Рисовала только потому, что мама это любила, своих собственных увлечений, по сути, я не имела. Так бы и занималась затворничеством, не встреть одним из вечеров Диму, с тогда еще живым его папой.
Перестаем смеяться только когда к нам Сережа заходит. Он переводит взгляд с брата на меня и обратно.
- Вот что тебе для счастья не хватало. Сидел тут как сыч, мы с Марусей думали у тебя климакс начался, - мелкий явно веселится, подкалывает брата. Стоит руки в карманы джин заложив, ехидничает.
- Ты охренел, - Дима взрывается и тут же тухнет. Начинает сразу смеяться, с новой силой. Не удерживается и заваливается на меня. Взвизгиваю.
- Ну, вы даете, - видеть не могу, но судя по интонации, даже Сережу мы удивили, - То есть и старые бывают с искрой.
- Мелкий сгинь, - Дима опирается рукой за мою голову, пытаясь усесться обратно, - Твой жених меня бы убил, если б это увидел? – произносит на выдохе, вроде и спрашивает, а вроде не очень.
Хлопает дверь.
- Жених? – вот сейчас мелкий точно удивлен.
Вместе смотрим в его сторону.
- Ты еще тут? – Дима произносит слова с нажимом, - Дверь хлопнула, мы надеялись, что это ты.
- Теперь я не уйду точно. Не только ты любишь Саяру, нам обоим она как сестра, - Сережа проходит и садится в кресло напротив. Вид очень серьезный, теперь это мой мелкий, определенно, - Почему ты мне не сказала? – спрашивает и тут же смотрит на брата, - Ты почему мне не рассказал? Давно знаешь?
Рука Димы так близко, чувствую, как она напрягается. Ему не нравится происходящее. Ловко поднимается, так же быстро тянет меня за руку, вот уже он сидит в кресле, а я у него на коленях.
Хм. Лет десять назад я бы многое отдала.
- В какой момент воспитание дало сбой и ты перестал понимать, когда просят, нужно уйти. Тем более просят «старые», как ты выражаешься, - сжимаю ладонь Димы, переход слишком резок.
- Всё в порядке, Дим, - от недавней радости и следа нет, - Сереж, это ведь обыкновенное развитие отношений, мы пять лет с Данияром встречаемся, через два месяца свадьба. Пригласительные скоро пришлю.
Сережа хмурится, причины не знаю.
- За него? – выплевывает, чуть ли не в прямом смысле.
Смотрю на него пристально и ничего не пойму. Что происходит?
- Не поняла, - поворачиваюсь и смотрю на Диму. Вид очень строгий, ноздри раздуваются, немного и наорет. Вопрос на кого? Обстановка давящая, – Что происходит?
Встаю, делаю несколько шагов от ребят. Дима злится на Сергея, тот немного растерян, хлопает глазами, словно лишнее что – то сказал.
- Сейчас же мне всё рассказываете, - я тоже умею быть строгой. Плохое предчувствие обостряется, пальцы покалывает от накала эмоций. Я не в процессе, тут моя жизнь, держать эмоции под контролем в разы тяжелее.
Колючки к горлу подкрадываются. Я не хочу видеть то, что вижу! Они взглядом переговариваются.
- Он мне просто не нравится. Ты достояна лучшего, - отмирает Сергей. В глаза мне не смотрит, выше колен взгляд не поднимает.
- С чего вдруг? – говорить пытаюсь ровнее, мне важно, очень важно его мнение.
- Так всегда было, Яр. Никогда мне не нравился, - руки в кулаки сжаты, весь напряжён, - Пойду я, посмотрю как там мои, да за Русом присмотреть стоит. Помешал вам только, зачем вообще приходил, - последнюю фразу говорит чисто себе. Даже плечи опущены.
Когда проходит мимо, тянусь, обнимая, как раньше. Только мы поменялись, раньше он мне еле до плеч доставал, теперь я ему. Выше брата вымахал.
- Прости, что обидел. Я буду рад, если ты счастлива будешь, - слова выталкивает из себя.
- Всё нормально, мой маленький, - понимаю, сказал не то что хотел, но сил что – либо выяснять не осталось. Как – то разом остаток их вышел.
Как только младший уходит, Дима предлагает показать мне спальню, за что безумно ему благодарна. О всех недосказанностях подумаю завтра.
