Марго вспомнила идиотские статьи о том, как домашние любимцы являются переносчиками вируса, и как после этой писанины хозяева массово выкидывали своих питомцев, а те, кто "погуманнее" — отправлялись их усыплять. В другой день Маргарита обязательно смолчала бы и обязательно прошла бы мимо, но сегодня у нее все катилось кувырком.
— А как же смерти? Что вы скажете о людях, которые умерли после прививки?
Бабка посмотрела на Марго как на врага.
— Это все ПРОПАГАНДА! Вакцинируйтесь, вакцинируйтесь!
-
Тяжелые сумки оттягивали девушке руки. Марго вспомнила, что нужно зайти в аптеку. Возле библиотеки, которую украшал очередной модный постер на тему защиты угнетаемых, Марго подхватило людское море.
Марго не удержала пакеты, у нее рассыпались и разлились все продукты.
Девушка пыталась выбраться из людского месива, кричавшего во много глоток "Сво-бо-ду!", "Ра-бо-ту!", Марго прижимала к себе сумку и искала выход. Ей удалось вылезти из толпы. Марго грустно оглянулась на затоптанные продукты, как вдруг она увидела упавшего пожилого человека.
— Его же затопчут! — ахнула Марго.
Девушка с трудом вытащила старика из толпы. За исключением помятой и испачканной одежды, казалось, пожилой человек не пострадал.
— С вами все в порядке?
— Да ничего, дочка, эх я, старый идиот, молодым себя возомнил!
— Точно? Хотите, куплю вам обезболивающее в аптеке?
— Да все хорошо, милая, все хорошо. Спасибо тебе, да хранит тебя Дева Мария.
Марго попрощалась, улыбнулась старику и пошла домой, через мост. Ей было очень жалко продукты, было жалко старуху в супермаркете. А еще Марго стало очень жалко себя. Она старалась, она честно старалась держаться все эти месяцы, старалась быть ласковой с мужем, окружала детей заботой и любовью, чтобы они не чувствовали творящегося вокруг безобразия.
Маленькой Лючии Марго говорила, что это просто такая игра, маскарад наоборот, только в этот маскарад нужно играть хорошо-хорошо, и долго-долго, потом отменят все коды и они всей семьей поедут в парк развлечений, будут гулять, веселиться и посещать столько аттракционов, сколько им вздумается. Марго вдруг подумала, что Макс стал настоящим маленьким мужчиной, мальчик научился неплохо готовить, научился нехитрой домашней работе и вполне сможет позаботиться о сестре и о себе, если кто-то из родителей заболеет.
А что, если? Марго перегнулась через перила и всмотрелась в манившую ее водную гладь. Она устала, она просто зверски устала от полусвободного существования, от необходимости во всем себе отказывать, от горнила безжалостной системы. Вот оно, решение, нужно только перемахнуть через перила.
А Макс справится. Он взрослый и серьезный. Лючия погорюет и забудет. ДжанМарко, кажется, уже себе кого-то нашел. Водная гладь звала и обещала успокоение.
Часть 4
Марго перекинула ногу через перила и смотрела, смотрела на хрустальные синие волны. Ей вспоминались слова ДжанМарко: "Марго, я не понимаю, почему ты упираешься! это может длиться 20, 30 лет! ты все 20 лет будешь жить вот так?", вспоминались заголовки центральных изданий "В стране 17 млн невакцинированных, открыта охота".
Один очень умный политик, который к медицине имел такое же отношение, как и Марго, засветился во всех медиа с выступлениями: "Для невакцинированных нужно создать отдельные вагоны." Интересно, а дальше что?
Марго собралась прыгнуть в ждущую ее водную гладь, как вдруг кто-то больно схватил за шкирку и вытянул с моста. Давешний старик. Он что-то кричал, громко, страшно, но девушка его не слышала, он казался Марго персонажем из немого кино. Старик отвесил Марго пару пощечин.
— Ты что творишь, дура? что ты вытворяешь? Детей своих пожалей, кому они кроме тебя нужны будут?
— Откуда вы знаете, что у меня есть дети?
— Не похожа ты на профурсетку, те по акциям протеста не шатаются! Пойдем, пойдем.
Старик куда-то вел девушку, и привел в маленький уютный ресторанчик. Марго забыла, когда она в последний раз куда-то ходила вот так, просто, попить кофе, полистать прессу, посмотреть на людей. Марго вспомнила, как раньше любила такие вот кофепития, девушка наблюдалась за посетителями и вдохновлялась увиденным. Но сейчас она просто не имеет права подставлять человека, не давшего ей совершить непоправимое.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Я… у меня нет зеленого сертификата. У Вас могут быть проблемы, мне наверное, лучше уйти, пока меня не засекла полиция.
— Сиди, я сказал. Ну переживу я пять дней закрытия, подумаешь. Ты будешь кофе с коньяком или глинтвейн?
Марго попросила кофе и сама не заметила, как рассказала своему спасителю всю нехитрую жизнь.
— Ну и чего ты удумала? Вот помяни мое слово, все это скоро кончится, и все мы хотя бы вздохнем. Посиди пока.
Через 5 минут старик вернулся с пачкой денег.
— На. Купишь детям мороженое.
— Вы что? Я не возьму ничего, зачем?
— Ты мне жизнь спасла, если помнишь.
— Вы мне тоже спасли.
— Послушай старого битого жизнью человека, дочка: эти бумажки не сыграют никакой роли, я не стану ни богаче, ни счастливее. А ты своди детвору куда-нибудь повеселиться.
Марго расплакалась и обняла старика.
— И ты заходи, если что, поняла?
Девушка закивала, не в силах вымолвить ни слова. На глаза у Марго наворачивались слезы и встал ком в горле.
— А теперь беги домой.
Марго снова вернулась за продуктами. Девушка докупила муки, взяла нежный томатный соус и аппетитную ветчину. Вечером Марго порадует домашних вкусной пиццей. Она слишком давно ничего не пекла.
Марго зашла с пакетами домой, думая, что сейчас разложит продукты, и успеет забрать детей из школы. Разбираться с заказом от издательства ей придется поздно вечером.
Марго ждал ДжанМарко.
— Ты чего так рано пришел? Что-то случилось?