— Хорошо, двенадцать так двенадцать.
— И он будет уставший…
От ее вкрадчивого тона становится не по себе, как будто что-то липкое и вязкое пачкает пальцы. Я бросаю на нее напряженный взгляд.
— Вы это к чему? — спрашиваю прямо.
— Не трепите ему нервы, Владу только этого недоставало, — Анастасия неожиданно переходит на учительский тон. — Показали характер и хватит, вы и так доставили проблем. Ваш звонок в службу спасения пришлось улаживать: просить, подключать важных людей, стирать запись.
Она подходит к кухонному острову и собирает тарелки с крышками в стопку.
— Может, не стоит работать на господина Бестужева? Тогда не придется всем этим заниматься.
— Может, — она равнодушно пожимает плечами. — Но вот вам точно стоит завязать с остротами. Я-то потерплю, а мой босс нет. Будьте с ним ласковой и послушной, нежной… чтобы потом не жалеть.
Она медленно проводит острым ноготком по тарелке, на которой лежала фотография моих родителей.
К моим щекам приливает кровь, а к пальцам — острое желание придушить собственную помощницу.
— Давайте уже займемся делом, — Анастасия разворачивается и идет к шкафчику, на полку которого ставит тарелки. — Вы не захотели встречаться с юристом, так и быть. Но к встрече с Бестужевым надо подготовиться.
— Я уже дважды с ним встречалась и обходилась своими силами.
— Вам нужна другая одежда, — она пропускает мою фразу мимо ушей и окидывает меня оценивающим взглядом. — И запах.
— Что?
— У вас противные духи. Пахнет распродажей.
Она так быстро перестроилась. Я вижу, что она совсем другая, нежели была утром. Меня разбудила любезная девушка, а сейчас передо мной прожженная стерва.
— Вы нарядите меня как куклу? Мои манеры тоже подтянем?
— Если успеем, — Анастасия смотрит на наручные часы. — Я выкупила целый день в салоне Афанасьева, вами будут заниматься их лучшие мастера. Мы сейчас поедем туда и сделаем все необходимые процедуры. Одежду привезут сразу в салон, я заказала сотню вариантов. Я не уверена в вашем размере, придется убить много времени на примерку.
Она смахивает невидимые пылинки со столешницы и достает из кармана сотовый, который снова ловит сеть.
— Нам нужна машина с водителем, — сообщает она в трубку. — К главному входу.
После звонка она улыбается мне широкой улыбкой.
— Расслабьтесь и получайте удовольствие, Елена. Вы вернетесь в этот дом абсолютной красоткой, — она оборачивается к охраннику, который открывает двойные главные двери. — Вы быстро войдете во вкус, вот увидите. Многие девушки мечтают о такой жизни и готовы идти по головам ради нее. На вас свалилась удача, а не проклятье.
Она показывает ладонью, что нам пора на выход.
— Он же даже не урод, — добавляет она тише. — Под такого и лечь приятно.
Глава 6
“Под такого и лечь приятно”.
Нет.
“Вы вернетесь в этот дом абсолютной красоткой”.
Разве?
Две фразы Анастасии сталкиваются в голове, когда меня, наконец, оставляют в покое. Богемная студия красоты со специальным входом для своих остается позади, как и бесконечные примерки. Мне удалось отключиться, пока мной занимались именитые мастера, так что день пролетел незаметно.
Только я теперь не узнаю себя в зеркале.
Вернее, в отражении окна.
Я не захожу в дом, остановившись на крыльце, чтобы подышать вечерним воздухом. Уже поздно и, наверное, скоро приедет Бестужев.
Он будет доволен?
Он этого хотел?
Мне нарисовали высокие скулы, подвели губы, сделав соблазнительную форму, нанесли специальный тончайший крем, который подарил коже сияние. Нашли самые тугие джинсы и блузку с поясом под грудью. Я обычная симпатичная девушка, но сейчас из меня слепили эталонную инста-красотку. Не самую выдающуюся, все-таки моя природа против таких экспериментов, но я уже могу попытать счастье в эскорте.
