— Просто пролистаю.
Оказалось, что это всё его наработки, написанные очень доступно и грамотно. Опомнилась уже после полуночи с алгоритмом составления искового заявления в суд, швырнула всё на пол и забралась с головой под одеяло.
— Чтоб ты провалился, Максим Тихомиров!
Макс
Человек в трубке не умолкал, а я сверлил взглядом место, где ещё пару минут назад сидела Александра. Даже не думал, что она придёт, уж тем более так спокойно будет себя вести, могла бы и скандал закатить. Наверное, наше ремесло действительно ей не по душе. Жаль, очень жаль. Моя чуйка редко меня подводит, но я ошибся, почти поверив, что у неё есть потенциал. «Хотя он, судя по всему, есть. Просто скрыт за тяжёлым характером и детскими поступками. Зато у девушки есть довольно редкая способность — стоять на своём до конца».
Я из тех людей, которые убеждены, что не мы выбираем себе призвание, а оно выбирает нас. Можно следовать ему или отказаться. Саша отказалась, и я не вправе её осуждать. Лишь бы Яблонские это поняли, наконец-то дали ей свободу выбора. «Сегодня же скажу Олегу, чтобы настраивался на отчисление племянницы. Я точно не буду больше её донимать».
— Тогда до встречи, — возле уха прозвучал голос клиента.
— Буду вас ждать.
Ко мне заглянула Эля с чашкой кофе в руках.
— Спасибо. Кто-то из наших адвокатов сейчас свободен?
— Только вы. Если, конечно, не считать нагрузку университета.
— Похоже, что и у меня уже дело появилось.
Она собрала заполненные бумаги и остановилась у выхода:
— Кстати, я передала той девушке распечатки.
— Они ей не понадобятся, — ответил не без досады в голосе.
Ровно через час на пороге моего кабинета появился директор «Империи красоты» и его штатный юрист.
— Максим Эдуардович, здравствуйте! Нам очень нужна ваша помощь.
— Добрый день, господин Усиков, — пожимаю ему руку, а затем и его подчиненному. — Прошу садитесь. Хотелось бы услышать более подробно о сложившийся ситуации.
Низенький полноватый директор промокнул платком лоб и сел в кресло. Только слепой не заметит, как сильно он взволнован.
— Это катастрофа! Мы на грани огромных денежных потерь, да ещё и репутацию потом не отмоешь.
— Давайте по порядку.
Мужчина сделал глубокий вдох, кажется, взял себя в руки и заговорил:
— Думаю, вам известно, что «Империя красоты» занимается изготовлением органической косметики. Органика — сейчас тренд, вполне логично, что продукция пользуется огромной популярностью, в том числе, в элитном сегменте. Мы сотрудничаем с некоторыми звёздами эстрады, которые рекламируют бренд на телевидении и в сетях. Неделю назад в самом крупном фирменном магазине Вероника Мединина, о которой я говорил вам по телефону, приобрела увлажняющий крем. А вчера состоялся прямой эфир в инстаграме, где эта блогерша делала обзор и тестировала продукт на себе, — голос Усикова дрогнул, — спустя двадцать минут после нанесение её ужасно обсыпало. К вечеру Мединина уже лежала в больнице. Представляете! На глазах тысячей людей наш крем изуродовал девушку!
— Может вам воды?
— Не откажусь.
Эля принесла Усикову стакан, а я успел просканировать взглядом юриста. Это был худощавый мужчина моего возраста с растерянным взглядом. Он сел на стуле у двери и, похоже, вовсе не собирался говорить.
— Адвокат Вероники уже подал на нас в суд, — опустошив стакан, добавил Усиков.
— Всё понятно. Будут добиваться оплаты лечения и огромной компенсации морального ущерба.
— Максим Эдуардович, она столько гадостей сказала на камеру. Грозилась сравнять «Империю красоты» с землёй. Нашу косметику после такого никто не купит, это я уже молчу про проблемы с лицензией на производство и куда большие неприятности по закону. Ума не приложу, как такое вообще могло произойти.
— Может быть дело в личной непереносимости какого-нибудь компонента? Аллергическая реакция? — предположил.
