а потом и Советский Союз делали все, чтобы украинцы не поднялись до уровня нации, а оставались этносом. Нация — это не только политическое самоопределение, но и возможность создания собственной высокой культуры на родном языке. Попытки украинской интеллигенции создать такую культуру упирались в низкий государственный потолок даже в периоды либерализации. Украинский язык был дважды запрещен в период либеральных реформ Александра II. Во время оттепели Хрущев убеждал украинцев и белорусов, что чем быстрее они перейдут на русский язык, тем быстрее будет построен коммунизм. Правда, Горбачев в частных разговорах утверждал, что русификация украинцев идет естественным путем, потому что они сами не хотят, чтобы их дети учили украинский.
С точки зрения имперского центра это был правильный расчет: иначе украинцы не остановились бы на создании собственной культуры — а перешли бы к политическим требованиям, которые в итоге развалили бы империю. Но с точки зрения украинцев это было национальным угнетением. Тем более что у них перед глазами был опыт соотечественников в Австро-Венгерской империи, где не существовало таких ограничений, по крайней мере формальных , а в послевоенные времена — пример соседних поляков, венгров, чехов и словаков.
В результате возникла ситуация, в которой использование украинского языка коррелировало с низким социальным статусом. По-украински разговаривали в основном крестьяне, а тот, кто хотел сделать карьеру в Советской Украине, должен был перейти на русский язык.
Все это приводило к парадоксальной ситуации, когда доля украинцев зашкаливала как среди представителей центральной власти, так и среди оппозиции, особенно в сталинских и брежневских лагерях и тюрьмах.
По большому счету, не имеет решающего значения, была или не была Украина колонией. Гораздо важнее тот факт, что ни Российская империя, ни Советский Союз никогда не смогли сделать то, что сделала, к примеру, Британская империя: не только стать великим государством, но и обеспечить хотя бы население метрополии экономическим благосостоянием и политическими правами.
Правда ли, что современную Украину создал Ленин?
Ленин не создал Украину — Ленин реагировал на украинский вопрос ради того, чтобы удержать власть большевиков в центре.
Интересно, что то же самое обвинение — в создании Украины — Ленину бросила Роза Люксембург более ста лет назад. После победы большевистской революции она писала, что вместо того, чтобы в духе пролетарской диктатуры железной рукой подавить сепаратистские движения мелкой буржуазии на окраинах России, Ленин для чего-то взялся заигрывать с украинским национализмом. Этот национализм, по словам Розы Люксембург, был выдумкой и кривляниями нескольких десятков «мелкобуржуазных интеллигентиков», без корней в экономике или политике и без исторической традиции, потому что Украина никогда не была ни нацией, ни государством и не имела культуры, если не считать «реакционно-романтических стихов Шевченко».
В ответ на эти и подобные упреки Ленин советовал своим критикам посмотреть на результаты выборов во всероссийское Учредительное собрание осенью 1917 года. Украина была одной из территорий, где российские большевики подчистую проиграли «буржуазным» партиям Украинской народной республики. При таком положении вещей игнорировать значение национального вопроса в Украине — значит делать глубокую и опасную ошибку, к которой, по мнению Ленина, больше всего «были склонны великороссы и евреи».
Большевикам удалось сравнительно легко победить правительство Украинской народной республики и гетманского государства. Однако сохранялась большая проблема, связанная с украинским крестьянством. Большевикам пришлось трижды отступать с Украины — и каждый раз в тылу у них горели огни крестьянских восстаний. Украинские крестьяне выступали за власть советов, но без коммунистов, поскольку те забирали зерно, разрушали церкви и, что важно, часто были чужими. Соответственно, крестьянские лозунги приобретали национальную окраску: «Не дадим хлеба в Московию!», «Бей жидов и москалей!» или «Да здравствует независимая Украина!»
Ленин не был выдающимся теоретиком, но он был гением прагматизма. Не было такой вещи, которую он не готов был сделать ради победы большевистской власти. Историки считают, что ключевым условием этой победы стал вынужденный компромисс с национальными движениями на окраинах, в первую очередь с украинским. Этот компромисс состоял из двух частей. Первой была новая экономическая политика, второй — создание федеративного СССР, в котором Украине и другим народам давались права автономной республики.
Ирония истории в том, что до Первой мировой Ленин выступал категорически против федерализма, а преобразование Российской империи в федеративное государство, в котором украинцы будут иметь права автономии, было главным требованием украинского движения до 1914 года. Ленин же изменил свое мнение под давлением военных и революционных событий. Другими словами, создание СССР в качестве федеративного государства больше соответствовало украинским планам, чем планам большевиков.
Голодомор правда был геноцидом украинского народа?
Наиболее убедительное объяснение по этому поводу дал итальянский историк Андреа Грациози — лучший, по моему мнению, исследователь Голодомора, к тому же изучающий украинский голод в контексте глобальной истории подобных катастроф. Кратко его можно сформулировать так: представьте себе совокупность геноцидов как некую пирамиду, на вершине которой холокост — «идеальный» геноцид. Чем ближе от этой вершины к основанию, тем сильнее различные случаи геноцидов теряют свою «идеальность» и тем меньше шансов дать однозначный ответ, была ли массовая гибель геноцидом.
Что касается голода 1932-1933 годов, Грациози предлагает отличать голод 1932 года от голода 1933 года — это два последовательных, но различающихся события. Голод 1932-го не имел запланированного характера и был результатом коллективизации. Гибли от него по всему СССР, и самая высокая смертность была среди жителей Казахстана из-за принуждения к оседлому способу жизни. «Дополнительный» голод 1933-го в значительной мере был запланирован против украинцев как наказание и как способ сломить их сопротивление. Поэтому Голодомор не был геноцидом, если говорить о голоде 1932 года, но имел характер геноцида в 1933 году. Если бы Голодомор ограничился только 1932 годом, количество его жертв было бы немногим меньше миллиона. Но потом число погибших выросло примерно в четыре раза.
Экспонат выставки «Голодомор 1932-1933 годов — геноцид украинского народа» в Киеве
Владимир Синдеев / ТАСС
Другой вопрос: насколько украинское сопротивление было реальным, а насколько оно существовало только в голове Сталине? Крестьянские восстания против коллективизации происходили по всему СССР. Но, как убедительно показала канадская исследовательница этих восстаний Линн Виола, Украина имела свою специфику. Здесь восстания отличались особой массовостью и интенсивностью, и нередко они принимали национальный характер