Читать интересную книгу Возвращение атлантов - Лорена Доттай

– Да, – отозвалась Софья, немного поморщившись, – слишком шумно и суета, и эти звуки – они просто бьют по ушам…

– Но зато лавка поблизости, – проговорила Кати, – это из-за лавки.

Они шли, лавируя между прохожими, которые внезапно останавливались перед витринами бутиков и преграждали стремительное движение. Говорить было неудобно из-за шума и толчеи, Софья хотела скорее выбраться из толпы. Она заметила в последние дни, что становится все чувствительнее к звукам, оттенкам цвета и запахам, они обрушиваются на нее с неумолимой интенсивностью и ей приходилось или прятаться от них или защищаться… И как теперь жить? – когда становишься с каждым днем все менее приспособленной.

Она много раз бывала в этих местах, но никогда не видела этой лавки, скорее, не замечала, и никогда не слышала о ней от других. Они вошли в полутемное помещение, и Софья не сразу заметила, что окна помещения были задернуты гардинами, единственным освещением здесь были огромные соляные кристаллы. И вокруг на полках были кристаллы, бесчисленное множество кристаллов, известных Софье и таких, которые она видела первый раз.

Дверь за ними медленно закрылась. Откуда-то из смежной комнаты появился хозяин лавки, Софья поздоровалась с ним, а Кати подошла к нему и пожала руку. Кати представила Софью и та пошла вдоль полок – рассматривать кристаллы, ей захотелось вдруг купить и то, и это… Кати разговаривала о чем-то со знакомым, а Софья брала в руки то один кристалл, то другой, прикрывала глаза и «слушала», как они действуют на нее.

Она не знала всех названий. Она просто хотела их «почувствовать». Некоторые были сильными. Один кристалл начал «щипать» ладонь, от другого кружилась голова, от третьего начал чесаться лоб… Софья с недоумением смотрела на свои руки и думала, как ей теперь жить, если она чувствует буквально все и всех – вокруг. Она обнаружила утром, выйдя из подъезда, что видит воздух… Она стояла некоторое время перед дверью, не решаясь сделать первые шаги, она уже думала, не пойти ли обратно домой, но любопытство победило. Софья помнила фразу женщины из секретариата: «Ну, принесите фото вашей ауры…» Эта фраза всплывала в ее памяти в течение многих дней.

Софья подошла к Кати.

– Да, мы б хотели сегодня «сфоткаться», – проговорила Кати знакомому.

– Да боже мой, хоть сфоткаться, хоть… – Знакомый жестом пригласил их в смежную комнату.

– Ты первая, – прошептала Софья, – я боюсь немного.

Кати засмеялась: как будто они у зубного врача! Она села на стул, стоявший напротив аппарата, закрепленного на штативе, положила руки на пластины, лежавшие на маленьких тумбочках по бокам и устремила свой взгляд в объектив.

– Готово!

Теперь была очередь Софьи, она просто проделала то же самое, что и Кати, а потом они обе вышли в комнату посмотреть кристаллы, пока их изображение проявлялось.

Через несколько минут знакомый вынес фотографии. Они стояли втроем в полутемноте «кристальной комнаты» и разглядывали их. Лица Кати на фото было почти не видно – все залил голубоватый нежный цвет, и верх пересекала светлая желтоватая вертикальная линия, входившая в макушку, на этой линии гнездились несколько желтоватых шаров-фонариков. Кати была несколько разочарована.

– Я думала, что увижу наконец, свою объединенную чакру, – проговорила она, убирая фото в сумочку, – ну, ничего: посмотрим, что будет через год…

– Я у меня совсем нет красного цвета, – проговорила Софья, – я читала, у женщины должен быть в ауре красный цвет…

Кати со знакомым переглянулись и засмеялись.

– Ну, кому что… – развел руками знакомый.

– Ты посмотри, какая у тебя магента! – воскликнула Кати.

– Это вот эта лиловая? – переспросила Софья.

– Да, конечно, другие об этом могут только мечтать! – проговорила Кати и протянула софьино фото знакомому. Тот слегка посмеивался в усы.

– Карнеол, нужен карнеол, – проговорил он, – вы думаете все о других, а кто подумает о вас? Спускайтесь на землю, моя дорогая, фиолетово-лиловая… Заземляйтесь…

– Он прав, – отозвалась Кати, – он всегда прав: нам не хватает заземления и простой радости от жизни.

– Убежать всегда успеете, – проговорил знакомый и отправился вдоль полок, он взял с полки кристалл, – поменьше думать, а иногда и действовать… Побольше радости… Кушайте, гуляйте, общайтесь, наслаждайтесь, цветочки нюхайте!

Он вложил кристалл Софье в руку.

