Читать интересную книгу Ищи врагов среди друзей - Андрей Воронин

Она проснулась окончательно только на окраине Москвы и посмотрела сквозь пыльное боковое стекло на неторопливо проплывающие мимо знакомые улицы, на которых понемногу закипала дневная суета.

Пройдет еще какой-нибудь час, и слабый людской поток превратится в бурлящее варево, а потом спальные районы опустеют до вечера, отданные во власть пенсионеров и домохозяек. Светофоры на перекрестках продирали сонные разноцветные глаза, полупустые троллейбусы лихо завывали на перегонах, по газонам бродили собаки, волоча за собой хозяев, – в Москве было утро. Несколькими километрами южнее того места, на котором находилось сейчас яично-желтое такси, неутомимый и пронырливый фокстерьер Кузя отыскал в кустах труп старшего лейтенанта Кострецова, о чем оповестил своего хозяина, пенсионера Гаврилова. К тому моменту, когда Дорогин и Тамара Солодкина добрались до места отправки автобуса, пенсионер Гаврилов уже отыскал исправный телефон-автомат и набрал 02 в то самое мгновение, когда Сергей подхватил выставленную таксистом из багажника сумку и двинулся к волнующейся неподалеку группе людей.

В этих людях, топтавшихся на замусоренной платформе пригородной автостанции, только слепой не узнал бы туристов, готовящихся к путешествию. Пестро одетая толпа, с бдительностью наседок оберегающая свои сумки, чемоданы и расползающихся как тараканы детишек, вызвала у Дорогина улыбку. Уже очень давно ему не приходилось путешествовать подобным образом, и теперь он находил это довольно забавным, тем более что автобус, как и следовало ожидать, почему-то опаздывал. Отдыхающие возбужденно переговаривались, кто-то громко возмущался.

Дорогин посмотрел на часы. Он, как всегда, точно рассчитал время: до оговоренного момента отправления оставалось чуть меньше десяти минут, а ничего похожего на обещанный ему в туристическом агентстве «комфортабельный транспорт» поблизости не просматривалось. Здесь стояло несколько «икарусов» и ЛиАЗов, поодаль потная и агрессивная толпа дачников с ведрами и граблями наперевес штурмовала потрепанный ЛАЗ с темными от многодневной пыли бортами. Все это было не то, и Дорогин, поставив сумку на землю, неторопливо закурил, разглядывая своих попутчиков. Народ здесь, судя по виду, собрался небогатый: мелкие служащие, работяги, несколько теток, от которых за версту несло народным образованием и которые уже успели сбиться в отдельную стайку, одна величественная старуха с ярко подмалеванными губами и в огромной пляжной шляпе с искусственными розами, издалека выглядевшей так, словно она валялась в шкафу с одна тысяча девятьсот двадцатого года. Это была публика, которая покупает дешевые туры и еще не утратила способности получать удовольствие от таких простых вещей, как солнце, море, дешевые фрукты и молодое домашнее вино.

Сергей представил себе наробразовских теток, принявших на грудь по литру виноградного вина и отплясывающих на танцплощадке под бормотание группы «Руки вверх», и ему стало весело.

– Чему ты улыбаешься? – спросила Тамара.

– Не знаю, – пожал плечами Дорогин. – Представил себе вечер отдыха в пансионате.

Тамара проследила за направлением его взгляда, заметила группку учительниц и, вообразив, по всей видимости, сходную картину, хихикнула в кулак.

– Ну вот, – с шутливым укором сказал Сергей, – сама все придумала, а теперь фыркаешь.

– Чудак, – улыбнувшись, ответила Тамара, – мне просто хорошо.

– Ну тогда и мне хорошо, – заявил Дорогин. – Вот только автобус задерживается.

– А какая же без этого поездка?

– И то верно.

Сергей снова посмотрел на часы. По времени пора было отправляться, но ни автобуса, ни представителей турагентства на горизонте не было. Дети, которым надоело слоняться вокруг чемоданов, принялись с гиканьем носиться по автостанции, давая выход своей энергии. Дорогин с невольным сочувствием наблюдал за родителями, на лицах которых было отчетливо написано предвкушение всех прелестей предстоящего путешествия. Какой-то пацан лет восьми уже принялся занудливо канючить, требуя кока-колы и наотрез отказываясь от домашнего компота. Старуха в пляжной шляпе вдруг извлекла откуда-то папиросу с длинным мундштуком, постучала ею о ноготь большого пальца, вытряхивая крошки табака, и с величественным видом закурила, щелкнув изящной зажигалкой. Папиросу она держала в углу рта, сильно щуря при этом левый глаз, так что казалось, будто она целится из пистолета. В ее прицельном взгляде, брошенном на занудливого любителя кока-колы, Дорогин без труда прочел неодобрение, адресованное не столько мальчишке, сколько его родителям. Со старухой трудно было не согласиться.

