просто гулял неподалеку. Эн решила. что он готовит сюрприз для меня. Вроде как ухаживать собрался. И все же этот гаденыш нашел момент, когда Эн задержалась, фотографируя какие-то цветы, и подошел ко мне:
– Думаю, нам пора поговорить, – начал он.
– Вот уж не знаю, о чем.
– Я готов купить этих зверей за хорошие деньги.
– Они не продаются, это точно.
– А если я заплачу два миллиона долларов? По миллиону вам с Оксаной. По-моему, отличная цена.
– Нам не о чем говорить. Деньги меня не интересуют.
– Тогда ты мне отдашь их бесплатно, – он схватил рюкзак и сдернул его с моей спины. Я пыталась отобрать, но силы были неравными. Он расстегнул молнию и понял, что мириклинов там нет. Лицо покраснело от злости, и он кинул рюкзак в меня – мол, забирай! Я не ожидала такого. Удар был резким и сильным. От него я пошатнулась и стала соскальзывать в пропасть. Длилось это всего секунду, но помню, как руки мои цеплялись за камни и землю на краю обрыва, а потом я полетела вниз. Не могу забыть, как было страшно, как кричала, что-то мелькало в мозгу – не вся жизнь, но какие-то обрывочные воспоминания. Сейчас даже не скажу, что именно. Точно вспомнила мириклинов. Обрадовалась, что удалось отвлечь от них Чанга. Думала ли о смерти? Нет. Кричала и боялась удара, боли.
Но попала в сено. Надо же – такое везение. Там было несколько стогов, но я попала в самый большой. Удар все равно почувствовала. Всё тело пронзила боль, потом я отключилась – потеряла сознание.
Прошло какое-то время. Очнулась. Попыталась встать. Тело плохо слушалась, но было понятно, что переломов нет. Неужели сено меня спасло? Или я попала на тот свет? Вокруг тишина, лишь пение птиц где-то неподалеку. Пролетают иногда насекомые. Я сделала первые шаги. Тело болело, и я подумала. что это явно не рай. Там не будет боли. И это точно не ад, так как очень красиво вокруг. Но с чего это я вдруг так подумала? Ведь никто не возвращался ни из рая, ни из ада.
Решила пройтись немного, посмотреть, нет ли рядом людей. Нужно было узнать, как подняться наверх – к монастырю. Стоило мне только подумать про людей, как я увидела вдали движущуюся фигурку. Стала махать руками, кричать. С ужасом поняла, что Оксаны рядом нет, и я не пойму, что мне сейчас скажут по-китайски. Фигура приближалась. Я уже поняла, что это женщина. Очень пожилая. Когда она подошла, я разглядела ее получше. Очень старая – лет восемьдесят или более того. Очень худая. Я бы назвала ее ходячим скелетом. Тело хоть закрывала одежда, но кисти рук, шея, лицо – просто кости, обтянутые морщинистой и сухой кожей. Страшная картина. Глаза, правда, поразили живостью. Голубые и сияющие. Старушка улыбалась глазами, и это делало её симпатичнее. Вот мы и рядом. Я первая начала говорить:
– Hi! Sorry, I can’t speak Chinese.29
– Привет, Марианна. Нет нужды в иностранных языках. Мы не можем не понять друг – друга.
– Боже! Вы – русская. Как же мне повезло! Только… откуда вы знаете мое имя?
– Я даже мысли твои знаю. Ты думаешь, что попала в рай. Сомневаешься. Но мысль такая была, а сейчас снова вернулась. Это понятно, ведь незнакомая тебе старуха знает твое имя. Ведь так?
– Да, именно так. Откуда вы все это знаете? И мне кажется, что мы где-то встречались. Не могу вспомнить только, когда и где.
– Мы не встречались так, как встречаются люди. Все сложнее.
– Не понимаю…
– Просто я – это ты в старости. Я – Марианна, но мне восемьдесят два года.
– Что? – в голове у меня пульсировала кровь, дыхание участилось. Пронеслась мысль, что это не может быть правдой. Самым ужасным было то, что я не верила, что я могу стать такой… страшной. Да, именно такое слово лезло в голову. Всегда думаю о себе, как о симпатичной, пусть я и не красавица. Потом подумала, что старуха может врать. Только зачем?
– Успокойся, – начала говорить она, пока я приходила в себя, – ты только что упала в стог сена, убегая от Чанга. Ты спасала мириклинов, и это удалось. Еще не веришь мне? Тогда вспомни, как ты плакала, прощаясь с Яном. Откуда мне знать про это? Ну, верно ведь?
– Да. А почему я вас вижу?
– Это ущелье – временной разлом. Сюда можно попасть только, если ты уже бывал здесь раньше. Оксана знает про это место, но она ни разу здесь не была. Лианг же сюда возвращался и встретил себя молодого.
– Это интересно – встретить себя в молодости? Ностальгия?
– Верно. Приятно и странно. Сразу нахлынули воспоминания. Я даже вспомнила то, что стала забывать. Знаю, как непросто на меня смотреть, ведь ты понимаешь, как неумолимо время, как оно нас меняет. Так?
– Да. Я очень постарею. Неужели нельзя это никак приостановить – крема, процедуры, косметические операции…
– Можно было. Но именно тебе было на все это наплевать. Ты выбрала творчество. Скажи, что ты предпочтешь делать – пойти к косметологу или нарисовать картину?
– Да, я буду рисовать. Тут вы правы. Это сознательный выбор. А худоба? Вы больны?
– Не больше, чем другие пожилые люди. Но согласись, что ты сознательно стремилась быть худой. Разве не так?
– Да, это правда.
– А теперь… пора сбавить, как говорят, на поворотах. Я лечилась от анорексии – такой редкой для моего возраста. Нарушение пищевого поведения. А я – это ты. Поверь, было очень непросто выкарабкаться. Лежала в больнице полгода.
– Какой ужас. Да, я понимаю. Постараюсь этого избежать… Послушайте, а я могу вам задать вопросы про моё будущее? Меня прям распирает от любопытства.
– Можешь, конечно. Но не думай, что я отвечу на любой вопрос. Твоя жизнь впереди, и я хочу чтобы в ней было все то хорошее, что будет.
– Скажите. мириклины выживут?
– Да! Они до сих пор живы. Я видела их и многочисленное потомство только вчера. Именно для этого я и вернулась в Китай. Так что ты их тоже увидишь, когда постареешь.
– А почему вы не приехали сюда раньше? А Ян?
– Раньше не получилось. Так бывает… Что касается Яна, то все будет зависеть от тебя. