Читать интересную книгу Евгенiй Дюрингъ. ЕВРЕЙСКIЙ ВОПРОСЪ - Евгений Дюринг

Но что же намъ дѣлать въ виду этой реальной для насъ опасности? Русскiе, какъ и иностранные евреи, очень усердно и очень ловко стараются опровергать все, что нейдетъ въ ихъ пользу, все это клеймится ими ложью, злобой противъ нихъ, корыстью другихъ народовъ, завистью къ ихъ талантамъ и добродѣтелямъ. Если почитать, что про себя пишутъ евреи, то выходить, что это первый по добродѣтели и по кротости народъ въ мiрѣ. И этотъ кроткiй, угнетенный и доброжелательный народъ окруженъ со всѣхъ четырехъ сторонъ свѣта злобой и безпричинной ненавистью!..

Когда вы стоите передъ лицомъ такого опаснаго сосѣда, то вамъ приходится думать только объ одномъ: какъ бы остаться цѣлымъ... Въ присутствiи такого сосѣда, по народной поговоркѣ: ужъ не до жиру, а лишь быть бы живу!

Первое изъ могучихъ средствъ, въ борьбѣ съ такого закала сосѣдомъ - это серьозное ученiе всей нацiи. Сотни тысячъ хорошо поставленныхъ народныхъ школъ - вотъ первая ступень, на которую долженъ подняться весь руccкiй народъ, чтобы горизонтъ для него былъ яснѣе виденъ. Дѣло это неимовѣрно трудное, но медлить съ нимъ нельзя уже: слишкомъ велика опасность быть заѣденнымъ другими.

Второе важное условiе независимаго существованiя русскихъ: не выпускать изъ своихъ рукъ земли, не давать ее стороннимъ ни даромъ, ни за деньги. Русскiй народъ искони былъ земледѣльцемъ и долженъ сохранить за собою исключительное право на обладанiе землей, а другимъ крикнутъ громко: руки прочь отъ земли! Но такъ какъ земледѣлiе необходимо должно быть связано въ наше время съ промыслами и ремеслами, а промыслы и ремесла требуютъ денегъ и кредита то самый широкiй и доступный для рабочихъ людей кредитъ долженъ быть немедленно устроенъ для всей нацiи земледѣльцевъ. Образованной и обезпеченной производительнымъ трудомъ деревенской Россiи не опасны и не страшны никакiе соседи.

Третье условiе, безъ котораго трудно устоять русскому народу противъ напора враждебныхъ ему силъ, это - преобразованiе всего уклада семейной и общественной жизни. Для новой жизни Россiи необходимъ подъемъ духа: такiя темныя явленiя народной жизни какъ пьянство не могутъ быть терпимы далѣе; возьмемъ же въ этомъ дѣлѣ за образецъ для себя скандинавовъ (шведовъ и норвежцевъ); точно такъ же варварскiй деспотизмъ мужа долженъ уступить болѣе гуманному строю семьи. Школы, библiотеки и странствующiе наставники должны всячески ослаблять пьянство и семейную грубость. Преобразованiе церковнаго прихода на выборныхъ началахъ и полная свобода совѣсти должны вести къ этой же цѣли. Нацiональный генiй русскаго народа достаточно ярко заявилъ себя въ исторiи: созданiе дивнаго языка, народное остроумiе, здоровый реальный умъ, исканiе правды (многообразное сектанство), доброжелательное отношенiе ко всѣмъ сосѣднимъ народамъ, колонизаторская смѣлость, устойчивыя привязанности къ земледѣлiю, способность къ самымъ изящнымъ ремесламъ, пусть всѣ эти древнiя черты нашего даровитаго народа воскреснутъ въ немъ вновь и удесятерятся.

Кишиневъ,

15 августа, 1906 г.

