Читать интересную книгу откровения - Эльчин Гасанов

:

Потом я поступил на работу в КГБ. Там я стал взяточником, вымогателем, финансовым махинатором, чекистом – хулиганом, короче говоря – крутым циником.

Я как бы с цепи сорвался. Косил всех одним махом. Меня как будто запустили на неизвестной станции.

Брал взятки, чаевые, наезжал на людей, шантажировал, указывая им на их грехи, промахи, грозил им тюрьмой, швырял свое удостоверение об стол, кулаком бил по тому же столу, и они, испугавшись, исправно мне платили дрожащими руками. Не плохо платили.

Было не мало случаев, когда я вымаливал, клянчил деньги у состоятельных людей. В одной руке была моя ''книжка'' КГБ, а другая рука вытянута вперед со словами: ''подайте бедному чекисту долларов''.

Я уже не мог поступать иначе, стал полным халявщиком. Это была моя стратегия. В подтверждении этого, приведу пример.

Встречался я тогда с одной особой – замужней женщиной. Я любил совращать замужних дам: они были чистоплотны, осторожны, аккуратны.

Ее Ирадой звали. Высокая, здоровая, парнокопытная девица с пышными формами и плоским животиком. Точная копия Анны Курниковой. Рост 182 см, вес 90 кг.

Мы с ней встречались на одной квартире, и за каждый визит хозяйке дома я должен был платить 20 тысяч манат (4 доллара США).

Однажды, в очередной раз, когда мы с нею были там, в квартире, я кончил свое дело, взглянул на часики свои, собрался уходить. Но я же знал: платить хозяйке надо, но денег не было, и я изрек:

– Ирада, не будет ли у тебя хотя бы ''ширика'' (10 тысяч манат)?

Она в этот момент надевала свои танго – трусики. Босыми ногами подошла ко мне вплотную, схватила меня за галстук, прижала к стене, коленом ударила мне в пах, и крикнула:

– Сволочь! Мало того, что ты меня ебешь, так ты еще у меня деньги хочешь взять? А!

– Все, все. Хорош. Пожалуйста, отпусти меня:.

Я не знал, как ее успокоить. Она разразилась еще сильнее.

– Не отпущу!

Зажала меня в угол, потом дернула так сильно, что я плечом задел торшер, который рухнул на ковер.

– Остынь, не кипятись. Забудь про деньги. Хорошо.

– И больше о деньгах со мной не говори! До статочно того, что ты меня имеешь! Тебе понятно?

– Я выполняю то, чего не может сделать твой рогоносец – муж.

Я ошибся, не должен был это говорить ей. Поступил как последняя скотина.

У нее глаза расширились, лицо исказилось, глаза метали искры, и она со всего размаха отвесила мне такую оплеуху, что перед глазами запрыгали разноцветные огоньки. Удар попал мне в нос. Рука ее была тяжелой. В глазах потемнело, искры вылетали из ушей. Все – таки она здоровая стерва.

Кровь хлынула (будто кран открыли) из носа на мою сорочку, галстук, брюки. Присел я на кровать, зажав руками нос. Вытащил платок, сидел перед трюмо, стал зажимать я ноздри. А кровь не прекращала капать. Кап – кап- кап, как будто стакан гранатового сока брызнули на мою одежду.

А Ирада оделась, подтянула обтягивающие джинсы вверх, подошла ко мне, подсела ближе, ласково сказав:

– Тебе больно? Извини, я не хотела, просто вырвалось.

Я приподняв нос кверху, и зажимая его платком, ответил ей:

– Царь зверей конечно лев, но царица ты – Ирада. И все – таки, дай баксов пять за ущерб мне причиненный.

Она дала мне денег. Причем гораздо больше, чем ожидал я.

Смысл жизни для меня заключался в легких деньгах (не всегда они были легкие) и в удостоверении КГБ.

В КГБ я стал мерзавцем. Меня дурманила власть. Нередко я проводил в жизнь гадостные операции, занимался черными делами, унижал, унижался, дабы заработать деньжат.

Как забыть случай, когда я нахрапом наехал на ветерана – участника Карабахской Войны, молодого парня, который потерял на фронте ногу, ходил с протезом, на костылях. Он и его семья – мать, дядя, старший брат – никак не могли решить квартирный вопрос с одной старой русской бабкой, лет ей было больше 70. У нее денег не было, это ясно, а у родственников этого ветерана войны деньги по – видимому были.

Во всяком случае, так я думал и надеялся. И все же получилось то, что я задумал. Мать инвалида заплатила мне, а я довольный, что решил проблему и русской старухи (которая была шовинистка и за глаза ругала нашу нацию последними словами), и нашего ветерана, ушел прочь. И волки сыты и овцы целы.

Да – я был гад! И ты знаешь, читатель, я зарабатывал. Немало зарабатывал. У меня были тогда деньги. Большие деньги. Возможно потому, что я был гад.

