выполнен, – удовлетворенно сказал Боря. – Едем домой.
* * *
– Скажите, – не выдержал Андрей, когда Борис рассчитывался с ним за смену и заплатил ровно как обещал, копейка в копейку, – а откуда такая точная сумма?
– Я взял кредит на год. Один миллион – больше мне не дали. И разделил его на двенадцать месяцев. А месяцы – на рабочие дни. Вот и получилась такая сумма, – невозмутимо ответил Борис.
– Кредит? Так у вас что, нет денег на мою зарплату? Зачем же вам это?! – удивился Андрей.
– Затем, что хочу! – буркнул мужчина.
– Но это же глупо! Вам явно не нужен водитель! Верните деньги в банк, пока не поздно!
– Послушай, Андрей, – устало произнес Борис. – Я всю жизнь проработал на этом заводе в качестве рабочего. Могу я хотя бы год пожить как нормальный человек? Как мой директор? На миллион ведь не купишь хорошую машину, так?
– Так.
– Но можно нанять личного шофера. Имею я право – в виде исключения – на то, чтобы кто-то повозил меня? Поработал на меня? Неужели я так много прошу?
– Но на эти деньги вы могли бы куда-нибудь съездить отдохнуть! Купить что-то полезное в дом! – никак не унимался Андрей, поняв, что возит обычного работягу – такого же, как и он сам.
– А может, я не хочу! Может, мне не нужно вот это вот все. Может, я просто хочу, чтобы меня возил личный водитель и все вокруг видели, какой я значимый человек! Обращали внимание!
После этих слов в машине повисла тишина. Даже радио перестало играть, отключившись из-за выскочившей рекламы платной подписки.
– Но как вы собираетесь отдавать кредит? – спросил Андрей, когда Борис сам открыл дверь и начал выбираться.
– Он под залог недвижимости, – ответил «начальник», уже будучи на улице.
Андрей тоже вышел из машины. Во дворах гулял морозный вечерний ветер, сметающий свежий снежок с крыш машин и карнизов домов.
– Но тогда через год вы станете бездомным, – предпринял Андрей последнюю попытку воззвать к разуму мужчины.
– Не переживай за меня, – усмехнулся тот. – Через год я перееду на постоянное место жительства, откуда меня никто не выселит…
Он достал из внутреннего кармана куртки какую-то стопку бумаг в файле и сунул их Андрею.
– Жду тебя завтра в это же время. Если опоздаешь, найду другого водителя.
Сказав это, Борис потопал к подъезду.
Андрей посмотрел вслед удаляющемуся мужчине, а потом повернул бумаги к свету уличного фонаря. На титульном листе, среди кучи синих печатей и написанных от руки непонятных слов, виднелось тяжелое, как грозовое небо, слово «диагноз», при взгляде на который у Андрея защемило в груди. Все встало на свои места.
Утром Борис подошел к своей «Волге» и, не обнаружив Андрея, тяжело вздохнул: «Не пришел». Он уже собирался идти в сторону остановки, так как права́ в последний раз не менял и сам садиться за руль не имел пра́ва. Мимо проходили вчерашние дамы, они улыбались и перешептывались, глядя на поникшего мужчину.
Подъехала какая-то иномарка и, чуть не отдавив ногу Борису, остановилась рядом.
– Проезжай! Чего встал! – рявкнул тот.
Он попытался обойти машину, но тут сзади раздалось:
– Прошу прощения, что опоздал, Борис Сергеевич. Пробки на дорогах.
Мужчина обернулся и увидел Андрея, который открывал ему дверь. Водитель специально разговаривал громко, чтобы все вокруг его услышали. Борис улыбнулся и, еле сдерживая подступившие слезы, залез в салон. Дамы прошли мимо, заметно изменившись в лице.
– Мой «форд», конечно, не ваша ласточка, но придется потерпеть немного. Я вас на работу отвезу, а «Волгу» нужно в сервис отогнать. Ездить на ней нельзя, – сказал Андрей, выезжая со двора.
– Спасибо, – дрогнувшим голосом ответил Борис.
– Не за что. Я же ваш личный водитель, – смотрел на мужчину через зеркало Андрей. – Задача личного водителя состоит в комфорте клиента – как в машине, так и в душе́. Кстати, хотите, в театр вместе сходим? Я билеты могу купить по скидке.
– Ну его, этот театр. Никогда не понимал. Лучше приходи вечером ко мне, бокс посмотрим.
Душевный разговор
– Добрый день! – поздоровалась милая молодая девушка, усаживаясь на переднее пассажирское место в такси. – Меня Марина зовут, а вас? – обратилась она к водителю.
Тот улыбнулся и молча постучал пальцем по приклеенной на панель бумажке, где было написано: «Здравствуйте, меня зовут Митя, я немой». После этого он завел двигатель и начал движение.
– Ой, простите ради бога, – залепетала Марина, – я не заметила. А что, совсем немой? – решила она уточнить.
Митя кивнул в ответ.
– Я просто привыкла знакомиться с людьми, мне так спокойней. Когда представишься, о погоде поговоришь, вроде как и не чужие уже, а значит, меньше шансов стать жертвой маньяка. Вы ведь не маньяк? – спросила она на всякий случай.
Митя улыбнулся и кивнул головой.
– Совсем не маньяк? – снова решила уточнить девушка.
Митя снова кивнул.
– Ну слава богу. Я просто недавно замужем была, жуткая история, сейчас вам расскажу.
Она болтала и болтала без умолку, а водитель ехал, наслаждаясь этим монологом. Судя по навигатору, в пути им предстояло провести вместе сорок минут.
* * *
Таксист мог разговаривать, просто не хотел – из-за проблем с наследственным даром.
Мать Мити ушла из семьи после его рождения. Она обладала поистине сильным голосом и была примадонной в оперном театре мирового класса. Всю жизнь эта женщина провела на гастролях, сотрясая театры и стадионы своей акустической мощью.
Громче нее был лишь отец Мити, работающий на железнодорожном вокзале дежурным. Он объявлял о прибытии поездов без помощи микрофона – такой вот был у него голос.
Эти двое не могли быть вместе. Любая их ссора, образно говоря, могла стать причиной схода лавин на континенте, а ругались они часто.
Митя рос обиженным на весь мир шептуном. Врачи шутили, что его голосовыми связками можно сцеплять корабли в море, а легкими – надувать дирижабли. А еще Митя курил с восьми лет. Все это вкупе дало Мите такой голос, от которого черти в аду раскаивались.
Стоило Мите удариться мизинцем об угол кровати, как соседи вызывали национальную гвардию. Ни один коллектив не принимал Митю. Людям казалось, что он неуравновешенный псих, который только и делает, что орет, в то время как он просто не мог разговаривать тише.
Пару раз Митя пробовал устроиться на удаленную работу, но ни одно онлайн-собеседование так и не состоялось. Он начинал говорить, и работодатель отключался, сетуя на помехи, а потом присылал счет за испорченные динамики.
* * *