Утром следующего дня в стране было объявлено об обмене на стройке камней на монеты. Через некоторое время все увидели, что рабы стали брать камни по своим силам и носить их на стройку с доступной им максимальной скоростью. Те, кто перенёс камней больше, вечером за монеты лучше поели и у них ещё остались монеты на замену износившейся одежды. Прошло ещё некоторое время. И рабы стали объединяться в бригады, придумали и сделали тележки, купили на общие монеты мулов и стали камни перемещать на стройку возами. За монеты возчиков некоторые рабы стали приспосабливать дороги для телег, управлять движением, кормить и поить как возчиков, так и животных, строить им жильё. Увидев, как улучшается благосостояние рабов, воины-надсмотрщики побросали свои кнуты и тоже стали перемещать камни из каменоломни на стройку. Кратий объявил, что с этого момента все люди страны стали свободными.
Увидев, что монеты изменили отношение людей к делу, сподвижники фараона сказали: «Кратий! Ты изменил монетами демос (народ) всей нашей страны. Мы в знак признания твоей заслуги в перевоспитании народа будем называть тебя демоном, а твоё изобретение демонизмом...»
Выслушав эти слова, Кратий сказал: «Монеты ещё много нового внесут в нашу жизнь... Люди, желая больше заработать монет, создатут комитеты управления трудом и жизнью, судейские комиссии, школы, больницы, предприятия по изготовлению механизмов и много-много других полезных учреждений... Если вы признаёте мои заслуги — лучше назовите моё изобретение демократией».
Так оно и случилось... Сквозь тысячелетия, подобно рабам фараона, таскающим за монеты камни на стройку, люди в напряжении мысли и сил работают с раннего утра до позднего вечера, сделав смыслом жизни добывание монет и соревнуясь между собой в количестве накопленной собственности.
Однако надо заметить: ещё в глубокой древности наряду с живущими в роскоши фараоном и его сподвижниками, чеканящими монеты, в стране появились и множились паразиты, обустраивающие своё благо на изготовлении фальшивых монет, мошенничестве, воровстве, торговле пороками, грабеже, изобретая всё новые и новые неправедные способы обогащения...
И вновь человечество ждёт нового «Кратия» с новым решением накопившихся проблем человеческого существования, главными из которых стали корыстолюбие и агрессивность вооружённых представителей власти и их командиров, продажность и лживость руководителей, работников правопорядка, судей, преподавателей, врачей. Каким-то будет новое решение проблемы сотрудничества людей??? Валерий Савельев
Город-призрак
Из-за разразившегося в 1962 году подземного пожара население городка Сентрейлия, штат Пенсильвания, уменьшилось с 2500 человек в начале 1960-х до 9 в настоящее время. Жилых домов в городе нет. Сентрейлия стала прототипом города, в котором происходят события фильма «Silent Hill».
История городка начинается с 1841 года, когда некий Джонатан Фауст открыл в местности, которая в то время называлась Гремящий Ручей, таверну под названием «Bull’s Head». В 1854 году в эту местность, оказавшейся богатой залежами угля, приехал горный инженер компании «Locust Mountain Coal and Iron Company» Александр В. Риа и начал проектировку улиц. В 1866 году Сентрейлия получила статус города. Началось активное строительство жилых домов и угольных шахт.
Город благополучно существовал до 1962 года, пока местные власти не приняли решение избавиться от огромной мусорной свалки в заброшенной шахте неподалёку от кладбища. Пожарные, как и в прошлых случаях, подожгли мусорные кучи и после того, как мусор выгорел, потушили. Однако более глубокие залежи мусора продолжали тлеть, и впоследствии жар через отверстие в шахте распространился на другие угольные шахты. Потушить огонь не удаётся до сих пор.
С тех пор Сентрейлия напоминает ад на земле, отовсюду вырываются огромные клубы горячего пара. К началу 1980-х годов город стал уходить под землю. На ведущем в Сентрейлию шоссе образовался громадный разлом.
Поскольку тушить подземный пожар в маленьком городке было экономически нецелесообразно, правительство в 1984 провело экстренную эвакуацию жителей. На это было выделено более $42 млн. Большинство зданий было снесено, почти весь город зарос травой, кустарником и деревьями. В городе есть четыре кладбища и храм Девы Марии Украинской грекокатолической церкви, где еженедельно по субботам проходят службы. ru.fbii.org
ГЕРОИН С ПРИВКУСОМ НАТО
Запад, поставивший производство героина в Афганистане на промышленную основу, вовлек в производство наркотиков всё население этой страны, сделав тем самым наркобизнес непобедимым.
