и не было никакой связи.
Священные драконы! Это ж надо так влипнуть!
— Что ты сделала со мной?! — вопит Хельга, кружась за своим пушистым хвостом. — Что это?! Откуда оно взялось?
— Б-б-боюсь, — запинаясь, произношу, — вам не стоит нервничать. Давление поднимется, всякое такое…
— Не стоит нервничать? Как ты это сделала? Это магия, да?! — не унимается Хельга. Она ставит на меня мохнатые лапы, дотянувшись аж до живота. — За что ты так со мной? — сбавляя агрессию, произносит печально.
— Я должна была уехать в Академию, вместе с Микки! Ах, мой поезд вот-вот уйдет! — Закусываю губы до боли, когда вижу время. Я ни за что не успею на вокзал, даже если побегу. Но отказываться от мечты так просто не буду!
— Верни меня в мое тело! — снова с наездом требует Хельга. — Немедленно!
— Я не знаю как… — растерянно отвечаю. — Хотя… Точно! Я придумала! Мы вместе отправимся в Академию, и там вас точно кто-нибудь расколдует!
— Я ни за что не поеду в город в таком виде! Меня же засмеют!
Но я не обращаю внимание на возмущение Хельги и с трудом подбираю ее с пола. Ох, она весит больше моего чемодана! Но делать нечего.
— Лучше скажите, как закрыть дом, — сердито требую, когда вытаскиваю свои нескромные пожитки на крыльцо. — Надеюсь, вы вернетесь на следующей неделе.
— Отпусти меня на землю, мерзавка, мне больно.
Подчиняюсь, потому как точно не уйду далеко с таким весом. Нужно подумать, как замаскироваться, а то если родители узнают, мне несдобровать. С молчаливого согласия хозяйки снимаю с крючка белую фетровую шляпу и накидываю шерстяной голубой плащ. Массивный мешочек с деньгами кладу в карман.
— Ладно. Придется так. В нашем городе все равно нет магов. Ключи под тем горшком, — бубнит Хельга, хвостом указывая на соседнее окно. Удивительно, как она не боится вот так хранить ключи.
С трудом закрываю входную дверь и возвращаю ключи на прежнее место.
— Быть может, успеем еще, — говорю себе под нос. — Вы точно пешком? — скептично уточняю, глядя на Хельгу, которая стоит в позе собаки.
— Да, девчонка, я лучше пешком. Иди быстрее. Мне не терпится вернуться домой в своем теле.
Легко сказать «быстрее». Я метров через сто жалею, что взяла с собой чемодан, но логика и здравый смысл толкают меня вперед. Тепло по-прежнему со мной, только я побаиваюсь прибегать к его помощи. Как знать, что еще случится.
До вокзала добираться минут двадцать, но в нынешнем состоянии — все тридцать. Сперва Хельга много ворчала, а когда стали приближаться к людным местам — все же ранним утром оживают продуктовые лавки, — замолчала.
Проходя мимо очередной лавки со свежим хлебом, я чувствую урчание в желудке: я давно ничего не ела. Как некстати. Ладно, поем в поезде.
Огромная станция, центральная и единственная, располагается за городскими воротами, неподалеку от сонных красных рощ. Массивные кованные часы, которые выделили нам из столицы, пробили восемь утра. Микки уехал уже двадцать минут назад…
Желающих отправиться путешествовать в нашем городе найдется совсем мало, так что собравшиеся на станции люди мне не знакомы: это торговцы, циркулируешь вдоль главных магистралей страны. Зато нет страха случайно столкнуться с теми, кто нас знает и может донести родителям. Разумеется, скоро они поймут, что я сбежала, но к тому моменту я буду очень далеко.
Хельга трется возле моих ног, отчего я пару раз чуть не споткнулась. Выдыхаю с облегчением, когда подхожу к кассе.
— Один билет до Дары, пожалуйста, — растягиваю слова, пока изучаю лист с расценками до столицы.
— Четыре дира, — меланхолично отзывается кассирша. На бесцветном лице застало выражение бесконечной усталости.
— Ну и ценник! — вслух ругается Хельга и, поняв это, вся сжимается. Но никто не обратил на нее ровным счетом никакого внимания. Тогда она добавляет шепотом: — В наше-то время…
Достаю из мешочка четыре серебряных монеты, отдаю кассирше. Она чуть наклоняется вперед и замечает кошку.
— За провоз животных и багажа с вас, дорогуша, еще дигль.
— Какое непотребство! — не унимается Хельга, а мне приходится отдать золотой взамен на два билета из самой дешевой бумаги.
— Тише, — шикаю на спутницу, дергаю чемодан и двигаюсь к платформе. Кошка семенит следом. Хорошо бы пересчитать свое богатство, но, думаю, это получится сделать только в гостинице по приезде.
На платформе стоит всего один поезд, и народ вяло течет к нему. Мы идем в общем потоке, я порядком выдохлась. Хочется остановиться и вдохнуть терпкий запах железной дороги, этого момента: я впервые уеду из родного города.
— Кот привороженный или зачарованный? — добродушно спрашивает проводник с рыжими усами, забрав билеты.
— В смысле? — глупо переспрашиваю.
— Ну, вы ему давали какое-нибудь зелье? Усыпляющее или общее успокоительное?
— Эм…
— Ясно. В билете об этом написано. Вы нарушаете правила перевозки домашних животных, так что я вынужден отказать вам в…
— Постойте! — прерываю выверенную до малейших интонаций речь проводника. — Нам очень нужно в столицу!
— Вы понимаете, что за двенадцать часов дороги ваше животное может взбеситься? — не унимается мужчина. Его лицо покрывается красными пятнами. Видно, его регулярно достают такими вопросами. — А если оно поцарапает соседей и, не дай священные драконы, обивку? Кто платить будет? Вы? Да вы хоть представляете, сколько стоит метр бархата, который использует в нашем поезде?
— Давайте договоримся, — без всякой надежды предлагаю я. Мое внимание привлекает медленно разгорающийся внутри огонь. О нет! Я немедленно должна загасить его. Только как?!
— Вы меня слушаете? Тогда не тормозите очередь, — подытоживает проводник, выпрямляясь и сдвигая меня в сторону. Тут же нацепляет на лицо слащавую улыбку для следующей за мной богатой женщины. — Позвольте ваш билет, р'энс.
— Отчего же эта милая р'энни отходит в сторону? — вдруг спрашивает та щебечущим голосом. — У нее нет билета?
— Извините, рэнс, но она нарушает правила перевоза животных.
— На кассе с меня потребовали почти двойную оплату за багаж и кошку, но ничего не сказали о правилах перевозки! — вставляю я, скрестив руки на груди. С виду выгляжу, наверное, воинственно, но этим жестом просто пытаюсь утихомирить пекло внутри.
— Позволите, милая рэнни? — любезно спрашивает женщина.
— Чт… — хотела уточнить я, но замолкаю, когда с рук рэнс срываются мелкие белые шарики, похожие на маленькие градинки, и через мгновение окутывают Хельгу. Мы даже пикнуть не успеваем, когда кошка вдруг оседает на выложенную каменную платформу и засыпает. А если у нее слабое сердце?
— Вам лучше не оставлять животное лежать на камне, — подмечает рэнс. — Уважаемый, возьмите билет, наши вещи и проводите нас в самое лучшее купе. Вы должны нам хорошее настроение, — серьезно добавляет она, подмигнув проводнику.