Читать интересную книгу Хейсар - Василий Горъ

– Итак, для начала – несколько слов о политике: недавний мятеж, унесший жизни тысяч жителей Вейнара, разделил дворянство на несколько лагерей. Первый и самый многочисленный – верные вассалы короны, деятельность которых в той или иной степени направлена на благо королевства. Второй лагерь – это недобитые сторонники покойного графа Варлана, а также их родственники, друзья и кредиторы. То есть люди, смысл жизни которых заключается в мести всем, кто имеет хоть какое-то отношение к крушению их планов, финансовым потерям и гибели их родных и близких. Третий лагерь – сомневающиеся. Те, которые будут сидеть в своих норах и трястись над тем, что у них есть… до того, пока не почувствуют силу или слабость моей десницы…

Я понимающе кивнул.

– За последний месяц стараниями сотрудников Тайной службы число тех, кто меня ненавидит, уменьшилось в несколько раз. И продолжило бы уменьшаться и дальше, если бы не решение Королевского Суда по делу о смерти братьев Уверашей: абсолютно законное решение судьи настолько сильно задело графа Ильмара и его многочисленную родню, что резко увеличило число моих недоброжелателей…

Я скрипнул зубами и изо всех сил сжал кулаки: кроме короля, все эти люди ненавидели и Мэйнарию д’Атерн, а я, дурень, согласился с ее объяснениями и отпустил ее во дворец в сопровождении жалкой пары хейсаров!!!

Следующая фраза Вейнарского Льва подлила масла в огонь:

– Вчера вечером я читал доклад одного из соглядатаев Тайной службы, служащего в доме Уверашей. Оказывается, граф Ильмар жаждет не только твоей смерти, но и смерти ряда лиц, не имевших к гибели его сыновей никакого отношения. В частности, Мэйнарии д’Атерн, графа Рендалла, Арзая из рода Уммар, Карваля из Голона и мэтра Регмара. Кстати, если бы мести жаждал он один, я бы не переживал – Ильмар достаточно прямолинеен и лишен фантазии. Увы, тем же самым желанием обуреваема и его супруга, леди Марзия Увераш. А она, по уверениям графа Грасса, способна на все что угодно…

– Мой отец утверждает то же самое… – вздохнула Этерия Кейвази.

– Тогда каждая минута нашего пребывания в этом доме, сир, подвергает опасности еще и барона Дамира с леди Этерией! – воскликнул я.

– Угу… – кивнул Латирдан. – Поэтому вы его покинете. В ближайшие день-два…

К моему удивлению, вместо того, чтобы сказать хотя бы слово о долге гостеприимства и связанных с ним обязательствах, баронесса Кейвази утвердительно кивнула и с обожанием посмотрела на короля!

Ее поведение настолько не вязалось с тем образом, который я успел составить себе за три дня пребывания в ее доме, что я криво усмехнулся и с издевкой повторил ее слова, сказанные мне перед началом тренировки: «почту за честь заслужить твою дружбу…» Естественно, про себя. А вслух сказал совсем другое:

– Хорошо, сир, покинем…

– Не торопись делать выводы… – почувствовав, что я помрачнел, хмыкнул король. – Я рассказал далеко не все…

Глава 3

Баронесса Мэйнария д’Атерн

Третий день второй десятины

первого травника.

…Нечесаные волосы, серебрящиеся сединой, серое, землистого цвета лицо, ввалившиеся скулы, тяжелые черные мешки под глазами и измученный взгляд воспаленных глаз – граф Грасс выглядел не могучим воином, а надломленным жизнью стариком. Нет, не выглядел – он им был: правая половина лица казалась какой-то неживой, уголок губ болезненно кривился, а пальцы десницы, выпустившие перо при моем появлении, мелко-мелко дрожали.

– Доброго дня, баронесса… – чуть подав корпус вперед, поздоровался Рендалл. – Простите, что не встаю – я неважно себя чувствую…

Я похолодела, толком не дослушав первое предложение: граф выговаривал слова невнятно и с такой натугой, как будто держал на плечах груженую телегу!

Вглядевшись в его лицо, я отметила, что его правое[33] нижнее веко безжизненно опущено, и, догадавшись, что это значит, забыла про все нормы приличия:

– Ваша светлость, скажите, а голова у вас случайно не кружится?

Грасс шевельнул рукой так, как будто пытался от меня отмахнуться:

– Я просто слегка переутомился…

– Вы можете ответить на мой вопрос прямо? – взвыла я.

Он грозно нахмурил брови и нехотя кивнул:

– Кружится…

– А руки, ноги или лицо немеют?

– Немеет… Вся левая сторона… – криво усмехнулся он. – Мэтру Регмару я уже показывался…

– И что? – перепуганно поинтересовалась я.