Г Л A B A I Еврейское засилiе въ новейшее время

1. Иногда вещи уже однимъ своимъ именемъ открываютъ доступъ весьма вреднымъ недоразумѣнiямъ. Естественное и правомочное содержанiе еврейскаго вопроса непроизвольно, а иногда и намѣренно, затемняютъ, когда, злоупотребляя двоякимъ значенiемъ выраженiя "еврей", пользуются имъ ради того, чтобы представить еврейскiй вопросъ въ ложномъ свѣтѣ, а именно, какъ вопросъ религiозный, тъ.-е. какъ вопросъ, имѣющiй отношенiе къ еврейской религiи, къ мозаизму. Со временъ христианскаго средневековья у насъ укоренился обычай прежде всего думать о различiи въ религiозномъ отношенiи. Такимъ образомъ, словами еврей или iудей ложно и почти исключительно, обозначаютъ принадлежность къ религiи Моисея, а о принадлежности къ известной расе или, лучше, къ известному племени, враждебному всемъ современнымъ культурнымъ нацiямъ, при этомъ вовсе не думаютъ. Тотъ родъ просвѣщенiя, который въ 18-мъ столетiи направленъ былъ главнымъ образомъ противъ всякихъ стѣсненiй въ религiозномъ отношенiи и не придавалъ никакого значенiя свойствамъ народнаго характера, также способствовалъ тому, что въ еврейскомъ вопросѣ обращали вниманiе не на главное дѣло, а на дѣло въ вопросѣ этомъ второстепенное. Благодаря этому, образованный классъ въ новѣйшее врѣмя привыкъ при словѣ еврей думать только о религiи. Но къ религiонистическимъ догмамъ тъ.-е., въ сущности, къ догмамъ суевѣрiя, съ точки зрѣнiя высшаго образованiя въ позитивномъ направленiи, стали относиться болѣе и болѣе равнодушно, и потому плоды этой эмансипацiи состояли въ томъ, чтобы еврею по религiи, вообще, не ставить въ счетъ его религiи, и, сообразно этому, смотреть на него такъ, какъ будто-бы онъ былъ совершенно таковъ же какъ и мы, съ тою незначительною разницею, что по рожденiю онъ принадлежитъ одной религiи, а мы другой, и ходимъ какъ бы съ печатью своей религiи. И сами евреи до сего дня изо всѣхъ силъ стараются всякую критику еврейства и всякое отношенiе къ себѣ представить въ такомъ видѣ, какъ будто бы все это проистекало изъ вѣроисповѣдныхъ различiй и изъ предразсудковъ, и что будто бы евреи отличаются отъ другихъ народностей просто своею религiей.

Но простой народъ и обыкновенныя городскiя сословiя перехитрить себя не даютъ, и ни духовенству, ни религiознымъ эмансипаторамъ вполнѣ исказить ихъ природныхъ инстинктовъ и чувствъ не удалось. Въ евреѣ всегда видели нѣчто такое, что, - по какимъ бы то ни было причинамъ, - никакъ съ ихъ собственными нравами несоединимо. Крещеный еврей, следовательно, еврей-евангеликъ или еврей-католикъ оставался и остается для нихъ, - тамъ, гдѣ они себя и свое отвращенiе къ еврейской породѣ понимаютъ правильно, - все-таки, въ сущности, только евреемъ. Но это естественное чувство и это, на непосредственномъ впечатлѣнiи основанное, сужденiе сбивалось съ толку сначала руководительствомъ духовенства, а затѣмъ несостоятельною религiозною эмансипацiею. Духовенство, лукавя, старалось внушить народу, что евреевъ нельзя терпеть изъ за несходства религiй - ихъ и нашей. А религiозные эмансипаторы, и между ними именно евреи, или сторонники ихъ образа мыслей, къ этой фальши, прибавляли параллель въ другомъ родѣ. Согласно съ духовенствомъ, всякое отвращенiе къ евреямъ и всякiя противъ нихъ мѣры они выдавали за что-то такое, что будто-бы имѣло дѣло только съ еврейскою религiей, и, сообразно этому, обязанность религiозной терпимости превратили въ необходимость выносить еврея и уважать наравнѣ съ остальными людьми - такимъ, каковъ онъ есть въ дѣйствительности, со всѣми его качествами. Такимъ образомъ, народъ и народы разучивались правильно истолковывать собственные свои чувства и свои наблюденiя, и правильнымъ образомъ объяснять себе свою противоположность еврейству. Даже высшiе, родовитые классы, въ глазахъ которыхъ порода и кровь значатъ многое, все-таки подпали этому затемнѣнiю расоваго и нацiональнаго сознанiя и привыкли свое кровное отвращенiе къ евреямъ облекать въ форму религiознаго протеста.

