Это была первая неудача. Первая за весь период проекта.
А время все шло. И Хозяин, лихорадочно перебрасываясь потоками цифр с компьютером, перегружая сенсоры, видел, как в другом конце комнаты усатый стаскивал с девушки брюки и свитер.
А когда примерный результат был готов, на кровати тоже все было готово.
– Не может этого быть!!! – Хозяин взревел, как раненый зверь, и в бессильной ярости сдавил гашетки, выбросив из-под куцых крыльев Машины две молнии, способные испепелить по большому городскому кварталу каждая.
И они вернулись, отраженные все той же невидимой темпорально-энергетической стеной, и находясь в одной временной плоскости с Машиной, ужалили ее, и Машина вздрогнула и затряслась, защищаясь от собственного удара.
Энергий, необходимая для малейшей коррекции – даже просто для появления в комнате – оказалась огромной. Неземной. И даже не звездной. Не меньше десятка звезд можно было бы потушить этой энергий.
– Этого не может быть!!! – с какой-то странной, просительной интонацией бормотал Хозяин. – Это же не Манхэттенский проект. Это же просто маленькая, незаметная коррекция личной жизни ничем не прославившейся незаметной девушки… Ты ошибся, компьютер. Ты врешь, проклятый ящик!!!…
И в ярости разбив кулак о панель, он понял, что жизнь эта не была личной и незаметной – это была ЕГО жизнь, жизнь хозяина планеты, и все развитие человечества находилось в прямой связи с этой ночью и с этой девушкой, и что все это было предопределено заранее, а все, что он мог теперь сделать – это бессильно смотреть, как усатый – впрочем, он знал, конечно, его имя, фамилию и основные анкетные данные – тем временем уже…
Из противоположной стены комнаты вывалилось что-то огромное, крылатое, страшное, и сенсоры взбесились, предупреждаю о том, что ЭТО находится в той же временной плоскости, а, следовательно, МОЖЕТ представлять опасность, и все рефлексы и программы странного монстра, образованного связью мозга с компьютером, взмолились:
– Убей!!!
Сработали все системы бортового оружия, и неизвестный пришелец оказался в самом центре ослепительной пламенной сферы, и исчез, растворившись в облаке элементарных частиц.
Машину подбросило, двигатели брызнули искрами в разные стороны, и Хозяин потерял сознание от чудовищной перегрузки.
А очнулся от едкого запаха горящей пластмассы, сильного жара где-то за спиной и истерического визга сенсоров – это компьютер пытался доложить о куче неисправностей и повреждений. Кабину заполнял азот, а из двигательного отсека сквозь трещины сочилась пена – Машина всеми силами пыталась бороться с пожаром.
А там, ВНИЗУ?
А там уже все закончилось, и девушка, почему-то всхлипывая, смывала следы прошедшего водой из графина, и мужчина, тоже не очень-то довольный, угрюмо смотрел куда-то в сторону.
Вот и все…
Все?!
И как будто и не было груза десятилетий, и Хозяин, снова увидев то, что узнал столько лет назад, лихорадочно заработал головой и руками, спасая Машину – и себя, а затем, стабилизировав ситуацию, снова выдавил полный форсаж из поврежденного реактора и бросился вниз, еще глубже в океан прошлого, в надежде найти критическую точку, где с меньшим расходом энергии он смог бы своротить историю на другой путь…
– не дать им встретиться,
– отвлечь внимание,
– сообщить тому, другому, где она,
– убить ее до знакомства, в конце концов!!!
Синтез-блок мозга с компьютером работали на грани перегрузки, искали и отбрасывали варианты, а руки делали свое, и когда Машина уже падала в черную бездну прошедшего, сработала логика, и компьютер успел подбросить сознанию еще одно понятие – петля.
Это показалось воплощением ужаса. Хозяин вздрогнул, вскрикнул, но не успел даже инстинктивно прикрыть руками лицо, когда рядом появилась вторая – или все-таки первая? – Машина и ударила всем бортовым оружием.
В последний момент проскочила мысль, что все эти годы он хотел, дико, невероятно хотел узнать – что же произошло там, в комнате с узкими окнами.
И вот. До конца и не получилось.
Свет! Свет!! Свет!!!
Он ослепил даже сквозь фильтры скафандра, удар чуть не разорвал внутренности и не размазал их по панелям… но не убил.
Сознание действовало. В первый момент он удивился, только потом в оглушенном мозгу всплыло – «петля».
– Вот оно что, – безразлично протянул он. – Значит, теперь я буду вечно болтаться в этом вихре…
Перед глазами услужливо всплыла школьная аналогия – водоворот. Вихрь, оторвавшийся от основного потока и бессмысленно кружащийся где-то в стороне. И случайная щепка, с каждым оборотом все приближающаяся к центру. Ближе, быстрее, еще быстрее…
И вдруг все замерло. Кто-то – а может, что-то? – появился рядом. Что-то неуловимо-близкое, родное и ненавистное, нежно-враждебное. Через мгновение он уже знал, что это.
Точнее, кто это.
– Здравствуй… – голос-шепот, едва уловимый шелест, мгновенная мысль – и пустота.
– Это ты, – с трудом прохрипел он. – Ты. Ты!
– Я… – все тот же чуть слышный шелест.
– Ты пришла…
– Да…
– Но тебя нет.
– Конечно, нет. Но я здесь…
– Зачем?
Невидимая и неощутимая, она проникла в самые глухие углы сознания, пронеслась там стремительным и опустошающим вихрем и в виде легкой дымки появилась снова.
– Тебе же плохо без меня…
– Да, – он облизал внезапно пересохшие губы. – Очень плохо.
Он уже знал, что будет дальше.
– Почему же ты от меня уходишь?..
Вкрадчиво и неуловимо она вмешивалась в работу сознания, изменяла что-то – что-то неуловимо малое, но важное, и через минуту Хозяин уже не мог отличить свои мысли от измененных.
– Потому… Потому что… – он взглянул вниз, на застывшую парочку и мгновенный прилив боли и ярости смел все мысли, и черная волна ненависти захлестнула мозг. – Вот почему!!!
В самоубийственном порыве он сдавил гашетки и зашипел от бессильной злобы, когда ничего не произошло.
– Но этого больше не повторится… – теперь голос был тоскливым и умоляющим, и это было хуже, это ломало всякое сопротивление, и вновь нежное прикосновение чужой воли гасило бурю, а женщина шептала что-то древнее и забытое, то, что он слышал когда-то, когда они были вместе, слышал – и не ценил, а сейчас это звучало совсем иначе, словно родной полузабытый язык.
– Говори… – прошептал он. – Говори еще… Что-нибудь…
Горячая капля обожгла щеку, и Хозяин вздрогнул, пораженный даже не этим, а тем, что она, оказывается, еще не разучилась плакать, а затем вздрогнул еще раз, поняв, что слеза принадлежит ему.
Призраки не плачут!!!
Машину встряхнуло, призрак исчез и что-тол темное и почти материальное появилось в кабине.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});