― О, да. ― Рэй облизывает губы.
― Он не мой тип, ― говорю я.
С задумчивым блеском в глазах, Вайолет осматривает меня сверху вниз.
― А кто именно твой тип?
― Кто-то, кто не ведет себя, как мудак, ― отрезаю я.
Джаред усмехается в ответ:
― Ага, удачи в поисках такого.
― Вот Джаред меня понимает, ― говорю я и посылаю другу воздушный поцелуй.
― Джаред постоянно с кем-нибудь спит. Ты нет. ― Рэй указывает на меня, и в этот самый момент я так сильно хочу ударить ее.
― Больше времени на жизнь, ― произношу я.
― Да, но… пучок. Мускулы, ― снова вздыхает подруга, и Вайолет, соглашаясь, кивает.
Я сдерживаюсь, чтобы не закатить глаза.
― А что насчет умения поддержать разговор? Похожих интересов…
― Так, ты ищешь фаната «Ходячих». Тебе повезло, мы как раз направляемся к таким, ― Джаред обрывает меня и выталкивает Вайолет с места. ― Погнали, синички мои. Мы можем попасть на съемки ровно в одиннадцать.
Через три часа мы были все еще в очереди. Что неудивительно. Чикаго полон фанатов «Ходячих мертвецов». Чего мы не ожидали, как это ни парадоксально, так это того, что так много людей также были готовы отказаться от работы ради шанса попасть на экран. Волонтеры приказывают нам выстроиться, и толпа в течение нескольких минут окружает здание в три ряда.
Первый час проходит достаточно быстро. Джаред и Рэй, очень забавные и общительные, заводят друзей в очереди и развлекают всех шутками. Затем мы покупаем кофе, чтобы согреться и двигаться дальше в это облачное сентябрьское утро. Мой желудок урчит, голод терзает и без того расшатанные нервы. Но в этом мире недостаточно кофе, чтобы заглушить звонкий смех Вайолет. Она такая чертовски бодрая, и я сдерживаюсь, чтобы не нарушить мир и спокойствие в нашей компании. И чтобы не ранить чувства чирлидерши.
Очередь наконец-то продвигается, и все в радуются. Воодушевление, витающее в воздухе, настолько ощутимо, что оно может сместить мое раздражение. И мне даже становится плевать на то, что Вайолет не затыкается, или что мне придется много работать, нагоняя упущенное сегодня. Это самое лучшее событие за весь год.
Мы перемещаемся вперед, практически как те зомби, которых изображаем. Когда в поле зрения появляется конец очереди, мы видим, что статистов отбирают и приглашают за огражденный веревкой барьер, в то время как других отправляют упаковывать вещи — отвергнутым остается только бродить по городу в их разорванной одежде и краске для лица.
― Чувак, это чертовски плохо. Я умру, если мы не попадем, ― Вайолет высказывает вслух то, о чем беспокоимся мы все.
Рэй качает головой.
― Нет. Даже не думай об этом. Нужно оставаться позитивными. Вселенная сегодня добра. Смотрите.
Она права. Солнце, одинокий любовник, решило украсить горизонт Чикаго.
Мы придвигаемся еще ближе, и человек, ответственный за отбор, оценивает группу перед нами. Он высокий, худой и привлекательный парень со светлыми волосами и голубыми глазами, такими светлыми, что это, наверное, контактные линзы. В его руках вся власть, ведь именно он решает, кто остается, а кто уходит. Мы все задерживаем дыхание, когда еще пятерых отправляют назад и только двоим разрешают остаться. Двое охранников сдерживают очередь. Они огромные, но я все думаю, какой в них будет толк, если вся эта толпа решит разбушеваться.
Мы следующие и этот парень с ледяными глазами быстро оглядывает нас всех, прежде чем задержать свой взгляд на Джареде. Его он оглядывает сверху вниз, явно оценивая. Я не упускаю из вида то, как его губы сжимаются вместе. Как и Джаред, он выпрямляется и слегка улыбается.
Какая-то девушка с планшетом и наушником подходит и прерывает их гляделки.
― Джей, это максимум. Не может быть больше людей за ограждением.
Джей хлопает ресницами и морщится от ее новостей. Он переводит взгляд на Джареда, и примерно в тысячный раз за время нашей дружбы я благодарю Господа за моего великолепного друга-гея. Если мы и попадем на съемки, то только из-за него.
