которую окружают лепестки. Я еще не доработала тени, но в целом вышло неплохо.
– Спасибо, – смущенно отвечаю я.
Он внимательно на меня смотрит.
– Я слышал, ты говорила своей… – он смотрит на Татум, крутящуюся на шесте, – …подруге, что ищешь работу?
– Ага. – Я киваю. – Мы из Америки.
– Путешествуете?
– Что-то в этом роде, – отвечаю я, натягивая улыбку.
– Джесси. – Он протягивает мне покрытую татуировками руку.
Жму ее, удивляясь мягкости его ладони, не соответствующей грозному внешнему виду.
– Амира.
– Амира? – Он усмехается. – Довольно сексуально.
– Ха! – Я нервно смеюсь. – Возможно.
Он флиртует? Не могу его понять.
Его ухмылка превращается в лукавую улыбку.
– Вот. – Он протягивает свою визитку через барную стойку. – Я хозяин Inked, тату-салона двумя магазинами дальше. – Он указывает на мой рисунок. – Возьму тебя на работу, если хочешь.
– Что? – недоверчиво бормочу я. – Я никогда не делала людям татуировки!
Он качает головой.
– Зато я делал и делаю, а ты чертовски хорошо рисуешь. Могу и тебя научить. Или ты просто будешь рисовать для меня эскизы. Я работаю только по индивидуальным заказам, так что ты будешь разрабатывать эскизы для каждого клиента по их собственным пожеланиям. Улавливаешь, о чем я?
Я сглатываю.
– Черт.
– Боишься? – Он снова улыбается мне, изогнув темную бровь.
– Что-то вроде того.
– Привет! – Татум подходит к нам, придерживая купюры, набитые в ее бюстгальтер. Господи, что за девчонка. Она улыбается и смотрит на Джесси, а глаза блестят, как фейерверки Четвертого июля[1]. Она тут же протягивает ему руку.
– Я Аталия!
Джесси смотрит на нас обеих.
– Просто похожие имена или..?
– Мы сестры, – чирикает Татум, хватается за стойку, вскакивает и усаживается на нее задницей. Джесси подходит к ней, поднимает ее за подмышки и качает головой.
– В этой стране не сидят на столах, девочка.
Я хихикаю, глядя на обиженное лицо Татум.
– Хорошо, – говорю я Джесси, и его взгляд тут же возвращается ко мне. – Я имею в виду, – исправляюсь я, – не знаю, действительно ли подхожу для этой работы, но хочу попробовать. Так как… я была близка к тому, чтобы подняться, – я указываю на сцену, – вон туда.
Он усмехается.
– Хорошо, тогда пойдем.
Он кивает в сторону входной двери, и я смотрю то на нее, то на него, то снова на дверь.
– Ты же не убийца?
– Ты все равно не узнаешь, пока не пойдешь со мной.
Делаю паузу и смотрю на него, а затем допиваю свой напиток и встаю с табурета.
Повернувшись к Татум, я улыбаюсь.
– Я скоро вернусь.
Она пожимает плечами и возвращается на сцену. Вместе с Джесси я выхожу за дверь. Прохладный летний воздух сразу же бьет мне в лицо. Он наклоняет голову в сторону тротуара.
– Ты ведь не убьешь меня сейчас, да? – смеюсь я, засовывая руки в карманы джинсов.
Он смеется, откинув голову назад.
– Это Новая Зеландия, детка. Ты в безопасности.
Судя по тому, что я видала, тут и правда безопасно.
Мы идем по тротуару, пока не оказываемся у магазина, фасад которого выкрашен черной краской с красными вертикальными полосами. Джесси вытаскивает ключи, отпирает дверь и проводит меня внутрь.
Включив свет, он делает пригласительный жест рукой.
– Тут чисто! – Это первое, что приходит мне в голову, и я, конечно же, говорю это вслух.
Джесси усмехается, закрывая за собой дверь, чтобы отгородиться от шума байкеров на главной улице.
– Да, так и должно быть.
Он наклоняет голову и идет вперед к темному бетонному прилавку. Все оформлено в деревенском стиле с долей современности. Полы покрыты глянцевой плиткой, а кресла – черной кожей с замысловатыми узорами, вырезанными на подлокотниках. Все кабинки для татуировок открыты, но есть возможность задернуть занавеску. Сзади также есть отдельная комнатка.
– Это для пирсинга, – бормочет Джесси, протягивая мне пиво, когда замечает, что я смотрю на кабинку.
– Спасибо. – Я беру бутылку. – Так чего именно ты от меня хочешь?
Он делает глоток и смотрит на меня.
– Когда приходят клиенты, ты можешь сидеть рядом с ними во время консультации, слушать то, чего они хотят, и рисовать для них эскиз. Просто рисовать.
– Хорошо, а когда у тебя нет клиентов? – спрашиваю я, внимательно наблюдая за ним.
У него на лице есть пара родинок, которые мгновенно привлекают мое внимание, поэтому я быстро отвожу взгляд, не желая, чтобы он это заметил. Он очень горячий. В нем есть грубая мужская сексуальность. Интересно, сколько ему лет.
– Тогда ты можешь стоять на стойке регистрации. Я предлагаю почасовую оплату плюс процент за рисунки – и все наличными.
Я обдумываю его предложение, одновременно разглядывая картины, висящие на стенах.
– Думаю, я согласна.
Он делает шаг вперед, засунув руки в передние карманы джинсов и наклонив голову.
– Расскажи свою историю.
Глубоко вдохнув, я подношу бутылку ко рту и делаю глоток.
– У меня ее нет.
– Хорошо, тогда как давно ты в Новой Зеландии?
– Пару месяцев. И планирую остаться еще на столько же. Поэтому, пожалуйста, не думай, что это навсегда. Мне очень не хотелось бы произвести неправильное впечатление.
Уголок его рта слегка приподнимается.
– Я не очень люблю постоянство.
Я скольжу взглядом вверх и вниз по его телу, не в силах скрыть свое влечение, и каждый раз ловлю себя на одной мысли: «Я и правда могу это сделать». Да, я могла бы найти мужчину просто для того, чтобы провести с ним время, но Бишоп всецело владеет моим телом и моими мыслями. Это несправедливо, учитывая то, как он со мной поступил, но я не в силах его отпустить. Еще слишком рано.
Я останавливаю его рукой, чувствуя, что он собирается приблизиться.
– Пожалуйста, не надо. Не сейчас.
Он усмехается.