Читать интересную книгу Поиски пропавшего без вести - Татьяна Рубцова

Парень втащил лестницу и с грохотом бросил ее на пол. Собака за дверью зашлась лаем, осипла и хрипела.

– Не пыли, братан, – сказал парень, глядя то на вход в подпол, то на дверь. – А ты, красотка, сядь на топчан и не двигайся.

С этими словами парень подошел к двери и остановился, задумчиво оглядываясь.

Ольга тем временем уселась с ногами, считая за лучшее подчиниться. Парень же поднял с пола перевернутый табурет и, держа его на весу, встал в простенок. Вздохнув поглубже, он отпер дверь, тут же швыряя табурет дальше от себя. Черная молния с желтыми лапами вылетела в открывшийся проход с ревом дикого зверя кидаясь на грохот. Парень, бросившись вперед, схватил пса за загривок и поперек живота. Пес для щенка его возраста был очень крупный, сильный. Он хрипел и рвался, взбивая воздух вокруг толстыми лапами. Большие стоячие уши его поворачивались, ловя звуки, тело извивалось, Парень с трудом удерживал его. Постепенно рука, обхватившая живот пса, съехала к груди и так, волоком, подтащил он собаку к люку. Полосатая дорожка вся свезлась и свернулась за ним от мощных ударов задних собачьих лап.

– Эй, мудило, лови своего пса, а то он весь переломается! – закричал парень, дрожа от напряжения и поднимая тяжелого пса над люком. – Ловишь?

– Ты что, сдурел? Он же раздавит меня.

Тогда парень, красный от натуги, запихнул визжащего пса в люк, стиснул зубы и медленно встал на колени, опуская собаку как можно ниже.

– Погоди, сейчас подушку принесу, – крикнул ему снизу мужчина. – Давая, пускай.

Тут же раздался собачий визг, сменившийся злобным ревом и захлебывающимся лаем.

– Готово? Жив, здоров?

– Что ты хочешь? Эй, братан, братишка, братишечка!

На этом парень захлопнул люк и задвинул щеколду. Сразу же все внизу стихло, как будто выключили телевизор.

– Вот и все, – отряхнул парень руки. – Теперь можно и отдохнуть. Мы с тобой заслужили это.

– Что с ним сделаешь? – спросила Ольга, которая решила, что только выиграет, если поддержит разговор.

– С Жоркой, что ли? – словно удивленно, спросил он. – Съем на завтрак. Там, в подвале жрачки валом, вентиляция есть, пусть посидит, подумает. Он меня ОМОНу сдал, чтоб мои деньги прибрать. Брательник, тоже мне.

– Родной, что ли?

– Нет, конечно, – как-то слишком поспешно проговорил он. – Седьмая вода на киселе. По отцу. Слушай, а как тебя зовут? А то все общаемся, а имени я не знаю.

– Ольга.

– Я – Андрей. Будем знакомы.

Ольга опустила голову, ничего не ответив.

– Вот что, Ольга, Оленька, ты тут хозяйничай, а я пойду, машину загоню в гараж. На кухне в холодильнике ты найдешь мясо и консервы, а вон, видишь, сарай, там погреб, картошка там и всякое еще. Действуй.

Ольга молчала, да парень и не ждал ответа. Он, насвистывая, с деланно беззаботным видом вышел за дверь, даже не потрудившись запереть ее за собой.

Ольга осталась одна. Где-то из-под половиц глухо раздавался собачий лай, визг, снова лай, пока все не смолкло.

Можно было бежать. Если, конечно, он не догонит, и она не заблудится в темнеющем лесу, то где-то к полуночи доберется до шоссе, а там куда идти? Андрей прав, одной женщине на шоссе опасно. А вдвоем с ним, взявшим ее в заложники? Ох, если бы только у нее был телефон.

Поездка к мужу – это первый за ее жизнь мужественный поступок, в остальном Ольга всегда отличалась нерешительностью. Сейчас она сидела на диване, подняв ноги, и уныло смотрела в окно. Конечно, если бы Андрей обращался с нее грубее и жёстче, она бы долго не раздумывала, предпочтя неизвестность. Но парень поговорил с ней по-человечески, и появилась надежда на счастливый конец. Может он сам отпустит ее, может просто уйдет. Только он не затем брал ее в заложники, чтобы отпустить добром. Ольга снова посмотрела в совершенно почерневшее окно. Бежать! Повинуясь непонятному приливу храбрости и решительности, она порывисто вскочила с кушетки, рванулась было к сеням. Но тут скрипнула дверь, и почти тут же появился Андрей. Джинсовая рубашка на нем была расстегнута, полосатая майка в потеках воды. Вода блестела и в коротких темных волосах, и на лице, и на гладкой коже груди.

– Далеко? – насмешливо спросил он, и Ольга, смешавшись, отпрянула назад к кушетке и обессилено села, не сводя с него глаз. – Так, – Андрей остановился возле нее. – Бежать собралась? Я же тебя предупреждал, дура, что это бессмысленно и глупо!

