Читать интересную книгу Хорошая плохая девчонка - Скотт Брэдфилд

На внешность профессор Александр человек крайне непривлекательный, с родинками на лице и руках, но я все равно жду наших встреч с нетерпением, потому что мне крайне интересен изобретенный им метод терапии, который он называет конфликтным анализом. Суть этого метода состоит в том, что психотерапевт не принимает никакие утверждения объекта (то есть меня) на веру, но всегда опровергает сказанное и задает дополнительные вопросы и даже оскорбляет испытуемого, чтобы создать так называемую парадигму разрешения конфликта между пациентом и терапевтом.

Профессор Александр полагает (по крайней мере, так следует из его книги, которую он пишет и которая вскоре будет очень знаменитой), что правда — это не факт действительности и не условие реализации чего-либо. Правда — это борьба, которую вы ведете с самим собой каждый день вашей жизни.

Профессор Александр помогает мне сесть на стул надзирателя Харрисона, за стол надзирателя Харрисона и вначале обращается со мной как с настоящей леди, чтобы внушить мне ложное чувство собственного превосходства.

Как считает профессор Александр, чувство собственного превосходства — не более чем самообман. И чем быстрее ты это поймешь, тем лучше для тебя.

Терапевтический анализ

Дело № 34421

Дэлайла Риордан

Начато: 2 февраля 2002 года

Дата: 13 апреля 2002 года

Участники:

Профессор Уэйн Александр, экспериментатор

Дэлайла Риордан, испытуемый

УА: В прошлый раз мы обсуждали ваши чувства к матери.

ДР: Вам виднее, профессор Александр.

УА: Вы сказали, что ненавидели ее.

ДР: Я никогда не говорила, что ненавидела ее.

УА: Вы мне сказали, что ненавидели.

ДР: Я никогда не ненавидела свою мать. Я любила свою мать. И я всегда буду любить свою мать, пусть она даже не пишет и не звонит мне, пока я в тюрьме, хотя и знает, что мне здесь крайне нелегко и одиноко.

УА: Вы ненавидите ее за то, что она не звонит вам. Вы ненавидите ее за то, что она не посылает вам даже открытки. Во сколько бы обошлась вашей матери пересылка вам открытки, Ла? Сорок центов?

ДР: Я люблю свою мать. И я люблю своего отца. Вы просто пытаетесь вывести меня из себя, чтобы я потеряла контроль.

УА: Двадцать седьмое августа тысяча девятьсот девяносто восьмого года. Пятнадцать часов тридцать минут. Амарильо, Техас. Стефан Вивер, отец четверых детей, паркует свой «форд-сиерру» на стоянке напротив магазина «Мир обуви». Стефан намеревается купить крем для своих ботинок из телячьей кожи. Не подумайте, что Стефан какой-нибудь местный ковбой. И он не занимается натягиванием колючей проволоки вокруг Сороковой магистрали, идущей на север. Стефан — компьютерный программист из Флориды, недавно переведенный на новое место в консалтинговую компанию по маркетингу. Стефан счастлив в браке (то есть не состоит в разводе). Стефан хороший отец (то есть прилежно посещает школьные мероприятия своих детей). Стефан ответственный гражданин (то есть не имеет долгов в банке). Итак, Стефан паркует машину и направляется по раскаленному асфальту к дверям магазина. На стоянке он видит молодую женщину, которая стоит у машины с открытым капотом. Согласно показаниям нашего свидетеля, эта женщина такая же горячая, как техасский асфальт. Она такая жаркая, что наш свидетель даже не может вспомнить, была ли она брюнеткой или блондинкой, голубоглазой или кареглазой, маленького роста или большого. От нее просто исходит жар. От ее жара вокруг нее словно создалось облако пара. Наш свидетель помнит, в каких местах расходились красные нитки на джинсах фирмы «Ранглер», аккуратно сидящих на ее аппетитной попке. Он бы смог воспроизвести с точностью до миллиметра размер сосков на ее сочной груди, отчетливо выделяющихся на ткани ее розового лифа, на котором нет ни спинки, ни рукавов, а только завязки на спине и шее. Он даже припомнил такие детали, как маленькие редкие атласные волоски на задней части ее бедер, тонкий запах, исходящий из ее влажной промежности… Он запомнил каждый ее жест. Настоящий лакомый кусочек. Вот что поведал наш свидетель в показаниях на суде. Жертва, Стефан Вивер, тем временем останавливается около молодой женщины и по-мужски неуклюже пытается помочь ей, заглядывая под капот. Он проверяет масло. Проверяет охлаждающую жидкость. Он проверяет давление в шинах, исправность кондиционера и дворники на лобовом стекле. На самом деле Стефан даже не знает, чем отличается клапан от поршневого кольца, но Стефан намерен помочь ей починить машину просто для того, чтобы быть рядом и чувствовать непередаваемый жар ее соблазнительного тела. В этот момент наш свидетель ненадолго заходит в магазин «Мир оружия», расположенный напротив «Мира обуви», и возвращается на стоянку через четыре минуты с купленными боеприпасами. Пробитое на чеке время — пятнадцать часов сорок семь минут тридцать три секунды. Стефана Вивера уже нет на парковке. Нет и молодой женщины. Нет и ее машины. С тех пор никто больше не видел Стефана Вивера. Ирландский сеттер Стефана Вивера умирает в его машине от удушья, он задохнулся, как выброшенная на берег рыба. Два дня спустя описание Стефана Вивера рассылается по всем полицейским участкам. Стефан Вивер числится без вести пропавшим, на него заводят дело, закрывают его, заводят снова. Стефан Вивер, примерный муж, отец и сын, полностью испарился с лица земли. Бедный Стефан Вивер. Бедная семья Стефана Вивера. Что вы думаете обо всем этом, Ла? Вы, случайно, не знаете, что случилось со Стефаном Вивером?

