– Светает, уезжай, Родион, – сказала она.
– А дочка его не догадается?
– Никто не догадается, – улыбнулась Яна, но вымученно.
Да, случилась естественная смерть. Кого удивит, что человек после операции прожил мало? Ему любое волнение, даже положительные эмоции противопоказаны, а праздник – это всегда волнение, натруженное сердце не выдержало. Яна обняла за шею Родиона, прильнула губами к его губам, потом отстранилась:
– Уезжай. Предстоит трудный день, хочу набраться сил.
Оставшись одна, она поднялась наверх, в кабинет мужа. Ключи, где-то лежат ключи от нижнего ящика письменного стола. Сейфа у него нет, поэтому все ценности он хранил в ящике, оттуда доставал и деньги. Она искала ключи во всех закоулках – на полках, среди книг, в других ящиках, в старинном чернильном приборе, который стоял для украшения. И не нашла. Родиона выставила зря, он бы вскрыл замок. Когда все места были исследованы, Яна с полчаса вычисляла, где мог Борис Львович прятать ключи еще. Внезапная мысль в первое мгновение покоробила ее, да только другого выхода не было.
Яна открыла дверь спальни, не переступая порога, всматривалась в тело на кровати. Муж лежал в той же позе, в какой она оставила его, глаза Бориса Львовича все так же смотрели прямо. Преодолевая страх перед мертвецом, она приблизилась к мужу, постояла в нерешительности, затем молниеносно обшарила карманы. Небольшая связка из трех ключей лежала в брюках. Яна взяла их, сказав мертвому телу:
– Прости, я заслужила освобождения…
Выбежав из спальни, Яна понеслась наверх. Открыв ящик, она достала металлическую коробку, подобрала ключ. Пачка баксов – это хорошо, на первое время хватит. Награды. Некоторые стоят баснословные деньги. А это еще что? Конверт. Надпись: «Янушке». Она присела в кресло, читала, слыша его голос:
– «Милая, ненаглядная, Янушка. Я многое передумал и должен сказать тебе, что ты мне послана как награда за мое бескорыстие и труд. Да, я трудился, думал о благе человечества, но не думал о тех, кто рядом со мной, не думал о тебе. Прости меня. Сейчас, не зная, вернусь ли я из больницы, меня не покидают мысли о вас, моих самых родных и любимых. Я должен о вас позаботиться. Янушка, ордена и ценные награды моего деда, включая орден Андрея Первозванного с бриллиантами, а также награды моего отца и мои отдай внуку. Он мужчина, хранить память о нас – это его прямая обязанность. Вклад в банке – к сожалению, я не накопил много – оставь себе. Нашу городскую квартиру со всем скарбом тоже оставляю тебе, обязательно выйди замуж и люби – мой тебе наказ, теперь ты обеспечена жильем, это важно. Дачу, наш старый дом, оставляю Насте, ей хватит, она и так не бедствует. А картины и скульптуры пусть достанутся Дуняшке. Она маленькая, время нынче тяжелое, когда вырастет, меня не будет, а ей понадобятся деньги. Пускай распорядится картинами и скульптурами на свое усмотрение, они ей помогут получить хорошее образование и устроить свою жизнь. Впрочем, я все написал в завещании, оно у нотариуса, моего приятеля. Думаю, ты одобришь мое решение. Но в завещании нет главного – моей любви и благодарности вам. Прощай, моя хорошая, живи счастливо. Боря».
Это был удар. Скомкав письмо, Яна вышла из кабинета, шатаясь, достигла гостиной. Оглядев стены, она беззвучно заплакала, повторяя:
– У меня ничего нет… Ничего… Несправедливо…