– Он приволок мне кучу каких-то отваров и попытался запретить вставать с кровати…

– Ваша светлость, он прав: у вас, скорее всего…

– …удар! – закончил за меня Рендалл. – Я знаю. Но есть дела, которые не терпят отлагательств…

– Вы себя совсем не бережете… – поняв, что переубедить его невозможно, расстроенно выдохнула я, увидела очередную кривую усмешку на его лице и вспомнила о цели своего приезда: – Ваша светлость! Я должна попросить у вас прощения…

Грасс удивленно выгнул бровь. Вернее, попытался выгнуть, но вместе с бровью в движение пришла и вся левая половина лица. При этом правая осталась неподвижной, превратив его в жуткую маску:

– За что именно, леди?

– Вы пытались спасти мне жизнь. А я вас оскорбила!

Граф опустил взгляд и пожал плечами. То есть одним плечом – правым:

– Тебе не за что извиняться, дочка, – со стороны мое поведение смотрелось… низко…

Обращение на «ты» согрело мне душу. Но от чувства вины избавить не смогло:

– Ваша светлость, я…

– Ты дала слово. И сделала все, чтобы его сдержать…

– Но…

– Мэй! Извиняться должен я – за то, что не смог тебя уберечь…

Безумное, рвущее душу отчаяние, прозвучавшее в этих словах, раскаленной иглой вонзилось мне в сердце и заставило меня прозреть: нынешнее состояние графа Рендалла было результатом его переживаний ЗА МОЮ ЖИЗНЬ!!!

– Ваша светлость… – непослушными губами прошептала я и заплакала.

Увидев слезы на моих щеках, Грасс попытался вскочить на ноги и, внезапно побледнев, рухнул обратно, со всего размаху ударившись головой о спинку.

Я торопливо подхватила юбки, обежала стол и, упав на колени рядом с креслом графа, осторожно дотронулась до его руки:

– Как вы, ваша светлость? Совсем плохо, да?

Широченная, покрытая застарелыми мозолями ладонь тяжело оторвалась от подлокотника и ласково прикоснулась к моим волосам:

– Не бойся, дочка! Все хорошо… Прав…

…Полчаса, потребовавшиеся слугам, чтобы разыскать мэтра Регмара, показались мне Вечностью – я до дрожи в пальцах разминала запястья потерявшего сознание Грасса, каждые две минуты прикасалась к почти бесцветным венам на его шее, вслушивалась в их безумное биение[34] и безостановочно молила Богов не забирать его жизнь.

Боги колебались: раза три или четыре толчки крови становились такими слабыми, что я в ужасе начинала прислушиваться к его дыханию. К моей безумной радости, горячие молитвы все-таки были услышаны – минуты за две до появления королевского лекаря веки Рендалла дрогнули и он наконец пришел в себя.

– Ваша светлость, постарайтесь не шевелиться! Мэтр Регмар вот-вот будет здесь… – затараторила я. – Он даст вам какой-нибудь отвар…

– …и пустит кровь… Или добьет, чтобы не мучился… – едва шевеля губами, закончил Грасс. Потом посмотрел на меня мутным взглядом и скривил лицо в очередной гримасе: – Я что, терял сознание?

– Да…

– Плохо…

Я согласно кивнула и шмыгнула носом.

– Не плачь, а то личико опухнет. И перестанет привлекать мужчин… – грустно пошутил Грасс.

– Да и Двуликий с ними, с мужчинами! – в сердцах воскликнула я. – Главное, чтобы вы побыстрее встали на ноги!

– А вот этого пока делать не надо!!! – рявкнул знакомый голос, и в кабинет ворвался лекарь его величества.

…В покои графа Грасса меня не впустили – не успели широченные двери, за которыми скрылись носилки с его телом, захлопнуться перед моим носом, как за спиной раздался тихий голос мэтра Регмара:

– Ваша милость, вам лучше идти к себе…

– Я должна быть рядом с его светлостью!!! – воскликнула я.

– Какой в этом смысл? – удивился он. – Вы же видели, каким количеством отвара алотты[35] я его напоил?

– Мэтр! Этот приступ… он… из-за меня, – опустив взгляд, призналась я. – И удар, скорее всего, тоже…

Лекарь прищурился, задумчиво подергал себя за бородку и хрустнул костяшками пальцев:

– Вполне возможно…

– Да не «возможно», а точно!!! Он переживал за меня!!! Переживал, понимаете? А я…

– А вы переживаете за него…

– Регмар!!!

– Вы хотите сказать, что я ошибся и что вы рассчитывали его добить?

– Да как вы смеете!!! – заорала я. – Я приехала извиниться!!!

– Я так и понял… – кивнул он. – А теперь, когда вы выполнили свой долг, позвольте мне выполнить мой.

– Я должна…

– Нет!!! – рявкнул он. – Если вы действительно желаете графу добра, то постарайтесь не показываться ему на глаза до полного выздоровления.