Читать интересную книгу Нигерийский синдром - Хельга Графф

Во-первых, я ненавижу, когда меня рассматривают, во-вторых, ненавижу тех, кто насмешливо ведет себя по отношению ко мне и моим близким, а в третьих, как во-вторых, так и во-первых! Одарив нахала таким же презрительным взглядом, я взялась за кроссворд, который поддавался мне с невероятным трудом. Кроссворды – это Левушкин конек, он их разгадывал всю жизнь, а моя голова была занята лишь мыслями о том, как уехать в Африку и не просто вернуться, а вернуться живыми и здоровыми. И как грозное предупреждение то и дело всплывали строчки из Корнея Чуковского: «В Африке акулы, в Африке гориллы, в Африке большие злые крокодилы…»

Наконец, объявили посадку.

Наши места в салоне находились рядом, а через проход разместился тот противный тип, который рассматривал нас в аэропорту. Рядом с ним сидела женщина лет сорока пяти (как я поняла, случайная дорожная знакомая). Полет проходил нормально. Мы разговаривали на русском, обсуждая наше предстоящее пребывание в Гане. По окончании полета Лева встал первым, готовясь выйти из салона, и тут я заметила, что наш вражеский попутчик буквально с головой влез в сумку, которую держал в руках муж. Он рассматривал содержимое, что-то говорил своей спутнице, и они весело смеялись, вовсю обсуждая нас. Понаблюдав пару минут, я громко сказала на немецком: «Эй ты! Вынь свой нос из моей сумки!»

Мой голос, видимо, раздался как гром среди ясного неба. Этот идиот был так ошарашен и растерян, что от его былой наглости не осталось и следа. Про таких, как я, говорят «псих», потому что, если случаются подобные поганые ситуации, контролировать себя я уже не в состоянии и могу не только поругаться, но и кинуться в драку. Наливаясь злобой, сквозь зубы произнесла: «Ты что же это смеешься над моим мужем?!»

Вопрос прозвучал как угроза. Для пущей убедительности я даже слегка ударила кулаком по спинке кресла перед его носом. Угроза усугублялась и тем, что, жутко поправившись, я весила почти восемьдесят килограммов вместо положенных пятидесяти, соответственно, и кулаки стали внушительными. Хочу заметить, что европейцы трусоваты и боятся конфликтов, и если ты ведешь себя агрессивно, то связываться с тобой не будет никто, кроме разве что русских или турок. Растерявшись, попутчик и его спутница забормотали извинения, наперебой объясняя, что ничего не имели против нас.

– Ну что же, ваше счастье, – заявила я воинственно, буквально нависнув над ними своим мощным телом, – а то были бы у вас, ох, нешуточные неприятности! Повезло вам сегодня!

Они поняли меня правильно и сидели, вжавшись в свои кресла, даже не смея пошевелиться. Да, я такая: ни своих, ни чужих в обиду никогда не дам! Инцидент был завершен, но ярость во мне бушевала долго! Вот ведь какие подлецы, думали, что мы не понимаем по-немецки, а раз русские, значит, можно поиздеваться. Ну ничего, мы любого поставим на место, нас только не трогайте! Не дергайте тигра за хвост, а то голова запросто может очутиться в пасти! Папа всегда очень волновался за меня, не раз повторяя, как истину: «Оля, не лезь не в свои дела, а то, не дай бог, убьют!» Но я не могла согласиться и с гордым видом проходить мимо чужой беды или несправедливости.

Один раз в питерском троллейбусе, еще в девяностых, к трем иностранкам, не знаю, откуда конкретно, прицепились два контролера-мордоворота. Едва девочки, с небольшим опозданием, прокомпостировали свои талоны, как рядом с ними моментально нарисовались эти уроды. От контролеров у них не было ничего, даже, наверное, буквы «К».

– Пошли на выход! – грубо скомандовали они «цыплятам».

Троллейбус в этот час был забит под завязку, но ни один наш гражданин ни слова, ни полслова в защиту девчонок даже не хрюкнул. Все сделали вид, что их здесь и не «стояло» вовсе! Как я могла отдать этим бандитам на растерзание детей, которые, едва очутившись в их руках, оказались бы вообще без денег и ценностей?! Нет, конечно! Никогда! Поэтому срочно вмешалась в ситуацию.

– Они прокомпостировали билеты, и им совершенно незачем выходить вместе с вами, – сказала я спокойно.

– Они сделали это поздно, – ответил один злодей и, вцепившись в куртку одной из кандидаток на ограбление, стал тянуть несчастную к выходу.

К счастью, в это время рядом освободились места, и, вырвав детей из рук проходимцев, я живо усадила их рядом с собой. Троллейбус безмолвствовал, с большим интересом и любопытством прислушиваясь к перепалке. Перепуганные девчонки, сжавшись, сидели рядом, с надеждой глядя на меня.