– Не кричи на меня.

– Да ну? Иди на кухню, приготовь ужин.

Он ни разу еще не ударил ее. Даже не толкнул, но все равно она боялась его до дрожи, как боится слабый человек грубую физическую силу. Такую силу она еще не чувствовала ни в ком и могла сравнить только с силой огромного механизма, не знающего стоп-крана, и идущего напролом.

Она покорно пошла на кухню, где, к ее удивлению, увидела так знакомую ей двух конфорочную плиту с духовкой, а рядом незнакомый агрегат.

– Это газовый баллон, – из комнаты сказал Андрей, глядя через ее плечо. – Найди там с боку вентиль и открой газ.

Ольга послушно открыла. Тогда в одной конфорке зашипело, и появился характерный запах. Ольга тут же схватилась за ручку, желая перекрыть ее, но она не работала. Тогда, быстро оглядевшись, Ольга увидела электрозажигалку, висевшую на гвозде рядом, схватила ее и, для верности перекрыв газ вентилем и открыв его снова, только медленно, подожгла конфорку.

Так, газ горел ровными синими огоньками, окружая конфорку. Оставалось поставить на него сковородку или кастрюлю.

Сзади нее, у стенке, находились: большой холодильник и высокий стенной шкаф, похожий на небоскреб. Открыв сначала холодильник, Ольга достала в литровой стеклянной банке самодельную свиную тушенку и пачку «Щедрого лета», а макароны, лук и посуду нашла в шкафу.

Макароны были хорошего качества, варились быстро и не раскисали. К этому времени уже поджарился лук, пора была класть на сковородку мясо. Но целая литровая банка, полная мяса и жира: дома бы этого хватило на четыре полноценных обеда, а то и на пять-шесть, если бы готовила ее мать. Теперь же, открыв банку, она уставилась на нее, и ей так захотелось наесться мяса до отвала, хотя бы тушеного. И пусть она в плену, в заточении, плевать. Мясо халявное, и она имеет право, наконец, насытиться. Она здесь не по своей воле, и пусть платит тот, кто все это затеял.

Ольга взялась за банку, быстро оглянулась и вывалила мясо в огромную сковороду, прямо в жарящийся на маргарине лук. Запах мяса, лука и варящегося теста заполнили комнату, вызывая в ее желудке спазмы.

И, мешая мясо, она каждый раз пробовала его, таща в рот по большому куску и чисто физически наслаждаясь этим. Сначала холодное, потом разогретое, с жиром и без, оно было восхитительно: ей никогда не удавалось так лакомиться, разве только в далеком детстве, когда жить было намного легче.

Из открытого окна потянуло прохладой, но это было приятно. Приготовив все, Ольга выложила макароны в две тарелки и вывалила сверху мясо с подливкой, продолжая выбирать самые лакомые кусочки.

– Где будем есть, Андрей? – развеселившись, крикнула она в дверь.

Парень показался на пороге.

– Ого! Ты, наверное, здорово проголодалась! – восхищенно вырвалось у него. – Давай, что ли здесь сядем. Только я пойду, ставни закрою.

И он быстро скрылся в сенях.

Вскоре Ольга увидела, как ставни закрыли черный проем в окне. Она больше не думала о побеге. Сев на деревянный табурет, она стала есть, выбирая самые сочные кусочки мяса. Мясо было жирным. Ольга, живя дома почти что не ела свинину, потому что та была дороже говядины. Поэтому, после первых же кусочков, она почувствовала страшную тяжесть в желудке. Но Ольга не обратила на это внимание, часто запивая все горячим зеленым чаем. Она была голодная, а еда получилась ужасно вкусной. Она ела и ела, с жадностью выбирая одно мясо. Когда вошел Андрей, горка на ее тарелке поубавилась.

Быстро пододвинув табурет, Андрей сел на него с размаху и, придвинув свою тарелку, стал есть с не меньшей жадностью, чем Ольга.

– Бери хлеб, – сказала она. – Чай налить?

– Потом. Я не люблю остывшее.

Он взял со стола кусок и стал есть, перемешивая все в своей тарелке и помогая себе хлебом. Его тарелка опустела быстро. Смакнув с нее остатки подливки, Андрей доел хлеб и потянулся.

– Вот теперь и чаю можно.

Ольга быстро схватилась за его чашку. Она уже наелась до отвала, но на тарелке оставалось еще много еды, и все это так манило ее. Ольга просто обрадовалась возможности оторваться от стола. Сняв с чайника уютную шапку в форме петуха, она посмотрела на Андрея.

– Тебе густой?

– Ну, не чифир конечно, но и не помои. Средний.

Ольга долила ему из чайника.

– А сколько, интересно, времени?

Андрей взял у нее чашку, поставил перед собой и, сдвинув рукав, посмотрел на часы.

– Полпервого.

– Ночи? Не может быть. Только что стемнело.

– Лето же.

– Да, действительно. Я слышала, что у вас поздно темнеет и рано светает.