— Исключено. Этот крем гипоаллергенный. Я лично участвовал в разработке формулы, готов поручится за каждый ингредиент. За два года не было жалоб касаемо качества того, что мы изготовляем.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
«Интересно, Усиков пытается облагородить свою фирму в моих глазах или действительно уверен в товаре. Тогда что же случилось в ситуации Вероники?» — подумал и решил разобраться.
— Хорошо, Иван Дмитриевич, я возьмусь за это дело.
Мужчина очень воодушевился:
— Я так вам благодарен!
— Пока не за что. Вы лучше скажите, будете ли снимать крем с продажи.
— Последние партии уже изъяты из магазинов.
— Тогда я хотел бы получить документацию и сертификацию на крем. Ваш юрист уже успел что-то предпринять по этому поводу?
— Костик! Мы уже успели что-то предпринять?! — Усиков спросил на повышенном тоне, не оборачиваясь.
— Ну, как бы, нет, — Константин говорил так же вяло, как и выглядел.
Я не успел задать следующий вопрос, директор попросил его выйти и подождать внизу. Дверь захлопнулась и Усиков сказал:
— Понимаете, Костя — сын моего лучшего друга, хороший парень, но специалист очень слабенький. Если бы на его месте был кто-то другой, то я бы давным-давно уволил, но тут жалко и неудобно перед другом. Никто же не думал, что может произойти такой скандал. Я очень надеюсь на вас, Максим Эдуардович.
— Не беспокойтесь. Сделаю всё, что от меня требуется.
Он попрощался и ушел, оставив меня наедине с размышлениями о том, почему блат до сих пор ходит среди нас. Ведь, если бы в «Империи красоты» работал хороший юрист, то директор сейчас бы не сидел в моем кабинете. «Зачем платить бесполезному человеку? Личное и работу лучше не смешивать. Впрочем, не моё это дело». А вот своим делом я собрался заняться незамедлительно.
Разговор с Олегом о Саше пришлось отложить, может, оно и к лучшему.
Сашка
Ничто так не портит настроение с утра, как звонок от дяди с просьбой явиться в университет.
— Я заболела, — говорю, имитируя кашель.
— Не верю.
Выдумываю на ходу следующий бредовый аргумент:
— Сегодня солнечное затмение и Венера в Плутоне — выходить из дома крайне нежелательно.
Слышу громкий вздох:
— Шурка, тебе так тяжело прийти? Мне нужен твой совет по личному вопросу.
— Хорошо, приду.
Пришлось сдаться, ведь как не крути, я люблю Олега и не хочу его расстраивать, если, конечно, это не касается моей учёбы. Он возился со мной, когда я была маленькая: играл в настольные игры, помогал с рисованием в школу, даже пару раз заплетал мне волосы, когда няня не могла справиться с капризами и усадить. Недостатков у него полно, но я действительно считаю его своей семьёй.
— Личное? Уже интересненько.
— Всё узнаешь.
Он отключился, не дав возможности вытянуть хотя бы немного информации.
В университете я никуда не спешу, медленно шагаю по коридору и надуваю большие пузыри жвачкой со вкусом вишни. То, что у моей группы через пару минут начнётся пара с Тихомировым, меня абсолютно не заботит, даже когда на горизонте показывается он сам. Делаю вид, что не замечаю его, и успешно проскальзываю под стеночкой.
— Доброе утро, Яблонская! Если вы потерялись, то аудитория номер восемьдесят находится в противоположной стороне.
Что ж, не так уж и успешно я проскользнула.
— Здравствуйте! А я не к вам, я к дяде, — мгновенно поправляю себя, — к ректору.
На долю секунды преподаватель словно зависает. Я уже вижу, как он собирается продолжить свой путь на лекцию, но потом розовый пузырь на моих губах лопается, и Тихомиров меняется в лице.
— Прошу прощения, но не могу промолчать. Выплюньте вы эту жвачку, ради бога!
Я опешила.
— А чем она вам не угодила?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Такие вещи больше подходят детям, а не девятнадцатилетним девушкам. Она вас дешевит.
— Что? — закипаю, как чайник, — И что же ещё меня дешевит, по вашему мнению?
— Вас действительно интересует моё мнение?
— Говорите, не стесняйтесь.
Сев на скамейку, всем своим видом дала понять, что не уйду, пока не услышу ответ.