведения
Формула (5) читается следующим образом. Если антагонист A своими действиями нарушает начальное равновесие сил, то положительный герой Г обратными действиями восстанавливает равновесие. При этом результат разрешения диалектического противоречия может быть двоякого рода. Во-первых, отношение У2(A, A) может означать, что антагонист A наносит самому себе какой — либо (физический, моральный) ущерб или уничтожается в прямом смысле. Во-вторых, учитывая комплементарность формул У2(A, А) и У2(Г, Г), это же отношение может означать, что действия положительного героя Г оказались успешными и принесли ему определенный вид выгоды. Какой из данных результатов следует принять во внимание в первую очередь — зависит от содержания анализируемого нарратива.
4. Диалектический анализ мифов и волшебных сказок, басен и рассказов
Ниже приводится краткий и построенный по однотипному