А что могло быть лучше? Шашлыки и пьянки, путаны и гулянки, девушки и сауны, и пр. В кармане удостоверение КГБ, уверенный взгляд, шальные деньги. Что еще нужно то?

Я был счастлив. Говорю это серьезно. В те дни сам себе задавал вопрос: счастлив ли я? Да! – отвечал тут же.

В тот период умер мой близкий друг. Он выпил эссенцию и скончался. Спутал ее с водкой. Так говорили на поминках. Говорили:

Меня в тот момент не было рядом. Я присутствовал на похоронах, ходил к ним домой почтить его память. Но я хочу сказать, что его смерть меня обрадовала. Я злорадствовал, был от счастья на седьмом небе. Почему? Во – первых, я был рад тому, что он умер первым. Не я

– а он. Пусть обоснуется ТАМ, займет положение, и встретит меня через много – много лет, надеюсь, что не раньше (так я думал тогда), с цветами и музыкой.

А во вторых, у него была сестра. Хорошая девушка. Сексапильная. Я давно на нее положил глаз. Но мешал ее брат – мой друг. И вот он – зеленый свет! Дерзай Эльчин, действуй! – кричал я себе. И я попер на нее, закадрил ее. Плоть сильнее разума. Я не причинил ей зла, и все же волю чувствам дал. Вот наш последний диалог:

– Значит, ты ждал, когда он умрет, потом ко мне ты подвалил?

– Ну:да:Какая разница? Главное, мы вместе!

– Ты подлец!

– Ну: дорогая, это спорный вопрос.

– Хоть я приблизила тебя к себе, но все же негодяй ты!

– Кисонька, прям так сразу и негодяй?

– Ты предал свою дружбу с моим братом! Ты не можешь дружить! С такими друзьями как ты, враги не нужны!

– Гм: а ты против кого дружишь?

– Не умничай, я поняла какой ты человек.

– Помню, ты говорила в постели мне, что любишь меня. Забыла это?

– Сволочь!

Мы расстались. Она обиделась. Ровно год не видел я ее. Однажды совершенно случайно (вот это случай!) я заметил, как трое хулиганов пристали к ней в переулке, требуя денег. Это было в 12 ночи, в районе Дворца Счастья.

Было темно, я не понял, откуда она шла так поздно. До сих пор мне это непонятно.

Парни окружили ее, она стала отбиваться своей сумкой, кричать, звать на помощь, никого не было в округе. Город спал. А хулиганам было все равно. Один прижал ее к стене, другой рылся в ее сумке, третий курил, и подпрыгивал от удовольствия.

Помню, я подлетел к ним как торпеда. В руке у меня была толстая палка (подобрал на ходу с асфальта), я ударил одного (того, кто курил) по голове, и тот присел от боли, двое остальных, оставив ее в покое, напали на меня. Второго тоже ударил, удар пришелся по ключице, но третий оказался здоровой детиной. Короче говоря, они оцепив меня, отмочили не хило, потом чего-то испугались, и дали стрекача.

Я сгорбившись, ныл от боли, рассматривал свою руку, пробовал на вкус свою мокрую ладонь, мол, это кровь, или что? А она, подойдя ближе к ночному фонарю, перебирала содержимое сумки, искала что-то, потом подошла ко мне, сказав:

– Они портмане украли у меня.

Я не выдержал от злости, заявив ей сдавленным голосом:

– Да? А пизду твою они не украли у тебя?

– Ты – мерзость! Понял ты кто? – и ушла, точнее убежала. Скрылась на ночной улочке.

Потом мне пришлось серьезно лечить свои ребра. Эти черти чуть не сломали мне их.

Строить из себя злого героя тоже не хочу. Не суть. Я не хочу оправдываться перед тобой, слышь – урод!

Именно в КГБ я стал патриотом своей нации. Я полюбил свой народ, свою землю. Даже старался курить местные дешевые сигареты, ибо они изготовлены в Азербайджане. Слушал мугам, ездил по районам республики, знакомился с нашей древней культурой. И этому всему был дан толчок именно благодаря работе в КГБ.

Там стены воспитывали особо, в духе национализма. Любой чекист

Азербайджана, где бы он ни находился (хоть на пляже или пикнике), услышав тревогу, тут же бросит все свои дела, и прибежит защищать отечество свое, родные рубежи свои. По крайней мере, я был таким.

Для меня смысл жизни состоял в безопасности моей нации. Я боготворил свою работу, пусть даже зарплата в КГБ была низкой.

Главное, отношение окружающих к этой работе: а оно было почетным и уважаемым.

Ибо КГБ – это карательная структура, всепроникающий элемент, и эту структуру будут уважать и бояться вечно. Зарплата чекистов не имеет ровным счетом никакого значения. Главное – имидж и престиж.

Нельзя быть счастливым вне общества. Каким бы ты ни был независимым душою, знай, что ты живешь не на необитаемом острове, а в трехмиллионном городе (имеется ввиду Баку). Это обычное общество – плохое ли оно, хорошее ли – это другой вопрос.