осмотр.
– Всё замечательно, – произнесла гинеколог, прослушивая специальной штуковиной сердцебиение плода, – Я выпишу направление на ЭКГ. Хорошо?
Я кивнула, поднимаясь с кушетки и натягивая задранную кофту обратно на уже видневшийся животик. На уже почти четыре месяца. И две недели назад я ощутила первые шевеления. И это были самые прекрасные ощущения в моей жизни.
За окном листва уже давно пожелтела и начал опадать. На календаре конец сентября. Вова, хотя официально ищут Сашу, всё ещё числится в розыске. Но в последнее время я практически о нём не думаю. Как-то раз я разговаривала по телефону с Юлей, и та рассказала мне, что смотрела какую-то передачу о человеке с раздвоением личности, который совершал различные кражи. Его не посадили, но отправили на принудительное лечение в психиатрию. Конечно, кража – это не убийство, тут и сравнивать нечего.
На днях одна из местных передач поведала о маньяке-педофиле с раздвоением личности, которого всё ещё не поймали. На момент смерти Кате было всего шестнадцать, а Свете семнадцать. Хотя Свету так и не нашли, как и не нашли ту которой принадлежали детские трусики. Это немного обнадёживало, что они всё ещё могут быть живы. Вполне вероятно, он мог их где-то удерживать. После выхода передачи мне позвонила какая-то женщина (одному только Богу известно, откуда она узнала мой номер и что самое ужасное о моей беременности) наговорила всяких гадостей, из которых были советы поскорее сделать аборт, а не плодить всяких психов. Она говорила что-то ещё про сатану, но я бросила трубку.
Из дома я выходила редко, а если и нужно было куда-то съездить, то непременно брала с собой кого-то из родителей или просила Юлю.
62
Вот уже второй час я играла с отцом в шахматы. Это третья партия и похоже снова выигрышная в мою пользу.
– А я похожу вот так, – папа походил своим чёрным конём и срубил одну из моих белых пешек.
– Тогда я так, – я сразу походила слоном, срубив папиного оставшегося единственного коня, на которые он, как всегда, возлагал надежды.
Отец удивлённо ахнул, почесав затылок, и принялся усердно думать, как меня обыграть оставшимися ферзем и двумя ладьями, против моих двух коней, двух слонов, ферзя и ещё парочки пешек.
За окном уже вечерело. Родительская квартира находилась в многоэтажном доме на четвёртом этаже. Мы играли на лоджии, где папа оборудовал небольшой столик и два креслица, чтобы было удобно пить чай с печеньем и скажем, провожать закат, или по утрам читать газету, встречая рассвет за чашечкой горячего кофе. Хоть отец и утеплил лоджию в своё время. Там всё равно было прохладно для осени и мне пришлось закутаться в мамину шаль. Сама же мама была занята готовкой на кухне.
– Пап, ходи уже. Мама скоро кушать позовёт, – улыбнулась я откидываясь на спинку кресла. Я поглядела в зал через окно, подумав о том, что пора бы зажечь свет. Хотя на лоджии было по-прежнему светло. Хотя до заката солнца оставалось всего час не больше.
– Заход на дождь, – подметил отец. Сентябрь выдался тёплым, но дождливым. Который день начинался пасмурно, но под вечер тучи рассеивались и светило приветливое солнышко.
Дом я хотела выставить на продажу, но не могла этого сделать, пока не разрешится ситуация с Вовой… с Сашей, конечно. (Так трудно было думать о Саше и о том человеке, что сотворил все эти ужасные деяния в одном лице). Но и платить я не могла по счетам, поэтому долг с каждым месяцем становился больше.
Папа срубил очередную пешку, не став забирать коня, тем самым, не подставив себя под угрозу ферзя. Игра продолжалась. Мой ход, но мыслями я унеслась в недавнее прошлое. Голос Алисы. Я никак не могла вспомнить его звучание. Это было странно, учитывая то, что я помнила его на протяжении последнего времени. А теперь не могла.
Я сделала ход королевой, срубив сразу две папиных фигуры, что привело сначала к возмущённым возгласам, а после к долгому тихому раздумью. Но я не обратила внимания не на то, не на это. А вот на тёмный угол зала, я сразу бросила взгляд. Свет, падающий из кухни, захватывал не все стены зала, а лишь часть. Хотя, я была в этом уверенна, всего несколько минут назад, свет освещал и этот угол, а теперь нет. И угол был не просто съеден мраком, это был тот самый мрак из подвала. Если бы не рядом сидящий отец, я бы решила, что каким-то образом вернулась обратно. А потом я и вовсе уловила какое-то движение. Там кто-то прятался.
– Доча, твой ход, – отвлёк меня отец.
– А? – я ошарашенно уставилась на него, словно не ожидала его тут увидеть. Сделала ход конём, совершенно не обдумав стратегию, и тут же посмотрела обратно в зал. Чёрный угол никуда не исчез. А потом я и вовсе с ужасом осознала, что такого просто не может быть. Не может в квартире быть столь тёмных углов, если где-то горит свет. Потому что это и не угол вовсе, а дыра в бездну, где кишат неведомые твари. Всё тело покрылось мурашками. Я уже видела подобное, без сомнения. Там в подвале. И это точно не может быть déjà vu. Хотя очень похоже. А когда я с ужасом и потрясением осознала, что вижу то же самое место, что видела подвешенная на цепях в подвале, чуть не расплакалась от отчаяния и страха.
– Шах и мат! – громко и торжествующе провозгласил отец, прервав мои ужасные открытия и внимание от места ужаса, которое теперь поселилось в квартире моих родителей. Тёмная Тень нашла тебя. И вскоре она приведёт свою подмогу… в виде Вовы?
Мне стало уж совсем плохо. Я даже не поздравила отца с победой. Кажется, он спросил, всё ли нормально со мной и я ответила, что да. Я больше не могла смотреть в этот чёртов угол. Иначе я увижу, как оттуда вылезет Она. А потом до меня дошло ещё одно неприятное открытие – Тёмная Тень являла собой и в самом деле всего лишь тень. Но вот кому она принадлежала? Существу из загробного мира, несущее с собой ледяной холод и творящее с человеком нечто похожее на высасывание души из тела. Да именно на это всё и было похоже там в подвале. Тёмная тень высосала мою душу, хорошенько её переживала, но проглатывать не стала, оставив напоследок. А вот Свету она, похоже, проглотила.
Папа вслух размышлял над тем, что было бы, если я походила бы не конём, а слоном, то могла бы и победить. Я досчитала до пяти и снова посмотрела на угол. Темнота