Читать интересную книгу Мое чужое сердце (СИ) - Александер Арина

— А ваш Джой приуныл, — тем временем рассказывал Петрович. — По вечерам так жалобно воет, что ей богу, за душу берет. Я уж начал переживать, что с вами что-нибудь случилось. Собаки ведь чувствуют такие вещи.

Влад тепло улыбнулся, направляясь к немецкой овчарке и открыв клетку, вошел к животному, присев перед ним на корточки.

— Ну, привет, дружище! Как ты тут? Говорят, солируешь по вечерам?

Пес радостно завилял хвостом, стоило мужчине подойти к нему, а когда тот присел, так сразу бросился ему на встречу, положив передние лапы на широкие плечи, и жалобно заскулил.

— Ну-ну, кончай причитать, — он ласкал спину Джоя, чесал за ушами, прижимал к себе. — Я тоже за тобой соскучился. Обещаю, что в следующий раз так долго отсутствовать не буду.

Пес чихнул, чем вызвал улыбку и, закончив с приветствием, присел на задние лапы внимательно посмотрев на Влада одним единственным глазом. На месте второго зияла до половины затянувшаяся пустая глазница.

Три года назад Алёна принесла к нему маленького щенка, покалеченного неизвестно кем, и попросила о помощи. Влад даже сейчас четко помнил, каким беззащитным был Джой, и как велико было желание ему помочь. Животное буквально умирало на руках от истощения. А когда в ветбольнице крохе оказали первую помощь, девушка заявила, что отныне он будет жить с ней.

— Милая, это сейчас он выглядит маленьким безобидным щенком, но пройдет полгода и у тебя в квартире будет носиться приличный такой обормот, — пытался облагоразумить девушку Влад. — Подумай хорошенько. Я не смогу его выгуливать и всё такое, сама понимаешь, ненормированный день, а собака — большая ответственность. Она не игрушка, которую можно выбросить по ненадобности.

— Я всё прекрасно понимаю, — согласилась она, прижимая исхудалое тельце к себе, — и обещаю за ним присматривать. Мне пофиг, в кого он превратиться потом. Хоть в бегемота. Мне важно, что я помогла ему и подарила свою любовь.

И ведь сдержала слово — заботилась, ухаживала, выгуливала. Джой стал членом семьи. И было всё так хорошо…

Когда узнал, что родители Алёны отдали его в приют — сначала разозлился, а потом, подумав, понял, что у него самого нет времени лишний раз поесть нормально, что уже говорить о кормёжке кого-то ещё.

— Джой, красава, давай, пойдем на прогулку.

Петрович, наблюдавший за мужчиной со стороны, тут же подал поводок. Влад прицепил его к ошейнику и под завистливый оглушительный лай, вывел четверолапого друга на соседний пустырь, поросший молодыми тополями.

Джой радостно носился по округе, задорно вилял хвостом, когда чесали за ухом, послушно выполнял команды. В тёмном глазу светилась такая преданность, что у Влада кошки скреблись на душе. И пес это чувствовал, сразу считывал эмоциональное состояние хозяина, прекращал баловаться и тихонько ложился у человеческих ног, накрыв нос передними лапами.

После двухчасового пребывания в приюте Шамров вернулся в город. Моральная усталость брала свое. Он постарался отвлечься на что-нибудь мирское, привычное. То, что обычному человеку покажется рутиной, а для него — самой высшей степенью принадлежности к нормальной жизни.

Нормальная жизнь…

Когда-то и у него была такая. Сейчас каждый новый день как подарок судьбы: прожил, остался в живых — и на том спасибо. Именно поэтому не хотел забирать пса — была вероятность, что однажды не вернется домой, а животное будет ждать. Именно поэтому не впускал в свое сердце посторонних — не хотел привязываться, как тот пес.

Не хотел терять сам и чтобы теряли его. Всё просто, чётко, понятно, как дважды два.

Не только Джой был связующим звеном с давно умершим прошлым.