Но уже рѣшительнымъ образомъ пробивается наружу то основательное пониманиiе, которое въ еврее видитъ не религiю, а расу. Только все еще оно нѣсколько искажено примѣсью элемента религiознаго. Но интересы благородной человѣчности, слѣдовательно, истинной гуманности и культуры, прямо требуютъ, чтобы этотъ религiозный обскурантизмъ, доселѣ своимъ мракомъ прикрывавшiй и охранявшiй прямо дряннѣейшiя свойства евреевъ, былъ полностью устраненъ, такъ чтобы iудей раскрылся передъ нами съ своими природными и неотъемлемыми качествами. Тогда культурныя свойства, развившiяся изъ природы расы, можно будетъ и понять, и оценить; тогда и на самую религiю будутъ смотреть не просто какъ на зеркало иныхъ свойствъ, но будутъ оценивать ее и самостоятельно, и эта оцѣнка даже и весьма отлична будетъ отъ того способа сужденiя, который пущенъ въ ходъ духовенствомъ, съ одной, и религiозными эмансипаторами, съ другой стороны. Но есть своего рода невыгоды въ томъ, что названiе, къ которому изстари привыкли, постоянно и всюду замѣняютъ новымъ. Выраженiе семитъ въ высшей степени неудачно, ибо оно слишкомъ обще ( 2 ). Iудеи cоcтавляютъ опредѣленный народецъ семитической расы, но не всю эту расу, къ которой нѣкогда принадлежали и - памяти разрушеннаго Карѕагена - пунiйцы. Арабы-бедуины - не иудейскаго племени, но также семиты. Iудеи, вообще, есть древнѣйшiй отпрыскъ всей семитической расы, вылившiйся въ особенно опасную для народовъ нацiональность. Выраженiемъ „cемитичеcкiй” iудеи легко могутъ воспользоваться какъ комплиментомъ, и оно, конечно, имъ прiятнѣе нежели известная старая народная кличка. На дѣлѣ оно затемняетъ истинное отношенiе, тъ.-е. противоположность нацiональныхъ характеровъ, тамъ, напръ., гдѣ, какъ въ Алжирѣ, арабы, какъ и мы, считаютъ iудеевъ прямою себѣ противоположностью. Въ этомъ случаѣ арабы-семиты презираютъ iудеевъ-cемитовъ какъ племя вредное, и выраженiе антисемитизмъ, которымъ европейцы хотели бы обозначить истинное отношенiе арабовъ къ iудеямъ, - тамъ гдѣ его понимаютъ, - становится прямо смѣшнымъ. Различныя семитическiя племена обладаютъ гораздо лучшимъ характеромъ, чѣмъ жиды, и отсюда понятно, почему жиды съ такою охотою прикрываются именемъ этой обширной расы, большая часть которой, къ тому же играла въ исторiи кое какую роль, притомъ не всегда и не во всѣхъ отношенiяхъ совершенно дрянную роль. Сообразно этому, наименованiе жидовъ евреями или iудеями лучше всего послужило-бы успѣхамъ нацiоналистическаго проcвещенiя, и съ той и съ другой стороны противодѣйствовало бы этой игрѣ съ подменою или съ выдвиганьемъ впередъ религiи. Не только въ среднiе вѣка, но и теперь двусмысленностью слова iудей пользуется духовенство, чтобы своротить съ дороги истинной критики еврейства или, если угодно, натуральнаго антигебраизма, и подменить его противоположностью христiанина iудею. Комично, что выраженiе еврей вместо iудей, даже прямо вмѣсто обозначенiя принадлежности къ такой-то религiи, въ Россiи сделалось даже офицiальнымъ, следовательно, въ странѣ, гдѣ, по крайней мѣрѣ, въ публикѣ, еще всего менѣе привыкли въ еврейскомъ. вопросѣ не выдвигать впередъ различiя въ религiозномъ отношенiи.