Читать интересную книгу (Настоящая) революция в военном деле. 2019 - Андрей Леонидович Мартьянов

Ледяного шелкового пути светлое”.11

Учитывая нынешнюю весьма позитивную динамику российско–китайских отношений, которые можно было бы назвать почти союзническими, трудно предвидеть какие–либо осложнения между Россией и Китаем в краткосрочной и среднесрочной перспективе. Сочетание стратегической гибкости, обеспечиваемой альтернативными торговыми путями, такими как Северный морской путь, и надлежащей сбалансированности китайского военно–морского флота за счет развития его подводных сил, может оказаться решающим фактором в Китае, противодействующим, при поддержке России, попыткам Америки остановить возникновение нового по–настоящему многополярного мира. Более того, Китай, одновременно с Россией, делает упор на разработку своего собственного подлинного гиперзвукового оружия, особенно противокорабельных ракет.12 Новые системы вооружения и оперативные концепции являются решающим фактором в создании безопасных линий связи как в океане, так и внутри евразийской суши для формирующегося общего рынка.

Тем не менее, в то время как Соединенные Штаты больше не могут отрицать вполне реальную и масштабную угрозу, которую представляет для вооружённых сил США новое глобальное поле боя 21 века, и изо всех сил пытаются наверстать упущенное, работа над проектированием и закупкой все новых систем вооружения продолжается без остановки как в России, так и в Китае. Одной из таких систем является эффективная защита от того же самого гиперзвукового оружия. Владимир Путин недвусмысленно определил будущее, когда заявил представителям российского военно–промышленного комплекса, что Россия должна развернуть противогиперзвуковую оборону до того, как гиперзвуковое ударное оружие появится в зарубежных арсеналах.13 Путин признал, что такое оружие неизбежно появится в американском арсенале. Судя по заявлению Путина, существует очень мало сомнений в том, что у России существует программа защиты от гиперзвукового оружия, и, скорее всего, если учесть возможности российских авиационных и противоракетных систем и состояние разработки лазерного оружия, такая защита не только возможна, но и будет развернута в довольно короткие сроки.

Соединенные Штаты, безусловно, пытаются наверстать упущенное в этой области. По крайней мере, именно на это указывает Бюджетное предложение Пентагона на 2020 год — на разработку гиперзвукового оружия запланировано 2,6 миллиарда долларов.14 Бюджетное предложение, конечно, изобилует жаргоном, описывающим футуристические системы ударного и оборонительного оружия, включая, конечно, лазеры, искусственный интеллект и другие предметы, которые даже в начале 2000‑х казались сюжетом научно–фантастических романов или фильмов. Тем не менее, что касается гиперзвукового оружия, американские разработки сосредоточены в первую очередь на том, что можно определить как разгонный этап программы, продолжающейся с середины 2000‑х годов Prompt Global Strike (PGS), которая предусматривает систему, аналогичную российскому гиперзвуковому планеру Авангард. Стоит отметить, что до сих пор Соединенные Штаты добились довольно ограниченного успеха в разработке собственного гиперзвукового оружия и до сих пор не обладают подлинной высокозвуковой, не говоря уже о подлинной гиперзвуковой противокорабельной ракете большой дальности. Это оружие, которое сегодня определяет область, где Соединенные Штаты все ещё сохраняют, пусть и незначительное, преимущество, — океан. Противокорабельные гиперзвуковые ракеты с дальностью действия, превышающей 1000 километров, или 2000, как в случае с Кинжалом, переопределяют морскую войну, отходя от традиционного американского военно–морского флота, ориентированного на авианосцы. Поэтому неудивительно, что Соединенные Штаты недвусмысленно хотят провести переговоры об ограничениях не только на стратегический ядерный арсенал России, такой как её новейшая межконтинентальная баллистическая ракета РС‑28 “Сармат” неограниченной дальности, но и на Кинжал, который, по мнению Соединенных Штатов, по словам заместителя госсекретаря США Андреа Томпсон, представляет собой "новый вид стратегических наступательных вооружений для целей Нового договора СНВ".15 Томпсон и Государственный департамент лукавят — Кинжал ни в коем случае не является стратегическим оружием по классическому определению, и уж точно не является межконтинентальным. , но это, безусловно, новое оборонительное оружие, разработанное специально для сдерживания угроз, исходящих в первую очередь из океана, и есть только одна, вполне реальная угроза для России с этого направления — это военно–морской флот Соединенных Штатов и союзные военно–морские силы НАТО.

Предложение Томпсона провести переговоры по Кинжалу сродни требованию России прекратить переговоры по атомным авианосцам ВМС США — их количеству и возможностям — с момента их создания. Тем не менее, заявление Томпсона является ещё одним признаком растущего осознания в Вашингтоне увеличивающегося военно–технологического разрыва, который не в пользу США, и неизбежного краха всей доктрины проецирования силы. В этом смысле Кинжал действительно имеет стратегическое значение, поскольку это надёжное оружие, обеспечивающее в первую очередь возможность обычного уничтожения главной ударной силы ВМС США — его авианосных боевых групп. Очевидно, что Россия не собирается обсуждать какое–либо подобное оружие ни под какой эгидой. Основываясь на традиционно ошибочных оценках собственных преимуществ, Соединенные Штаты сделали почти то же самое, когда в 2002 году в одностороннем порядке аннулировали Договор по ПРО 1972 года — и все это несмотря на законные просьбы и протесты России. В случае с оружием класса "Кинжал" у Соединенных Штатов нет законных оснований для жалобы. В конце концов, ещё до развертывания "Кинжала" Россия приняла на вооружение очень смертоносную Х-32, противокорабельную ракету дальностью 1000 км мощностью почти пять махов, которая сама по себе изменила правила игры для надводных кораблей ВМС США, включая авианосцы.

В абстрактном сценарии обычной войны НАТО против России военно–морской флот США не сможет использовать свои авианосцы на дальностях ближе 2000 километров от береговой линии России под угрозой их потери, что сделает бесполезной его основную ударную силу. Это не тот факт, который многие люди в американском истеблишменте могут легко проглотить — в конце концов, основой любой разумной военной политики всегда является правильная ставка на те технологии, которые определяют и будут определять эволюцию, или, в нашем случае, настоящую революцию в военной сфере. На языке непрофессионалов казино — нужно знать, на какой цвет и число делать ставку. Бесспорно, любая система вооружений имеет элемент снабжения, который, если перефразировать, чтобы он был применим для ведения войны, можно сформулировать следующим образом: практически любая система вооружений, даже самая причудливая и неэффективная, все ещё может быть использована и, фактически, может оказывать некоторое влияние на тактические и оперативные аспекты войны. Не нужно идти дальше за примером, чем нацистское орудие Густав, также известное как Дора, которое, несмотря на чудовищные размеры, калибр и стоимость, оказалось не более чем белым слоном или боевой диковинкой с в лучшем случае сомнительной боевой эффективностью и воздействием на поле боя, где доминировали бронетехника, авиация и манёвр. Густав, тем не менее, использовался, в основном на Восточном фронте, просто потому, что он был доступен. Как отмечали некоторые военные историки:

"Густав" обошёлся в 10 миллионов марок, и цена боеприпасов неизвестна, но его единственным достижением,