Читать интересную книгу Отчет 8 Кто бы с дитем… - Евгений Связов

– Да-а-а-а. Вам, дорогой мой, пора к сексопатологу, пока остатки вашего генофонда не утекли несанкционированно через незащищенные от наведенных мутаций уши.

– Пошел ты…

– Уже иду. – я улиткой пополз с дерева посмотреть на засаду и – если даст, – потрогать ее. – Так что жди. Презервативы для анального секса, как обычно, мои, но вазелин на этот раз твой…

– Конец связи.

– Погоди, дорогой, я еще не кончил…

– Что еще?

– А! А-а-а-а! Ах! Ах! О-о-о-о-о-о-о-о! Уф! Конец связи…

Наушники щелкнули в уши, возвращая мне привычную слышимость. Я огорченно вздохнул. Развлечений на сантиметр издырявленой шкуры мне всегда доставалось меньше единицы. Вот как сейчас. Развлекся один раз, а сколько дырок мне поставит засада – неведомо даже им.

Я, старательно, чтобы не напугать, обошел попрятавшихся по кустам мужиков с арбалетами, вышел на полянку, сорвал травинку с ягодками и показушно огляделся. Три недобрых женщины сидели в самой середине поляны у крошечного костерка и изображали послушниц Женьки. Увидев меня, они вместо падения на спину и, кроме всего прочего, дрыганья ногами от радости, что жертва пришла, схватились за оружие.

– Вы кто тут такие? И кто такие вы там? – спросил я их, еще не остыв от разговора с Скайрином. Они переглянулись, явно озабоченные ненапугабельным состоянием жертвы.

– А ты кто такой, чтоб такие вопросы задавать? – хмуро рыкнула блондинистая толстая дылда.

– Я – козел! Иду, пасусь по ягодкам, и вдруг гляжу – три больших местами женщины мои ягодки топчут.

– Оно и видно, что козел. – буркнула дылда, пытаясь взглядом набуровить во мне дырочек. Рассматривать меня настолько старательно зачем-то другим мог разве что судья при попытках выжать из меня хоть капельку правды, потому что ничего особенного во мне и на мне не было. Рост – шесть локтей. Плечи широкие, с узким прямым мечем без гарды за ними. На толстом правом бедре нож, на тоже не худом левом – нунчаки. Под левой мышкой нелегальный даже на продвинутых планетах малокалиберный автоматической ракетомет. Конечно, что такое ракетомет в действии, засадчики не знали (и показывать я не собирался, чтобы не нанести непоправимый моральный урон). А так же они не знали, что внешне безобидные жилетка и штаны внутренне бронированы не хуже танка, а ботинки ковали неделю всей деревней, где я недолго пожил в начале головойкрутительной карьеры на этой планете.

– Ну так че? – спросил я, срывая второй кустик.

– Ладно. Берите его, ребята! – скомандовала Дылда. Ребята раздвинули кусты и с грозными лицами выскочили на поляну наводить на меня арбалеты и луки.

– Так не честно. – честно сообщил я им, что двигаюсь самое меньшее в раза три быстрее их.

– А это и не игра, Проводник. – ответила малопонятливая дылда. – Стреляйте.

Ребятишки присели, чтоб не поубивать друг друга. Я, чтоб не отрываться от масс, тоже, а потом громко и страшно выругался и подпрыгнул. С высоты десяти локтей открылся прекрасный вид на перестрелку внизу. Хорошие стрелки, даже каждый третий случайный выстрел попадает. Жаль, на крик реагируют. Одновременно с процессом приземления выскочила мысль, что доводить женщин до истерики наблюдением процесса драки – нехорошо. Три извлеченных из кармана стальных шарика не очень больно стукнули им по головам, устранив на время их способность наблюдать, и я приступил.

Вообще-то я не очень люблю рубить людей, которые стоят столбиками. Это не интересно. Поэтому очень часто из драки, если уж обойтись без нее не получается, приходиться делать какое-нибудь извращение типа сделай-так-чтобы-они-сами-себя-зарубили. Вот и в этот раз я подхватил первую попавшуюся железку и побежал по поляне, подправляя из богатырские замахи и запинывая обратно на поляну тех, кто пытался выйти из игры и сбегать за подкреплением.

Через несколько минут у противника кончились игроки. Всегда вот так, только разыграешься, войдешь в азарт и тут сразу все заканчивается. Обидно и наводит на раздумья, как много плохого могли бы сделать убиенные.

– Такая была хорошая полянка! – грустно сказал я, заращивая сильный порез на левом предплечье. Трупы в ландшафт вписывались плохо. Но хватит о думать грустном, пора заняться чем-нибудь веселым, пока настроение не испортилось.

