Читать интересную книгу Кто не думает о последствиях - Корецкий Данил Аркадьевич

– Ближе не получалось…

– А теперь получится? Как же они нас забирать будут?

Азат уже перестал считать вопросы – их количество ничего не меняло. Он был терпелив и заботлив, как опытный педагог с любимыми учениками.

– Дело в метеопрогнозе, – мягко объяснил он. – Днем дул ветер, к вечеру ветер стихнет. К десяти будем дома. У вас есть приличное место, где можно хорошо отдохнуть?

Недовольный вздохнул.

– Да место-то есть…

– Ну, и отлично! Тогда вперед! Только смотрите под ноги – на темные полосы и пятна не наступать…

– Почему?

– Потому, что это трещины! – рявкнул Азат. – И пернуть не успеешь, как провалишься на сто метров! А может, и на двести!

Он действительно был озабочен. Закрытые трещины – не всегда темные. Поэтому по ледникам надо ходить ночью или рано утром – после обеда снег становится мягким и снежные мостики над трещинами не держат нагрузки – проваливаются под любым весом. Опытные люди всегда ходят по утрам: ночью – свой риск…

Троица снова двинулась вперед. Прошли с километр, потом начались крутые зигзагообразные тропы, связку пришлось разбить, теперь шли по одному, протискиваясь сквозь расщелины, обходя валуны, иногда падая на четвереньки и с трудом распрямляясь под тяжестью рюкзаков.

Спустя два часа вышли на подходящую площадку в седловине между двух вершин. Вокруг лежали льды и спрессованный снег, посередине ветер своей жесткой метлой расчистил до скальной поверхности пятачок десять на пять метров. Азат еще раз сверился с навигатором и сделал карандашную отметку на карте. Они находились в семистах метрах от «точки». Отлично!

– Найдите трещины или какие-нибудь выбоины – надо установить знак! – скомандовал он.

«Животные», которые считали себя компаньонами, начали рыскать по площадке, всматриваясь под ноги. Они напоминали бестолковых собак, безуспешно пытающихся взять след. Губы Азата кривились в презрительной усмешке.

В конце концов, подходящее место нашли: несколько пересекающихся трещин образовали в граните треугольник, в одном углу образовалась узкая дыра, уходящая почти вертикально вниз. Она напоминала нору, но на такой высоте не водятся мелкие животные…

– Расширяйте здесь и здесь! – указал рукой Азат.

Его спутники распаковали рюкзаки, на свет появились кувалда и подобие большого зубила из легированной стали. Звуки ударов разнеслись далеко по окрестностям. В расширенные щели Азат заложил толовые шашки, поджег шнуры. Все трое отбежали и спрятались за валуны. Три взрыва слились в один. Вверх полетели куски горной породы, клубами поднялся черный дым. Грохот взметнулся вверх и спугнул огромного снежного барса, наблюдавшего со скалы за опасными пришельцами. Поджав хвост, он метнулся назад, растворившись среди наледей и сугробов.

Азат развернул свой сверток. Вместо ожидаемой винтовки там оказались легкие трубы из титана. Через несколько минут он собрал их воедино. Получилось нечто, действительно похожее на геодезический знак: двухметровая труба с треногой в основании. Каждую из трех «ног» вставили в пробитую дыру, обложили осколками камней, засыпали серым порошком из рюкзака Недовольного.

– Гля, я думаю – что за тяжесть я на горбу тащу! – выразил недовольство тот, оправдывая свое прозвище. – Чё это за гадость?

– Это термоцемент, – сквозь зубы процедил Азат, раскладывая сверху сухой спирт и сосредоточенно поджигая таблетки. – Сейчас подогрею, он схватится… Гарантия – двадцать пять лет…

– А раз я его принес, значит, имею право пос…ть! – хохотнул Недовольный.

– Только не мне на спину, – буркнул Азат, бросая в огонь топливные брикеты из рюкзака Хмурого.

– Да ладно, отойду, – снисходительно процедил Недовольный.

Брикеты разгорались. Азат и Хмурый завороженно смотрели в костер.

– И что дальше? – спросил Хмурый.

– Затвердеет, и пойдем вниз…

– Ну, наконец-то, – вздохнуло «вьючное животное».

– А-а-а! – раздался неподалеку отчаянный крик.