― Еще несколько? ― спрашивает Джей, и девушка в ответ закатывает глаза. Его взгляд снова возвращается к нам, но понятно, что он заинтересован только Джаредом, голос парня становится ниже: ― Стыдно, если не поучаствуют все достойные.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Прижав наушник к мочке уха, девушка, должно быть, спрашивает у главных, потому что она поднимает взгляд и осматривает очередь, а затем говорит: ― Хорошо. Еще трое, но не больше.
― Хмм… ― Парень притворяется, что решает, кого взять, но никто не удивлен, когда его палец указывает сначала на Джареда, а затем, мгновением позже, на Рэй. ― Ты и ты.
Они едва сдерживают восторженные вопли, когда Джей поднимает выдвижную веревку, чтобы они оба могли пройти. Тем не менее, они продолжают ждать, когда понимают, что мы не следуем за ними.
Мой взгляд был прикован к Джею и к девушке рядом с ним, пока они осматривают меня и Вайолет. Девушка пожимает плечами и уходит. Но Джей продолжает рассматривать нас обоих, щелкая языком.
―Ты. ― Он, наконец, решает, но неверно, ведь его палец указывает на Вайолет.
Мое сердце останавливается. Все волнения и обещания, которые сегодня были, мгновенно сдуваются вместе с моим эго, сокрушая мои мечты о том, чтобы быть статистом в моем самом любимом сериале. В первый раз за несколько лет мне хочется свернуться клубочком и плакать. Слезы, большие и мокрые, собираются под моими веками, но я не позволяю им скатиться вниз и усугубить ситуацию еще больше.
Вайолет проскальзывает под веревкой, и гигант-вышибала отступает назад, чтобы удержать свой пост.
― Есть возможность взять еще одного? Моя лучшая подруга здесь, и она лучший живой мертвец.
Джаред лапочка. Хороший-прехороший человек. А тот факт, что он спрашивает такое, обеспечивает ему место лучшего друга на всю жизнь.
― Прости, парень. Мы набрали максимум. Кроме того, она слишком хорошенькая, ― говорит Джей, еще раз посмотрев в мою сторону.
Рэй смеется нервно в ответ ему.
― Но мы же прошли. Не знаю, мне благодарить или обижаться.
Джей прекращает глазами флиртовать с Джаредом и поднимает бровь, глядя на Рэй.
― Ты хочешь пройти или нет? За вами сотни людей, готовых убить за шанс сняться. ― Когда она ничего не отвечает, парень кивает. ― Так я и думал. Теперь, следуйте за мной.
― Прости, Миа, ― говорит мне Джаред, он грустно смотрит на меня, пока группа людей проходит внутрь.
Я лишь качаю головой в ответ и вынуждаю себя улыбаться.
― Нет. Не надо извиняться. Иди! А затем, когда вернешься, расскажешь мне все!
― Встретимся в баре? ― спрашивает он, но уже направляется прочь от меня.
Я прогоняю его руками.
― Да. Скоро увидимся!
Он наконец улыбается, поворачивается и нагоняет Рэй, Вайолет и этого глупого Джея.
Слишком хорошенькая. Ага, конечно. Этим утром я потратила целый час, чтобы нарисовать раны на шее, изображающие разлагающуюся плоть лучше, чем у любого настоящего мертвеца. Не надо говорить мне, что я хорошенькая. Пожалуйста. Я ведь намного больше, чем хорошенькая.
Я остаюсь в очереди, хотя сомневаюсь, что есть возможность того, что кто-то вернется за статистами. Какой-то парень открывает пакет чипсов позади меня, и от этого запаха меня тошнит, но я все равно держусь впереди очереди. Мои стопы начинают болеть, но я отказываюсь расшнуровывать крутые черные ботинки, потому что, несмотря на то, что я расстроена непопаданием на съемочную площадку, я не сдаюсь.
Через час после того, как Джаред, Рэй и Вайолет ушли, другой парень с наушниками появляется перед очередью. В моем сердце зарождается надежда, но она быстро потухает, когда я вижу в его руках сумку, а не планшет. Он не может быть важным, если в его руках нет айпада.
― Добрый день! Я хочу поблагодарить всех за то, что вы откликнулись на нашу просьбу. Именно для вас мы это и делаем. К сожалению, мы набрали максимум, но продюсеры сериала не хотят, чтобы вы ушли домой с пустыми руками. Все, кто присутствовал здесь сегодня, получат подарок. Еще раз большое спасибо. Безопасной вам дороги домой.