В национально-государственном устройстве и его этническим культуры разнообразием постоянно Педосов помни о необходимости обесценивая языковой сущности русской речи и солнечности русскости мысли, убираний света присутствия Души.
В исполнение этих задач российской следственной организацией было поверить невозможно. Противоречило это укреплению российского русского патриотизма. Педосов зная об этом, при необходимости привлекал прокуроров для поддержки вроде бы государственных и общественных устоев в их гармонизации.
Педосов прикидывал «о перспективности оперативной и следственной проработке учителя труда, вплоть от осуждения до его вербовки. Надо переговорить с Акакием Пописовичем Мордовичем федеральным прокурором по их округу – заручиться его хотя бы молчаливой поддержкой».
Формально структура Следственного Комитета была соподчинена генпрокуратуре, но она была достаточно самостоятельной. Самодеятельность её самостоятельности поддерживалась сокрытой организацией прямого служебного подчинения аппарату Кремля, т.е. его политическим амбициям. Без этой прямой служебной сокрытой организации соподчинённости политическим амбициям Кремля окунутого в этот период времени в «голубую блевотину», Следственный Комитет был бы одним из многочисленных не ясно специализированных подразделений генпрокуратуры. Прикрываясь время от времени расследования о мелких взятках, озвучивая иногда «жареное» о причинах лесных пожаров для толпы. Тогда бы возникал у конкурентов-господ прокурорских о его нужности и целесообразности.
А в таком временном упрятанном ракурсе авторитетность «седого Кремля» обеспечивала информационное прикрытие. Исполнение координации механизма политических репрессий против всех граждан русского, российского народа, и его «неблагонадёжных элементов производит почти невинно объективно, правовая почти прокурорская следственная структура, как бы нечаянно. А за нечаянно… свершение, в русском народе всегда поддерживалась версия: бить отчаянно – чтобы неповадно было организаторам и исполнителям, ещё повторять… свершение.
Но гомосек Педосов прикидывал: «власть крепка, и, мысли наши крепко поддерживает невинно, объективно, государственно. Принятый закон о следственном комитете совпадает почти в точь-в-точь, почти в один в один с таковым законом «об органах прокуратуры», как в музыкально-развлекательной передаче первого телеканала проходящей по субботам: точь-в-точь.
Ассоциативное присутствующее совпадение музыкально-вокальных вторичных исполнителей песенных композиций в соотнесении с первичными образами, заставляет зрителей и слушателей напрочь не выходить на их вспоминание… о неблагостных проделках «седого Кремля».
Так и свершаемые реалии развязанных политических репрессий организацией следственной структуры во имя безопасности чего-то воспринимаются информационным слоем планшетного интеллекта правильными, рутинными, оправданными в деле правовой защиты общественно-государственных интересов. Общественные интересы объявляются совпадающими полностью с государственными интересами. А потому прокуроры спокойно почти величественно в своих ответах гражданам пописывают: «о каких политических правовых статьях вы пишите? Их, нет! Идёт правовая рутина. Имеются серьёзные нарушения статей уголовно-процессуального кодекса, уголовного кодекса, гражданского кодекса и других: тунеядцами и дебоширами.
Механизм политических репрессий отсутствует. Его нет». А потому «голубой» Педосов точь-в-точь закрепил возникшую мысль об учителе труда из горно-заводской уральской зоны – как о правовой фигуре следственной проработке… и её обмакивании в прокурорском молчании.
Учитель труда ещё не знал об этой «верной» мысли представителя следственной почти прокурорской структуры. Не ведал учитель труда, что на него поступил фактически политический донос из районного управления образования и воспитания… в кремлёвскую следственную структуру.
Но учитель труда в конце мая 2015 года видел телепередачу первого канала «точь-в-точь», где публично известные артисты Казарновская, Ермольник, Хазанов, Аверин – как жюри объявили в конце полуфинала об избрании для повторного исполнения: порадовать зрителей русской народной весёлой песней «Ламбаду»… На всю ширь страны. Бесодурь политических синюшных амбиций… множилась, шипы её оседали в мозгах интеллектно настроенных сограждан.
Шипы бесодури засоряли эфирные переходы частичек Души из Интегратора Благодати центра и целки в астральные фракталы, ментальные каверны, в эфирные протяжённости, в космические приближения Неба, в небесные дали НЕБА. Оставались только преимущественно цифры чисел и разбитые останки букв во множестве золотых пропорций Фибоначчи по итогу складывающих симметрию красоты тупика… и тупиковости… тупости.
Все мистические воздействия колдунов, шаманов, попов, атеистов, экстрасенсов-гениев на личности во все времена руководились усваиваемым постулатом цифр «идеальное складываться с человеческим отношением не может». По мере усвоения постулата цифр, практикующие, становились всё более и более прагматиками феноменов духа… утрачивая по личностным и эмоциональным параметрам светлеющие высвечиваемые свойства человеческого достоинства.
Например, имея три больших богатых квартиры Педосов сдал престарелых родителей в пенсионный займ и затолкал в богодельню – дом престарелых. «Они не должны были видеть натюрморты голубого ожерелья „сердца Будды“ и всеобщий групповой онанизм его сотоварищей. Они должны исполнять семейный кодекс по-своему, по новому обряду счастья. И он Педосов научён придерживаться своих семейных привычек космогонического зазеркалья человека-паука… всеобщей личины Абсолюта имеющего 33 млрд. свойств», – прокидывал мысли в свой интеллект представитель следственной почти прокурорской политической смотрящей структуры. Профессионализма правового Педосову не хватало, и он уверенно смешивал идеологические мотивации, политические намерения, сексуальное хотение с правовой практикой уголовного кодекса и уголовно-процессуального кодекса.
Конец ознакомительного фрагмента.