В нем было столько ужаса, что Азат сразу все понял. Недовольный допустил ошибку – отошел дальше, чем следовало, и вышел на лед. Второй ошибкой стало то, что он мочился себе под ноги, от чего поверхность ледяного панциря подтаяла, он поскользнулся, опрокинулся на спину и покатился к краю площадки, а ледоруб остался у костра, и это была третья ошибка. Но он совершил и четвертую – во время скольжения перевернулся на живот, раскинул руки и пытался зацепиться, остановиться, удержаться: следовало остаться на спине и тормозить «кошками» – не факт, что это бы удалось, но шансов было бы больше. А сейчас у него не осталось ни одного шанса. Ногти скользили по твердой холодной поверхности, обламывались, пальцы оставляли кровавые полосы, но скорость только нарастала.

– А-а-а-а-а-а!

Сила инерции выбросила еще живое тело с площадки, истошный крик удалялся, слабел и, наконец, смолк. Хмурый подпрыгнул на месте.

– Давай быстрей! Надо его вытаскивать! Где веревки?!

– Откуда вытаскивать? Он вниз улетел. От него ничего не осталось.

– Как так?! Да ты чего, гнида?! Мы на такое не подписывались!

Хмурый пошарил взглядом по сторонам, нашел свой «Тигр», бросился к нему, схватил, щелкнул затвором… Но ему не следовало тягаться с Даудом. Во-первых, потому, что автомат у того всегда был под рукой, во-вторых, он был тренированнее и быстрее, в-третьих – стрелял без промаха. И сейчас одиночный выстрел хлопнул раньше, чем приклад «Тигра» лег к плечу. У допустившего три ошибки Хмурого появился третий глаз на переносице, что не сделало его лицо более привлекательным и приятным. Карабин упал на гранит и выстрелил, пуля свистнула совсем рядом. Азат выругался. Еще не хватало вот так, по-глупому…

Но хорошо, когда все хорошо обходится… По привычке Азат отбросил карабин подальше от трупа – на всякий случай. Потом осмотрел свою работу. Брикеты прогорели, термоцемент схватился намертво. Конечно, двадцать пять лет «геодезический знак» не простоит, но ему столько и не требуется…

Азат извлек из своего рюкзака радиомаяк в специальном противообледенительном контейнере, привинтил к треноге, включил ждущий режим. Теперь прибор будет спать, экономя батарею, до тех пор, пока не придет сигнал-запрос. И тогда включится… Все. Точнее, почти все…

Азат расстегнул куртку, достал из внутреннего кармана металлический цилиндр, напоминающий толстую авторучку. Наступила самая ответственная часть работы. Сняв альпинистские перчатки, он соединил коротким кабелем цилиндр с GPS-навигатором, набрал код установки на узкой боковой поверхности. Отсоединил кабель, спрятал цилиндр обратно во внутренний карман. Вот теперь действительно все! Осталось навести порядок…

За ноги он оттащил Хмурого к ледяной трещине и столкнул вниз. Следом полетели карабины и пустые рюкзаки. В них не было запаса пищи, свитеров, приборов обогрева и каких-либо других средств жизнеобеспечения: вьючным животным это не нужно, они шли в один конец… Потом вниз отправились ледорубы, оставшиеся две метровых трубы с резьбой на концах, яркие упаковки от термоцемента, обрезки веревок и прочий мусор. Последней полетела неиспользованная толовая шашка с горящим фитилем. Она взорвалась на глубине, обрушив расщелину и навеки похоронив то, что в ней находилось.

Теперь седловина вернулась в исходное состояние. Только среди льдов и снега появился «геодезический знак», да несколько капель крови, которые, впрочем, скоро сотрутся. Азат удовлетворенно кивнул – он был очень аккуратным человеком и всегда тщательно убирал за собой. Теперь можно было возвращаться. Он взглянул на часы. Почти шесть. Скоро стемнеет. Но он успеет спуститься к месту последнего привала…

Азат еще раз осмотрелся и быстро двинулся вниз по своим следам. Идти вниз было легче, тем более рюкзак почти пуст, и теперь он один… Но один ли? Казалось, будто кто-то крадется сзади и смотрит в спину… Он прислушивался, напрягая звериный слух, но ничего не слышал. Несколько раз он резко оглядывался, или прятался за камнем и неожиданно выскакивал с автоматом наперевес – никого! Неужели горный психоз, галлюцинации?! Или просто повышенная тревожность, вызванная усталостью, недостатком кислорода и голодом? Надо сбавить темп, чаще дышать и перекусить, хотя он не любил есть на ходу…