– Против двух тузов.
– Рискуешь, – с обожанием в голосе сказал француз.
– Вот, Воробушек, возьми свои деньги, – сказала Марта, – доставая две сотни из сумочки. Тедди, пожалуйста, принеси шампанского, вот этому молодому человеку, запиши на мой счет, – попросила она официанта.
– О, нет, благодарю покорно, не пью такие изящные напитки.
– Что же ты предпочитаешь, Майкл? – спросила она.
– Чай со льдом и ясный ум, – холодно сострил Майкл.
– Тогда чай со льдом, – сказала она официанту. – И вот это, от меня, на удачу.
Марта наклонилась и поцеловала Майкла в щеку.
– Это было совсем необязательно, – пробурчал он.
– Знаете, я вам поражаюсь! – удивился Сухой Мартини. Вот я бы счастлив был оказаться на вашем месте, – сказал он, многозначительно посмотрев на Марту. А вы, похоже, нигде не преуспели.
Немного подумав и сделав небольшой расчет в голове, затем отпив глоток холодного чая, Майкл не своим голосом сказал: «Ставлю все на зеро».
Майклу казалось, что рулетка крутилась вечно, шарик никак не хотел останавливаться. Все затаили дыхание, Госс внимательно следил за игрой, одной рукой машинально подкручивая свои черные усы. Марта поднялась и стояла немного в стороне, казалось, лицо ее выражало зачарованность. Наконец, крупье объявил: «Зеро!».
– А я вас недооценил, – сказал Госс, пытаясь сделать голос небрежно-веселым. Ну, еще бы, такая поддержка. Вам, мой друг, кажется, крупно повезло. Уверен, мы еще встретимся с вами здесь, – сказал Сухой Мартини, вставая из-за стола.
Марта тоже отошла от стола и направилась к выходу.
– Куда вы? – спросил Майкл. Вы что уже уходите? А как же эти деньжищи, я думал, вы останетесь и поможете мне их потратить, ведь вы мне принесли удачу. Прошу вас, останьтесь!
Выигрыш вдохновил Майкла, он почувствовал себе гораздо сильнее и могущественнее, чем был. Сейчас ему казалось, что его силам подвластно все: время, погодные условия, а главное его судьба. Последние «оковы Грейс», которыми его натура была ограничена в долгие двенадцать лет его жизни, были разорваны. Майкл наконец-то почувствовал свободу, пьянящую и громко возглашающую его совершить еще какой-нибудь необдуманный поступок. Майкл смотрел на Марту и чувствовал безграничную благодарность за то, что так просто, с помощью одного выигрыша, помогла ему вернуть себя, обрести то самое его настоящее «я», которое так долго молчало, потерявшись где-то среди книг на полках Грейс.
– Мне пора домой, – холодно ответила Марта. В такое время я, как и все приличные женщины, ложусь спать. Попрошу вас не нарушать мой порядок. А еще, Майкл, думаю, вам не стоит сюда больше приходить, вы слишком слабый и незащищенный, игра проглотит вас.
Марта вышла на улицу и, поймав такси, уехала, оставив Майкла одного в грустных раздумьях.
7. Письмо дядюшки Риччи
Майкл приехал домой под утро, уже начинало светать. Сильно проголодавшись и устав, он отправился на кухню, заглянул в холодильник, тот оказался предательски пуст, обычная история в доме у любого холостяка средних лет. Кафе «У Бобби» еще было закрыто, поэтому оставалось только налить себе большую чашку чая и достать банку меда, подаренного Свеном.
Вспомнив о Свене, Майкл сразу же подумал о письме, которое написал ему дядя Риччи. «Надо бы мне поуважительнее отнестись к этому, ведь все, что я сейчас имею, у меня есть только благодаря дяде,» – подумал Майкл.
Майкл открыл конверт и, погрузившись в большое мягкое кресло, начал читать:
«Здравствуй, мой дорогой мальчик Майкл! Если ты читаешь это письмо, значит, я все-таки решил отправиться в свое долгое последнее путешествие. Это решение – не прихоть безумного старика, как может показаться на первый взгляд, а желание красиво дописать последнюю главу в книге своей жизни. Мне жаль, мой мальчик, что мы с тобой почти не общались, так решила судьба.
В шестнадцать лет, я, бросив все, отправился в длинное путешествие по свету. И этот путь, который я проделал, должен сказать тебе, закалил меня, сделал гораздо сильнее, тверже, мужественнее, но все же вернул к мысли, что нет ничего дороже родного дома, своей земли, семьи и близких мне людей. Помню, как радовалась моему возвращению моя маленькая сестренка Лиза, твоя мать. Когда мне было восемнадцать, я отправился учиться, получил престижный грант и много времени проводил в лаборатории за опытами. Должен признаться, что в науке мне удалось достичь определенных успехов. Ей я посвятил половину своей жизни, надеюсь, что мои старания были ненапрасными.
Когда мне было сорок пять, твоя мама заболела. И это было самое большое горе, которое я не смог сравнить ни с какими утратами, даже с самыми горькими, какие потом происходили в моей жизни. Еще такая молодая, Лиза начала терять память, периодически вспоминая, кто мы такие, а затем вновь забывая нас. Смотреть на Лизу в таком состоянии для меня было мучительно, но, прости, ведь ты и сам ее помнишь такой. Наверное, поэтому, я совершил свой самый постыдный поступок и уехал из города навсегда. Знаю, что ты, наверное, не сможешь мне этого простить, но я, правда, старался, как мог помогать вам.
Конец ознакомительного фрагмента.