Была ещё девушка, о существовании которой он узнал год назад, когда чисто случайно повстречал отца Алёны и тот рассказал о донорском сердце. Разговор у них тогда вышел натянутым, но весьма содержательным. Не было ни упреков, ни обвинительных высказываний. Кирилл, в отличие от жены прекрасно понимал, что вины Влада в смерти дочери не было, что она по воле случая взяла его машину, в которой её и постиг злой рок.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Каждый понимал, что если все начнут вестись на угрозы — порядка не будет. Влад всего лишь выполнял свою работу и никак не мог предположить, что всё зайдет так далеко. А в итоге его работа оказалась никому не нужной. Всё равно преступник гуляет на свободе и дышит с ним одним воздухом, отравляя каждый день его существование. Именно тогда Кирилл и разоткровенничался, поведав о некой Насте Евстратьевой, ставшей владелицей такого родного сердца.

Шамрову не составило труда разыскать девушку, используя прежние связи. С того дня, он взял её под свою опеку. Конечно, сама Стася (как звали её друзья и родные), не подозревала, что стала объектом пристального внимания. Когда выпадала возможность, он всегда, правда издалека, провожал её домой. Времена и раньше были не спокойные, а сейчас — и подавно. Ещё и проживала в не самом благополучном районе, и ему не хотелось, что бы с ней что-нибудь случилось.

Вот и сейчас, припарковав машину неподалеку от поликлиники, Шамров сверился с часами. Пора. Скоро она выйдет с подругой из здания, и направиться к остановке. Всегда один и тот же ритуал.

Мужчина первым подошел к условленному месту, всматриваясь в стоявших неподалеку работников медицинской сферы.

А вот и Настя… В легком коротком платье. Такая нежная, воздушная, притягательная. Не дошла, остановилась в паре метров и попрощалась с подружкой. Послышался задорный смех.

Никогда до этого дня не придавал значения, а тут вдруг отчетливо понял, насколько она красива.

Длинные чёрные волосы переливались под лучами заходящего солнца. Тёмно-серые глаза обрамлены пушистыми густыми ресницами. Губы… Они должны быть мягкими, нежными на ощупь и, однозначно сладкими. Он знал о ней предостаточно, как для человека, наблюдавшего со стороны. Знал, например, что она любит собирать проездные билеты, каждый раз всматриваясь в цифры в надежде встретить счастливую комбинацию. Влад и сам начал страдать подобным. Знал, что любит мечтать. Ну а как ещё назвать выражения лица, когда улыбаешься всему подряд или наоборот, застываешь на месте, всматриваясь в одну точку? Что любит дождь, как и Алёна. Часто слушает музыку. А какую? Вот тут неувязочка. Да это, в целом, и не проблема. Главное, что любит слушать.

Влад постоянно держался в стороне. Старался не мелькать перед глазами. Хотя она и не смотрела в его сторону.

В подъехавший автобус зашел последним и выцепив девушку взглядом, расположился в самом конце.

Несколько остановок пришлось не сладко. Посмеялся про себя: не дай бог, если кто-то из его людей увидит, на чем катается по городу знаменитый Шамров.

Трясясь и давясь среди рабочего класса, он пытался вспомнить, что когда-то вот так же возвращался домой, будучи студентом. Сколько лет прошло с того времени? Да дохренища. Десятка, если брать со дня выпуска с универа.

Потом стало немного свободнее, появился шанс присесть. Стася, прикрыв глаза, слушала в наушниках музыку. Теперь у него появилась возможность рассмотреть её, не рискуя попасться с поличным. Она такая хрупкая. Интересно, какой у неё рост? Наверное, где-то под метр семьдесят. Намного ниже его.

На нужной остановке девушка вышла. Немного отстав, держась на приличном расстоянии, он вышел следом. По пути им повстречались пьянчуги, цыгане, спешащие куда-то толпой. Влад заметил, как содрогнулись её плечи под тонкой кофтой. Тут главное сдержать порыв пристроится рядом.

Так и шли. Минут двадцать, наверное. Стася была совсем невнимательной, чем несказанно удивила. Разве можно быть такой беспечной?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Когда она скрылась в подъезде, Шамров решил ещё некоторое время постоять перед домом, ожидая, пока зажжется свет на третьем этаже в окне слева.

Пускай и изредка, но, находясь в окружении девушки, он чувствовал себя как-то по-особенному. Умиротворенно, что ли. Не мог дать точное определение.

Телефонный звонок от Алексея отвлек от созерцания, а услышанная информация заставила покинуть наблюдательный пост и вызвать такси.