– Берите, небольшой презент…

– Бери, – проговорила Кати, – нам нужно заземлиться…

– Приземлиться, – улыбнулся знакомый, а Софья в тот момент прикрыла глаза, чтоб «почувствовать» камень.

– Я чувствую его, но как-то мне не совсем удобно… Но я возьму, спасибо, – проговорила Софья. – Вашу лавку нужно назвать «Оазис», – здесь так тихо и умиротворенно. Сейчас выйдем на улицу и понесется…

– Так приходите сюда отдыхать, – предложил знакомый.

Они вышли с Кати и, действительно, «понеслось»: визги машин, суета, толчея.

– Нет, так разговаривать невозможно, – проговорила Софья.

– Мы поедем сейчас ко мне – разговаривать, – предложила Кати. Она не спрашивала, желает ли Софья ехать, есть ли у нее время. А Софья желала…

– Родители сейчас за границей, брат тоже в отъезде, – проговорила Кати, открывая дверь, – проходи, если не хочешь, можешь не разуваться.

Софья прошла. Прихожая была большой, в ней стоял старый кожаный диван, над ним висело зеркало в темной тяжелой раме. Двери в другие комнаты были закрыты, кроме гостиной и кухни. Софья прошла в гостиную и переходила от одной стены к другой, рассматривая фотографии и картины. Кати вошла с зеленой лейкой в руке.

– Извини, мне надо полить цветы, – у нас здесь так неухоженно, – уже года два как сняты гардины, их нужно чистить, и ковер… Я не разуваюсь… И паркет нужно менять, но кому это надо? – Мне – нет, брату – тоже.

– Это он на фотографии? – спросила Софья. Она стояла уже долгое время, рассматривая портрет трехлетнего ребенка. «Какой упрямый взрослый взгляд», – подумала она и оглянулась по сторонам, в надежде увидеть другое фото, на котором бы он был уже взрослым или достаточно взрослым…

– Как же он учится, если он в отъезде? – спросила Софья, так и не увидев другой его фотографии.

– Ах, он уже заканчивает! – отозвалась Кати, – Берешь задания и делаешь… Главное – это тренировка…

Кати переходила от одного подоконника к другому, они были широкими и все заставлены цветами.

– А в других городах тоже есть такие академии, как наша? – спросила Софья, она разглядывала фотографию мужчины и женщины: «Должно быть, родители», – подумала Софья. Мужчина с женщиной склонили головы друг к другу, как это было принято фотографироваться раньше, а теперь это выглядело несколько старомодным.

Кати вернулась с лейкой, снова наполнив ее водой.

– Академия – одна, а ворота есть в каждом городе, – проговорила Кати, убирая с макушки пальмы засохшие листья.

– Академия – одна? – переспросила Софья, – а ворот много? – ей еще трудно было это понять.

– Так она в нашем городе или не в нашем? – спросила Софья через некоторое время.

– Она не в городе, – проговорила Кати, ставя лейку в угол, – но мы из разных городов… В этой квартире я чувствую себя неуютно: такое большое пустое пространство… Я живу только в своей комнате, пойдем, я тебе покажу.

Комната Кати тоже была большой, чему Софья удивилась. Она почему-то думала: Кати живет в каморке. Вместо фотографий на стенах висели картины. Они были беспредметными – это сразу бросилось Софье в глаза.

– Я рисую, – проговорила Кати и раздвинула занавес, деливший комнату надвое. Теперь Софья поняла, что комната еще больше, чем ей показалось вначале. За занавесом стояли мольберт и шкафчики, на стенах висели полки.

– И спишь ты тоже здесь? – спросила Софья.

– Да, – ответила Кати, – остальные комнаты я заперла.

– И рисование – это то, чем ты занимаешься в этой жизни…

– Да, это моя официальная жизнь, и в ней я занимаюсь… Вот видишь…

– Твои обе жизни такие интересные, – проговорила Софья, разглядывая картины, – я сижу целыми днями за компьютером и перевожу всякие детективы… Это скучное занятие… Каждый день одно и то же…

– Я пойду приготовлю кофе, – отозвалась Кати, – как будет готов, позову тебя… Или ты не пьешь кофе?

– Если есть чай, то мне лучше чай, – проговорила Софья, переходя к следующей картине.

– Знаешь, когда энергия сильно идет через тело, то можно выпить и коньяку, – проговорила Кати, – он ослабляет… Ну, хорошо, тебе чай.

Софья осталась одна в комнате, а ее не покидало ощущение, что картины – это дневник Кати, дневник, написанный в цвете и немногочисленных образах. «Спиритуальный дневник», подумала Софья.

«Что ни говори, а картины – они выдают, – такие тонкие чувства, такие тонкие настроения, и как это похоже на Кати…» Софья почувствовала, что кто-то смотрит ей в затылок и обернулась. Кати стояла в дверях, она улыбнулась и пригласила Софью на кухню.