Немного поодаль, неприкрыто сторонясь этой пестрой толпы, небрежно привалившись задом к металлической трубе ограждения, покуривал молодой человек в светлых джинсах и белой рубашке. Несмотря на летний наряд и фигуру пляжного атлета, которую не могла скрыть даже просторная рубашка, вид у молодого человека был совершенно не курортный. Некоторое время Дорогин разглядывал его, пытаясь понять, что именно кажется ему несообразным в этой вполне заурядной фигуре, и в конце концов до него дошло: молодой человек выглядел совсем не так, как должен выглядеть отпускник, с трудом отжалевший некоторую сумму на дешевый тур. Сергею немедленно подумалось, что и они с Тамарой должны точно так же выделяться из остальной компании, и он не ошибся: пляжный атлет вдруг приподнял солнцезащитные очки и окинул их внимательным взглядом, немного дольше, чем того требовало простое любопытство, задержав его на стройных ногах Тамары.

– Ну вот, – негромко сказал Сергей, когда молодой человек отвернулся, – у меня уже появился соперник.

– Не волнуйся, – ответила Тамара, тоже заметившая пляжного атлета, – он не в моем вкусе.

– Чем же он тебе не потрафил? – полушутливо поинтересовался Дорогин.

– Да всем подряд, – сказала Тамара. – Не люблю качков. Они мне напоминают мясной прилавок на базаре – сплошная говядина. И потом, взгляд у него… Насмотрелась я на эти рожи, когда Рычагов бандитов штопал.

– С чего ты взяла, что он бандит?

– Да ты посмотри на него! На нем же все большими буквами написано: кто он, что он, чем занимается и на что живет. Не понимаю, что он здесь делает?

– А он не понимает, что мы здесь делаем. Могут у человека быть странные фантазии?

– Так то ж у человека…

Сергей еще раз внимательно оглядел плечистого брюнета, стараясь не слишком пялиться, чтобы не показаться невежливым. Никаких особенных патологий, указывающих на криминальные наклонности, он в нем не усмотрел, но решил, что Тамаре виднее: женщины такие вещи просто чуют, в то время как мужчинам необходимы свидетельства, доказательства и умозаключения. Атлет был как атлет: рост под метр девяносто, широченные плечи, могучие бицепсы, выпуклая грудь, красивое, но какое-то малоподвижное лицо, глаза закрыты темными очками, но и так ясно, что карие, одет с иголочки, явно не с дешевой распродажи, а из бутика, у ног – полупустая спортивная сумка, в нагрудном кармане пачка сигарет, из заднего кармана джинсов с нарочитой небрежностью выглядывает туго набитый кожаный бумажник, – словом, гроза девичьих сердец. Дорогин отвернулся. Возможно, мужик и в самом деле искал острых ощущений или ехал по каким-то своим делам бандит – какая, в сущности, разница?

«Лишь бы под ногами не путался», – равнодушно подумал Сергей, но удовольствие от предстоящего путешествия слегка поблекло: у него было неприятное предчувствие, что этот тип так или иначе все равно станет путаться под ногами. Дорогину очень не понравился оценивающий взгляд, которым пляжный атлет окинул Тамару.

«Эге, – подумал Сергей, – да я, оказывается, становлюсь ревнивцем. Вот уж чего я за собой никогда не замечал!»

Он упрощал: дело вовсе не в ревности, и ему это было отлично известно, просто не хотелось портить себе настроение.

От неприятных раздумий его отвлекла Тамара.

Дернув за рукав, она указала куда-то вправо.

– А вот и автобус, – сказала она.

Дорогин повернул голову и увидел автобус. Серебристо-голубой двухэтажный красавец с тонированными стеклами величественно, как сухопутный «Титаник», выплыл из-за угла и, негромко клокоча мощным двигателем, вкатился на стоянку автостанции.

Толпа отдыхающих взволнованно заколыхалась, подхватывая сумки и на всякий случай ловя за что попало своих проносящихся мимо отпрысков. Сергей автоматически посмотрел на часы. Автобус опоздал на целых полчаса.

– Куда ни шло, – пробормотал он.

Старуха в пляжной шляпе небрежным жестом уронила окурок своей ненормально длинной папиросы в урну, причем у Дорогина сложилось впечатление, что урна словно бы возникла из ничего в тот самый момент, когда в ней возникла необходимость: до этого она была совершенно незаметна, оттертая на задний план монументальной фигурой пожилой дамы. Понаблюдав за этим фокусом, Сергей окончательно преисполнился к ней уважением – к даме, разумеется, а не к урне. Это была именно дама, и назвать ее старухой не поворачивался язык.