Загородный дом построен пару лет назад, очень светлый, в меру уютный, в меру мужской. Сомневаюсь, что парни всё сами. Девушки постоянной у Димы нет, работа мешает. Маша советы не станет давать, слишком скромна для этого.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Больше десяти лет Дима работает с папой. Оба друг другом довольны. Папа любит шутить, что я вместо себя друга оставила.
Когда умерли их родители, Диме еще восемнадцати не было. Папа помог оформить опеку, для него не проблема решать такие вопросы. Только работать Диме приходилось - где попадется, средств не хватало. Когда из – за этого бросил учебу, папе я рассказала, он позвал его работать к себе. Ну как позвал, перед фактом поставил.
Папа степенен, но мягким его посчитать может только недалёкий. Незаметно прогнет он любого. Как он разрешил мне проводить столько времени в компании двух парней, для меня так и останется загадкой. Дима то меня старше был, и ни разу сомнений у него не возникло. Это сейчас я понимаю, что странно.
Мне двадцать восемь и он каждый день спрашивает, что и как. Не обижает ли кто? Что за новые мужские голоса он слышит. Как можно разобрать отдаленные голоса в трубке? Он слышит. Порой умиляет, иногда злит.
Идя по коридору в ванную, слышу, как Дима ругается. Из разговора понятно, представитель «золотой молодежи» накидался и решил прокатиться, нам же всё можно. Надо бы было спуститься. Я не спускаюсь, сегодня моя вредная версия.
Глава 5
Голова чугунец, но всё же я выспалась. Оно и понятно - обед. Сажусь на кровати и тру лицо, стараясь привести себя в чувства.
Шторы почти полностью ограничивают поступления света, в плохом освещении вены на руках бросаются в глаза ещё пуще. Просто синюшные руки. Смуглая кожа папы, к сожалению, мне не передалась.
Вытягиваю ноги, скидываю с себя плед, и тянусь к пальчикам ног ладонями, прижимаясь грудью ногам, обхватывая ступни. Лежу так с минуту. Поняла я насколько уставшая, только когда вчера в кровать улеглась. В сон унесло моментально.
Дверь резко распахивается, я так и лежу, только голову к двери поворачиваю. Дима, видимо, не подрасчитал, теперь ловит дверь. В первую очередь обращаю внимание на его усталость, весь помятый, взъерошенный, и судя по всему злой.
- О, ты не спишь. Хорошо, - садится в стоящее рядом с кроватью кресло, вытягивает ноги, потягивается, - Я задолбался, Ярусь.
- Боюсь представить, чем ты ночью был занят, - явно не с девушкой развлекался, - Можешь не говорить, - добавляю тут же, - За малолеткой отбитым скакал. Вопрос только в том, по каким кустам ты его отлавливал.
- Он уже не маленький, Яр. Двадцать три, я уже пахал во всю. Ты тоже работала, хотя, - на лице очень много эмоций, не свойственных, - Возможности тебе тоже позволяли тусить и развлекаться. Да, блин, Саяра, хоть сейчас, твой отец будет рад если ты решишь отдохнуть, хотя бы до свадьбы.
- Ты так говоришь, будто это в новинку, таких, как он полно.
- Третья тачка за пару месяцев. Просто в хлам. Я о таком, честно, раньше не слышал. Пиздец мне устроят, - Дима обхватывает голову. Ероша ежик волос, ведет руками к затылку, - Я за ним присматривать должен был. Папаши, - гримаса на лице говорящая, - Твой и его меня отымеют, морально. Мы с ним пиво безалкогольное пили, весь день был нормальным. Стоило только отвлечься, нажрался и укатил. Я не знаю, нафиг впрягся во всё это.
- Во что? – немного суть не улавливаю.
- Они с месяц назад с парнями заезды устроили, тачки дорогие разнесли в щепки. Руслан в больнице совсем немного валялся, а парень один из тех до сих пор. Отец его хотел отправить лечиться, мы с Муратом Азатовичем его отстояли. И вот. Нафиг я лезу, куда не просят, - чем дальше, тем хуже становится настроение Димы, обычно в эмоциях он очень сдержан.
- Благими намерениями… Сам всё знаешь, - выпрямляюсь, пересаживаюсь на край кровати, пол под ногами приятный на ощупь.
- Яр, он нормальный был. Я отвечаю. Года два назад с цепи как сорвался. На диалог не идет. Плохо закончит, если тормоза так и не сработают.
- Вещества уже есть?