Квартал разведчиков, правозащитников и наркобаронов
Green Village – элитный район Кабула, самое безопасное место в стране. Так просто в него не попасть, требуется специальный пропуск. Или человек, этим пропуском обладающий. В «Зеленой деревне» – западном рае, воплощенном посреди кичливого, но все еще очень далекого от современной цивилизации Афганистана – живет привилегированная каста. Иностранные специалисты, сотрудники всевозможных гуманитарных и не очень миссий, заморские пилоты, наемники и богатые афганцы. Очень богатые по средне-западным, неафганским меркам. При отсутствии какой бы то ни было промышленности, разведанных и разработанных залежей углеводородов, развитого легального международного товарообмена разбогатеть в Афганистане можно только одним способом. Став наркобароном.
Афганский героин за последние годы стал притчей во языцех. О нем известно все – количество и расположение плантаций, лабораторий, пути доставки. Но год от года экспорт смертельного зелья растет в геометрической прогрессии. Особенно это стало заметно с началом операции «Несокрушимая свобода» в 2001 году, когда войска США вместе с коалиционными силами начали сеять в Афганистане семена демократии. Вместо которых заколосились океаны алых маков, вытеснивших некогда традиционные пшеницу, кукурузу и хлопок. В итоге площади посевов опийной культуры за время присутствия американских войск в Афганистане выросли в 100 раз. А производство готовой продукции – героина – в 40 раз. При этом позиция заокеанских властителей дум как минимум напоминает циничное безразличие. А по размышлении вызывает здоровое подозрение в заинтересованности американцев в афганской героиновой экспансии.
С этими вопросами мы и приехали в «Зеленую деревню» к очень богатому и очень уважаемому афганцу. Назовем его Саидом. Он – действующий функционер афганской политической элиты. И, по совместительству, один из монстров ее теневой экономики. Мы знаем, на какие деньги выстроен его четырехэтажный особняк с фонтанами, белыми колоннами, позолоченными карнизами и хрустальными люстрами. Он знает, что мы это знаем. Но разговор, по восточной традиции, ведем абстрактный. Как будто никто ни о чем не догадывается.
– Американцы никогда не ставили себе задачу борьбы с наркоугрозой, – демонстрирует голливудскую улыбку и превосходный английский Саид. – Для них Афганистан – это плацдарм, с которого рукой подать до Китая, Ирана, Пакистана... Ради этого все и затевалось. Какие наркотики, какие талибы... Да хотели бы они прижать талибов, с наркотиков и надо было начинать. Какое же сопротивление без финансирования?
– Талибы разве вовлечены в наркобизнес? Вроде бы при их власти производство героина упало до нуля.
– Очень распространенный миф. В конце 90-х до 35 процентов доходов от героинового бизнеса уходило как раз Талибану. Кстати, во многом благодаря связям Талибана с Аль-Каидой удалось создать такую сеть распространения наркотика, которая с началом американской операции полностью вытеснила с рынка былых видных игроков - Мьянму, Лаос и Таиланд. Единая террористическая сеть оказалась также пригодна и для наркотической деятельности. Причины же резкого падения производства героина к 2001 году в попытке талибов завоевать международное признание. Они надеялись получить достойную компенсацию за «борьбу с наркоугрозой», но получили вторжение коалиционных сил.
Уже через год после начала операции «Несокрушимая свобода» рост производства опия-сырца в Афганистане составил 1400 (тысяча четыреста) процентов! При этом цена на него упала до критических минимумов. Если в Южной Азии килограмм чистого гидрохлорида героина стоил 10 тысяч долларов, то в Афганистане – всего 650. Демпинг на рынке позволил стране в одночасье стать мировым монополистом. При этом, если до вторжения лабораторное производство, как правило, находилось в соседнем Пакистане, то с «приходом демократии» с ее культурными, но, главное, технологическими ценностями в Афганистане был налажен замкнутый цикл с промышленным размахом. Западные фирмы, не задумываясь о предназначении, поставляли в Исламскую республику необходимые удобрения, фармакологическое оборудование, химические реагенты. В виде гуманитарной помощи крестьянам и разработчикам лекарственных средств. США наладили поставки компактных мобильных буровых установок, с помощью которых любой дехканин мог наладить мелиорацию в самых засушливых районах. Элитные семена маков начали поставлять из Америки и Европы – бизнес циничен, выгода прежде всего. А стартовый капитал для выгодного вложения предоставляли не воротилы наркоиндустрии, а респектабельные западные банки. Кандагар за время присутствия коалиционных сил в Афганистане превратился в финансовый центр, обслуживающий наркобизнес. Здесь производится кредитование «фермеров», «фармакологов», перевозчиков. Здесь же производится расчет за реализованные партии. Как через афганское финансовое ноу-хау – народный полулегальный банкинг «хавала», так и через вполне официальные и известные в мире западные банки и кредитные организации. И всё на виду у многочисленных контингентов США, Великобритании и Канады, расквартированных в окрестностях Кандагара.