слов ее супруга.
— Да! — последовал жесткий ответ того.
— Мы должны… — начала было королева, но супруг тут же пресек ее попытку вмешаться.
— Война начнется уже скоро. Вернись в свои покои и не смей беспокоить меня, — мрачным тоном приказал верховный демон.
Притопнув от, оскорбленная Варма подхватила полы своего ярко-красного платья и удалилась.
Через час король демонов собрал совет и издал приказ об объявлении войны. Он был твердо уверенв том, что люди, эта слабая раса, не смогут противостоять мощи сумрачной армии, но он и понятия не имел, какие козыри скрывают люди и чем это обернется для Фламмехава. А главное, чем придется пожертвовать династии Росси, ради сохранения земель, и как в одно мгновение величайшая раса всемогущих демонов превратится в пыль под ногами короля людей Дерека Мёрксверда.
Глава 3
Война между Фламмехавом и Калдвиндом разразилась через три дня после того, как королевой демонов Вармой была получена окровавленная отрубленная голова посла. Эта война была беспощадной, жестокой: кровь лилась рекой, города стирались в пыль, тела убитых покрывали все новые охваченные разрушением земли. Но весь этот ужас не коснулся королевства людей — это горел и превращался в руины гордый и могущественный Фламмехав. Демоны, начавшие эту войну и ранее не сомневающиеся в своем успехе, терпели поражение за поражением, и это приводило их в ужас, но чрезмерные гордость и ненависть к людям заставляла короля демонов Ламара продолжать отчаянную войну, которая стоила сотни тысяч жизней его подданных.
В первую же ночь, когда демоны напали на беззащитный, как они считали, приграничный городок Калдвинда Валдал, их атака была легко отбита опытным тяжело вооруженным гарнизоном. Следующим же днем в город прибыло многочисленное сильное подкрепление всадников, лучников и пехоты людей, и с этого дня началось падение Фламмехава. За три с половиной месяца армия Дерека Мёрксверда вторглась в земли врага, уничтожила большинство защитных крепостей демонов, оставила после себя руины многих городов и трупы врагов, и теперь завоевывала все еще свободные остатки земель огненного королевства, не щадя ни женщин, ни детей, не беря пленных и не брезгуя разграблением домов, храмов и дворцов. Так как король Калдвинда люто ненавидел демонов и все, что с ними связано, его воины получили разрешение грабить, насиловать и убивать. Люди были физически слабее своих врагов, но, прекрасно обученные искусству битвы и обладающие жесткой дисциплиной на поле сражения, они имели большое преимущественно перед своими самоуверенными врагами и косили их, как косарь пшеницу. Король Дерек не прятался за спины своих воинов и участвовал в каждой битве, за что имел бесконечное уважение и преданность своей многочисленной благодарной армии.
Король Фламмехава Ламар не находил себе места: в отличие от короля Калдвинда, который собственноручно вел свою армию, этот демон скрывался в своем дворце, вместе с супругой и дочерью, и лишь беспомощно наблюдал за тем, как его земли пядь за пядью, город за городом падали под натиском врагов. И каких врагов! Людей, которых он всегда считал слабыми, жалкими, которых презирал и чью расу собирался стереть с лица земли, когда сам же объявил войну их королю Дереку Мёрксверду! Почти не выходя из огромного, освещенного красным огнем зала, сидя на своем высоком изящном троне, Ламар отчаянно пытался придумать, как вернуть свои земли обратно, но все его планы и приказы лишь ухудшали ситуацию. И король знал, что причиной падения Фламмехава был он сам: именно он не считал нужным обучению военной тактики и тренировки ни своей армии, ни себя, ведь демонам хватало их магии, которая приводила врагов в ужас. Прежде его армия была несокрушима, но не потому, что его воины были искусными, нет: причиной этого величия была их магия. Демоны могли внушить врагам что угодно: проникнув в их мысли, они приказывали им убить друзей, а затем самих себя, телекинезом отобрав у врага его оружие, будь то меч, секира, булава или нож, они направляли его на хозяина. Демонам никогда не приходилось воевать физически, ведь смертельным оружием были их магические умения. Но теперь, когда по какой-то необъяснимой причине демоны не могли убивать врагов магией, не могли проникать в их разум и посылать в них огненные шары, перед людьми и самим королем Ламаром предстало жалкое зрелище: армия Фламмехава была лишь обычным сборищем неловких, никогда не державших в руках настоящего оружия особей. Да, они были сильнее людей и более ловки, но это не спасало их от профессионализма одержимой яростью армии Дерека Мёрксверда. Демоны не могли не то, чтобы уничтожить врага, но и защитить от него себя и свою родину. Эти гордые создания, ранее не знающие поражения, пали от руки смертных людей, словно мухи от руки гиганта. Остатки армии и населения Фламмехава, потоком хлынувшее в столицу Рёванн в поисках убежища, охватили отчаяние и самый настоящий ужас быть истребленными, что и вправду было целью их врага. Они молили короля Ламара предложить людям мир, но тот упрямо стоял на своем, не желая унизить себя в своих собственных глазах. Ведь кем будет он, гордый могущественный Ламар Росси, если подпишет с врагом мирный договор? Этому не бывать! Еще есть надежда! Его армия ни за что не отдаст жалким смертным великую столицу Рёванн! И, полный потерявших все беженцев, кричащих от боли раненых и вопящих от ужаса детей, Рёванн готовился к битве.
— Отец! — в тронный зал вихрем ворвалась юная Сильвия, дочь Ламара. Ее красивые красные глаза горели возмущением. — Это зашло слишком далеко! Люди окружили Рёванн! Они стоят под нашими стенами, готовые стереть нас с лица земли!
— Я знаю это, — устало ответил тот, подняв голову и взглянув на дочь. — Но не теряй надежду: скоро мы выясним, что не позволяет нам использовать магию, и оттесним этих смертных от Рёванна, затем вернем себе наши земли, и уже тогда ворвемся в Калдвинд, подобно кровавому смерчу. Люди заплатят за каждую жизнь, которую отняли у моих подданных.
— Отец, ты слышишь самого себя? — тихо сказала Сильвия. Она подошла к отцу, опустилась перед ними на колени и взяла его ладонь в свою. В свои девятнадцать лет она знала, гордость — наихудший советчик. — Я прошу… Я умоляю тебя: иди к королю людей и проси мира…
— Никогда! — жестко перебил ее отец, но, увидев, какая боль отразилась на