Читать интересную книгу "Оленья кавалерия. Очерки о русских первопроходцах - Алексей Николаевич Волынец"

грузами на плечах пробирались через тайгу к истокам рек, текущих на восток к неведомому морю. Путеводной оказалась река, которую казаки Москвитина назвали Улья, и это имя сохранилось на карте Хабаровского края до наших дней. У истоков Ульи опытные первопроходцы быстро соорудили новый речной корабль. Как позднее вспоминал сам Иван Москвитин: «На Улье зделали бударку, а Ульей рекою до моря плыли пять дён…»

Итого путь к «Ламскому морю» занял два с половиной месяца. Казаки вышли к охотскому побережью летом 1639 года в разгар нереста лососевых рыб. Такого явления они ранее не видели и были искренне поражены. Это заметно даже сквозь века – рядовой участник похода Нехорошко Колобов в своих показаниях, записанных спустя семь лет после событий, кратко упоминает случившиеся в те дни бои с местными племенами, зато подробно и вдохновенно толкует про рыбные богатства охотского побережья.

«На устье реки, поставя зимовье с острожком, – рассказывает Колобов, – на бою с тунгусами взяли в полон двух князцов… А те реки собольные, зверя всякого много, и рыбные. А рыба большая, в Сибири такой нет, по их тунгусскому языку кумка, голец, кета, горбуня, столько её множество, только невод запустить и с рыбою никак не выволочь. А река быстрая, и ту рыбу в той реке быстредью убивает и выметывает на берег, и по берегу её лежит много, что дров, и ту лежачую рыбу ест зверь, выдры и лисицы красные…»

«И он, Ивашко, с товарыщи тово князца повесили…»

На берегах Охотского моря отряд Ивана Москвитина провел двадцать месяцев. Рыбные богатства края позволили не только пережить две зимы, но и исследовать огромное пространство, почти две тысячи вёрст от устья Амура до Туайской губы, чуть южнее современного Магадана. Летом 1640 года казаки Москвитина, проплыв на утлых самодельных лодках вдоль охотского берега на юг, мимо открытых ими Шантарских островов, стали первыми из русских людей, кто увидел не только устье «Омура», но и «гиляцкую орду» – едва заметный на горизонте берег Сахалина.

Вернувшись летом 1641 года в Якутск, Иван Москвитин привёз подробное писание своих открытий или, как он определял сам: «Роспись всему моему ходу и всем ордам, и землям, и рекам, которые я проведал и под высокую руку царя всея Руси привёл…» Рассказы-«росписи» Москвитина и прочих участников похода были удивительно подробны, вплоть до сведений о набегах на устье Амура «бородатых людей»-айнов, проживавших тогда на севере ещё неизвестной Японии.

Иван Москвитин привез с собой из похода на Охотское море и три «кружка» серебра, как доказательство, что где-то за «Омур-рекой» водятся драгоценные металлы. Эти блестящие кусочки, переданные якутскому воеводе, стали одной из причин снаряжения в 1643 году первого русского похода на Амур.

За открытие новых, богатых соболем земель казакам простили несанкционированный поход к востоку от Лены и даже от имени царя, помимо жалованья за два года службы, выдали премии – 5 рублей командирам и по два рядовым.

Однако главной наградой для участников первого похода к Тихому океану стала добыча, которую они привезли с собой, – дюжина «сороков» соболиных шкур. Самых лучших из охотских соболей в Якутске оценили в целое состояние, по 10 рублей за шкурку. Для сравнения, рядовой казак тогда получал всего 5 рублей жалованья в год, а хорошая лошадь в европейской части России стоила 2 рубля. Это означало, что все участники первого русского похода к берегам Охотского моря стали богатыми людьми, добыча позволяла им купить хороший дом в любом городе и безбедно жить много лет.

Драгоценные шкурки соболей и были главной причиной, гнавшей первопроходцев всё дальше на восток, в неведомые земли «встречь солнцу». Ради драгоценного соболя они не жалели ни себя, ни тем более других. Метод добычи «ясака», меховой дани, кратко описан самим Иваном Москвитиным в его отчёте о первом походе к Охотскому морю.

«Ивашко, с товарищи ходил на море на усть Охоты реки на Шелганскую землю, – записывали в Якутске со слов казачьего атамана о первом появлении русских людей у будущего города Охотска. – И как он, Ивашко, пришел на шелганов и их побил, а убил у них шездесят человек и языки поймал… И лутчево князца Томканея в полон взял и, взяв, в ево землю к ево людем посылал, чтоб оне были под государевою рукою и ясак дали. И те люди отказали, решив ясаку не давать и под государевою рукою не быть. И он, Ивашко, с товарыщи тово князца повесили…»

«Тунгусы пальмами искололи…»

Рискованный поход Ивана Москвитина, сквозь неизвестные горы и две тысячи вёрст на утлых лодках вдоль берегов новооткрытого моря, в плане потерь оказался самым удачным за всю историю первопроходцев. Например, первый русский отряд, достигший среднего течения Лены, потерял половину людей. В первом русском походе на Амур погибло две трети участников. Из почти сотни «служилых людей» Семена Дежнёва обойти вокруг Чукотки и выжить посчастливилось лишь дюжине.

Отряд же Москвитина за почти два года походов и боёв потерял всего одного – казака Дружину Иванова весной 1640 года «тунгусы пальмами искололи». «Пальмой» или «палмой» в ту эпоху русские первопроходцы именовали распространённое у якутов и иных дальневосточных народов короткое копьё с наконечником в виде большого ножа.

Обитавшие на берегах Охотского моря эвены-«тунгусы» уже знали металлы, однако железное оружие у них было редкостью и ценилось очень дорого. Как вспоминал Нехорошко Колобов, рядовой казак из отряда Москвитина: «А бой у них лучной, у стрел копейца и рогатины все костяные, а железных мало; и лес и дрова секут и юрты рубят каменными и костяными топорками…» Но казаку по фамилии Иванов не повезло наткнуться на противника с железными «пальмами» – и он стал первым русским, погибшим на берегах Тихого океана.

Отряд Москвитина покинул охотское побережье весной 1641 года, после чего в течение шести лет русские люди сюда попадали лишь дважды, и то случайно. Спустя год после ухода Москвитина к устью реки Охоты, пройдя через Оймякон, полюс холода, вышел отряд казака Андрея Горелого, 18 русских и 20 якутов. Здесь им пришлось выдержать неоднократные атаки оленьей кавалерии «злых тунгусов». «А бой у них лучной, стрелы и копейца костяные, а бьютца на оленях сидя, что на конях гоняют…» – так позднее вспоминал казак Андрей Горелый о том, как якуты и русские вместе отбивали атаки эвенов.

После ухода казаков Горелова русские не появлялись на Охотском побережье свыше трёх лет. Лишь осенью 1645 года на берегах «Ламского моря» зазимовал отряд Василия Пояркова, возвращавшийся из первого похода на Амур и