Привязав девушек по системе рейнджеров Ядловы, я подобрал шарики и сел дожидаться того радостного момента, когда они придут в себя и хотя бы немножко осознают, что с ними произошло. Судя по размерам шарикоиндуцированных вздутий на головах ждать было долго, и чтоб скоротать время, я набил трубочку обдумать, делать ли что-нибудь с трофейными телами, и если делать, то как.

Трахать их я не буду точно. Они, наверно, будут против, а я не насильник. Убивать сразу вроде как не за что. Ну, работа у них такая. Ну облажались чуток. Вот разве что хамить начнут – тогда можно и зарезать, а возможно, даже и помучить.

Радужные мечты о том, как я их буду мучить, помогли скоротать два часа сорок три минуты, потребовавшиеся им для того, чтобы выбитая шариками способность общаться встала на место.

Дылда принялась общаться плевательствами и ругательствами. Моя добрая мечтательная улыбка по поводу перерезания ее веревочек значительно повысила вежливость и разговорчивость двух других. Они подтвердили, только гораздо более скучным способом, данные Скайрина, и дополнили их сообщением, что тройку послушниц, а теперь заодно и меня, за что-то хотят поймать все ордена западного союза (Койоты, Концевики, Старцы, Вовчики, Лоботрясы, и десятка два мелких, что толпой давало с 25 тысяч). Правда, охотились они, чтобы не соскучатся, по методике командного соревнования. Это радовало и вселяло надежду в светлое, отапливаемое и с удобствами будущее. Так же я порадовался тому, что предусмотрительно зарезал одного из трех западных проводников. (Он случайно пописал в пещеру, в которой я спал, а потом напрочь отказывался получить сдачи живьем.)

Радость на моем лице повергла трофеи в уныние. Они, видно, надеялись меня запугать. Запугивать они явно умеют и хотят. Ну что ж, не дадим пропасть желанию и пусть их пугательные таланты будут наглядным пособием следующей партии. Ха-ха!

Злобно хохоча, я удалился в кусты ставить ловушки вокруг поляны, обстановка которой как нельзя лучше подходила для задушевных бесед с неприязненно настроенными лицами. Поставив, я перестал хохотать и пошел на опушку вылавливать следующую завлекающую группу.

Забравшись на самое высокое из найденных дерево, и выкопав из кармана жилетки оптический прицел к ракетометику, я превратился в наблюдательность, курительность и ножеточительность переходящую в ностальгию по родине.

Вторая партия появилась в сумерках. Кстати, если вы не были на Вась-Васи, то наверно, пока еще не знаете, что здесь почти не темнеет – ночью основная планета, вокруг которой вертится Вась-Вась, давала свету чуть ли не больше, чем Скайленд. Вот теперь вы это знаете, и понимаете, что даже не включая прибор ночного виденья я разглядел три обвешанных громкогремящим оружием фигуры, подбегающие к Лесу. Они, видимо, тоже нашли самое высокое дерево и бежали к нему, избавив меня от длительных лазаний по кустам с целю встречи. Я стал спускаться к ним на встречу, заранее перемещаясь налево, и к моменту выбегания их из кустов уже был готов ко всему, в том числе и к воплю:

– Э-э-э-эй!!! Тивсол! О-го-го-го-го-го-го!!!

Их хор был веселый и слаженный. Поэтому перед киданием шариков я изобразил эхо: Ого!.

Тащить их с вооружением было не сколько тяжело, сколько приятно на ощупь и запах. Ощупь, запах и предвкушение вида навели меня на мысль, что эта партия послана в надежде, что их вид, запах и ощупь заставит мой головной мозг мигрировать через позвоночник вниз до упора и вперед. Я бы с радостью ему это позволил, но это привело бы к изменению центра тяжести, или чему-то из низа пришлось бы мигрировать в освободившееся в голове место. Вводить людей в замешательство показательным ответом на Что у Вас вместо мозгов? было бы очень интересно и эффективно. Но как я буду размножаться? Я же не извращенец.

Кстати, а что делать с этой партией? Тела портить жалко. Такие тут из-за отсутствия косметических клиник редкость. Придется портить способность ясно мыслить. Напугиванием.

Решение пришло вовремя – к выходу на поляну. Двое из первой партии уже отрубились, чем лишили себя зрелища выноса тел. Правда, с другой стороны, я был им благодарен за создание интимного уединения с тремя новыми жертвами. Не люблю работать на публике – несколько нарушает устойчивость.

Развесив вторую партию, я забил трубочку и стал ждать, подсчитывая количество орденов и мечтая о том, что будет, если женщины так и дальше пойдут. Через полчаса тихий стон вырвал меня из розовых мыслей о популярности у женщин. Стонала голубоглазая блондинка с чуть полными, если на мой вкус, бедрами. Стон прервался громким Ой! от вида полянки с трупами, на одном из которых скромно сидел я.