ДР: Можно мне стакан воды?

УА: Конечно.

ДР: Я думала, вы хотите поговорить о моей матери.

УА: Кто-то купил кольт сорок пятого калибра в «Мире оружия» в тот день, когда исчез Стефан Вивер. Оплата была произведена вашей кредитной картой. На чеке ваша подпись. Ваше лицо было зафиксировано на пленке камеры дорожного слежения тем утром на въезде в Амарильо. На следующий день кто-то снял двести долларов с вашего счета в банкомате на Мейн-стрит. В мотеле номер восемь за городом на Шестьдесят первой автостраде была зарегистрирована некая Эмили Вивер на две ночи, которая, однако, уехала сразу же после первой. Эксперты опознали в подписи Эмили Вивер вашу подпись. Ла, с вами все в порядке? Что-то не так с водой?

ДР: Нет. Все в порядке. Просто… Можно ли попросить льда?

УА: Льда нет, Ла. Извините.

ДР: Возможно, я и проезжала как-то через Амарильо. В те дни я довольно-таки много путешествовала.

УА: Мне очень жаль, что здесь, в исправительной женской тюрьме на западе Техаса, я не могу достать вам льда, Ла.

ДР: Мне всегда нравилось путешествовать.

УА: А может, вы хотите, чтобы я попросил охранников принести вам большую порцию мороженого «Хааген-Дазс»? Это бы охладило вашу голову, Ла. Вы сильно раскраснелись.

ДР: Мне очень жаль, что мистер Вивер пропал без вести. Но по всем Соединенным Штатам Америки тысячи пропавших без вести. Это неудивительно, учитывая, что у него было трое детей. И к тому же вы говорите, что его заставляли перебраться в Техас.

УА: Очень смешно, Ла. Может, тебя угостить в награду мороженым со сливками и дробленым печеньем за столь чудесное чувство юмора?

ДР: К вашему сведению, профессор Александр, у меня начисто отсутствует чувство юмора. Большинство людей это сразу же замечает.

УА: Тебе это понравилось, Ла?

ДР: Что именно?

УА: То, что ты сделала со Стефаном Вивером. Возможно, это была твоя маленькая месть. Ты чувствовала то же самое, когда отравила своего отца за то, что он тебе сделал? Совершенно очевидно, что ты скрываешь что-то из своего прошлого, Ла. Иначе разве ты бы смогла это сделать? То, что ты сделала со своим отцом. Это единственное преступление, за которое они не могут тебя осудить.

ДР: Я не нуждаюсь в вашем сочувствии, профессор Александр. Что касается Стефана Вивера, то, повторяю вам, я не развлекаюсь такими способами. Возможно, некоторым и доставляет удовольствие трясти титьками перед парнем. Заманивать его к себе в машину. Расстегивать ему ширинку и поддразнивать его, обещая еще и еще. Потом выманивать его из заглохшей техасской развалюхи со спущенной шиной, чтобы провести по зарослям полыни и ужасной мексиканской просеке и наконец приставить к его виску точную копию пистолета моего отца, заставить его рыть себе могилу, а потом чуть-чуть подразнить его опять, чтобы дать ему надежду. И это самый волнительный момент, не так ли, профессор Александр? Дарить надежду. Я беру одной рукой его член, и он встает, несмотря на его страх. Может быть, это та ситуация, о которой он мечтал всю жизнь: я держу пистолет у его живота, он держит меня рукой за грудь и кончает мне прямо в рот. А потом я стреляю, его кишки выворачиваются наружу, и я всю ночь сижу в машине и наблюдаю, как он медленно и мучительно умирает. Так вы себе это представляете, профессор Александр? Вас это возбуждает? Вы должны мне рассказать о ваших тайных желаниях, профессор Александр. Доверьтесь мне. Все, что сейчас нужно, — это просто встать из-за стола и сесть ко мне на колени, и я обниму вас, или вы обнимете меня, без разницы, а потом я доведу вас до оргазма, профессор Александр, уж я об этом позабочусь. Довести мужчину до оргазма — это самая легкая вещь в мире. Так в этом состоит весь ваш хваленый конфликтный анализ? Я буду противостоять вам. Или вы будете мне противостоять. Выбирайте. Вы сейчас представляете из себя жалкое зрелище, профессор Александр. Мужчина, который хочет, но не может. Давайте сэкономим друг другу время. Скажите мне, что вы хотите, и я дам вам это, профессор Александр. Я вам обещаю.