Боже, как же противно…
Я резко отворачиваюсь от окна. Слава богу, ветер идет со стороны леса и доносит успокаивающий хвойный аромат. Я вдыхаю его большими глотками, рассматривая иллюминацию. Весь внутренний двор горит желтоватыми огоньками, которые горят как свечки, а не лампочки. Здесь красиво, хоть что-то хорошее.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Лена.
Я оборачиваюсь на голос и вижу Влада. Я пропустила момент, хотя думала, что услышу рык автомобиля с другой стороны дома. Но нет, он успел приехать, пройти через весь дом и появиться передо мной совершенно неожиданно.
Его темный взгляд не задерживается на моем лице. Бестужев оглядывает мое тело, которое упаковано так, что его можно назвать товаром. Во всяком случае я так себя чувствую после того, как меня готовили к встрече с ним.
— Ты не замерзла? — он делает шаг ко мне и стягивает с плеч черный пиджак.
Я выставляю ладонь, чтобы он не утруждался.
— Я думала, смысл в другом.
Влад смотрит на меня с вопросом.
— Меня специально нарядили так, чтобы меня хотелось раздеть, а не наоборот.
Я смотрю на пиджак в его крупной ладони и проклинаю свой длинный язык. Я совершенно не умею держать себя в руках, хотя дала себе обещание помалкивать. Я решила отыграть роль безропотной куклы насколько меня хватит, ради родителей и с надеждой, что так я быстрее наскучу Бестужеву.
Но я целый день терпела в салоне. Я не железная.
— Ты доволен? — я откидываю волосы от лица, чтобы он получше меня разглядел. — Визажист сказал, что знает отличного косметолога и тот может сделать то же самое, но с долговременным эффектом. Я так поняла, он имел в виду уколы ботокса или что-то в этом роде. Я не ориентируюсь.
Бестужев молчит.
Он умеете молчать так, что воздух сгущается.
Он вспарывает пространство между нашими лицами пронзительным взглядом и смотрит так, что мое сердце ускоряет ритм.
Во что у него на уме?
Он вообще живой?
Или он подонок, который продал душу ради успеха и забавляется со мной как с бабочкой, угодившей в стеклянный футляр?
— Тебе не нужны уколы, — произносит он с хрипотцой.
Влад делает шаг ко мне, а я дергаюсь, чувствуя, как темная мужская энергетика действует на меня. Его глаза кажутся дьявольски выразительными в сумраке, поздний вечер — вообще его время.
Бестужев нагоняет меня и накидывает пиджак на мои плечи. Кладет горячие ладони поверх, нажимая с силой и растирая мою кожу через кашемировую ткань.
— Тогда для чего всё это? — я запрокидываю голову, чтобы видеть его глаза, хотя это опасно. — Зачем такие сложности? Вокруг тебя полно девушек, которые будут рады быть рядом и исполнят любой каприз, и они выглядят как надо. Их не надо переделывать, как меня.
Влад накрывает ладонью мои губы. Жестко и требовательно. Как мой хозяин. Я замираю в первое мгновение, чувствуя его прикосновение слишком остро. Не через ткань, а кожа к коже. Но злость все же прорывается наружу. Он что заткнул меня?
Нет.
Он проводит пальцами, стирая помаду с моих губ. Медленно и тягуче, словно это запретная ласка. А потом нажимает слишком сильно и я чувствую, как его указательный палец раскрывает мои губы и проникает глубже. Я тут же отодвигаюсь, но Влад обхватывает мое запястье, не давая уйти далеко.
— Так и будешь молчать? — выдыхаю ему в лицо.
— Я сегодня потерял много денег. Меня не тянет говорить.
— Проиграл в казино? Затонул твой танкер с нефтью?
— Почти.
Я вижу по его глазам, что мне бы заткнуться. Он сжимает меня слишком сильно, едва контролируя свою мощь.
— Я привез договор, — бросает Влад. — Пойдем в дом, подпишем.
Глава 7
Договор в двух экземплярах лежит на овальном столе в гостиной. Стопки выглядят безнадежно, в них десятки страниц печатного текста. Тут только читать до утра.
Я подхожу к столу и веду пальцами по верхним листам. Подписи Бестужева уже стоят, размашистые и уверенные росчерки, которым тесно на бумаге.