– Они никуда с вами не пойдут, ясно?! – твердо дала я отпор нападавшим.

– Слышь, – обратились они ко мне, – ты-то, коза, чё вякаешь?! У тебя самой-то билет есть?

– Разумеется, – спокойно парировала я, держа перед их носом месячную проездную карточку, и, в свою очередь, потребовала: – А теперь попрошу ваши документы!

Они продемонстрировали контролерские карточки. К своему счастью, я всегда умела пользоваться любой полученной полезной информацией, а тут как раз подвернулся случай. Буквально за пять минут до выхода из дома по радио я услышала, что карточки контролеров будут теперь не синего, а фиолетового цвета, и решила воспользоваться этими сведениями.

– Между прочим, – заявила авторитетно, – у контролеров карточки не синего цвета, как у вас, а фиолетового, именно поэтому я подозреваю, что вы не настоящие контролеры, это первое, и второе – через одну остановку отделение милиции, где мы разберемся, какое отношение вы имеете к контролю вообще!

Услышав магическое слово «милиция», на следующей остановке их и след простыл! После инцидента спасенные девочки долго жали мне руки и искренне благодарили за помощь. Перед остальными, равнодушными гражданами нашего города, в долгу я не осталась, прочитав им внушительную лекцию о том, что нужно все-таки, несмотря ни на какие, даже опасные ситуации, оставаться людьми!

Все мы, выходцы из Советского Союза, какой бы национальности ни были, всегда и везде считаем себя русскими. Национальная гордость проявляется особенно в те моменты, когда нас начинают задевать, но иногда она и улетучивается, когда смотришь на поведение наших за границей!

Год назад, совершая полет из Милана в Цюрих, вдоволь насмотрелась на наших соотечественников. Предстали во всей красе!

В тот рейс практически на восемьдесят процентов салон был заполнен русскими, летящими транзитом из Милана в Москву. И именно после этой поездки я поняла, почему за границей так не любят наших. На местах прямо перед нами сидела влюбленная пара, вернее, влюбленной была лишь женская половина дуэта, мужская же добродушно позволяла себя любить. Девушка очень старалась, не стесняясь никого и ничего. В течение всего полета она облизывала «спонсора» с головы до ног, видимо, в благодарность за то, что взял ее с собой в путешествие. Я уже собиралась сделать ей замечание, чтобы остановить это безобразие, поскольку им только и оставалось, что завершить эту интимную прелюдию самым настоящим, реальным сексом, как Лева ткнул меня локтем, давая понять, что это не наше дело. Пришлось подчиниться.

Через проход сидели две юные девы-садистки, которые нашли себе развлечение в лице несчастной стюардессы. Надо сказать, что рейс выполнялся экипажем швейцарских авиалиний. Девицы вызывали стюардессу каждую минуту, обращаясь с какими-то несущественными вопросами и требованиями, что-то вроде: «Принеси воду с газом, нет, лучше без газа, нет, холодную, нет, теплую, в большом бокале, нет, в маленьком…» и так далее. Не успевала бортпроводница скрыться в своем отсеке, как кнопка вызова зажигалась вновь, при этом две мерзавки вовсю веселились и было понятно, что это не простые русские скромницы, а отпрыски семей новой российской элиты.

Сзади, дыша перегаром, весь полет орали, матерились и выпивали наши пузатые джентльмены со своими такими же бескультурными жирными женами. К стюардессам обращались по-русски и по-хозяйски: «Слышь ты!», а шоколадки, разносимые по салону на подносах, загребали двумя руками, столько, сколько могли вместить их огромные «грабли». Измученный вид стюардесс вызывал искреннее сочувствие, и у меня прямо-таки руки чесались отправить своих соотечественников на родину без парашютов, так сказать, в свободном полете.

Поэтому не надо удивляться тому, что русских везде не любят. Ежедневно в воздухе происходят различные происшествия, связанные именно с нашими, обычно сильно нетрезвыми, согражданами, и потому могу сказать откровенно: не стоит «пускать Дуньку в Европу», чтобы не позорить гордое звание русского человека.

Аэропорт Амстердама – город в городе, ни конца, ни края. Времени вагон, и мы, не торопясь, отправились в наш терминал, чтобы там ожидать рейс на Аккру. Народ еще не собрался, до посадки оставалось добрых три часа, но те люди, которые пока находились в зале ожидания, были черными. Белых всего трое – мы. Присутствующие выглядели весьма прилично. Ну, конечно, бедные ведь не могут себе позволить слетать из Африки на другой континент. Надо отметить, что африканцы одеваются очень ярко и красиво, даже когда приезжают в Европу и в этом они очень похожи на нас, русских, которые ограничат себя в еде, каких-либо домашних покупках, но найдут способ сэкономить, чтобы одеться по-модному и выглядеть шикарно. Это вам не неотесанная Европа, особенно Германия, где одеваются, наверное, хуже всех в мире.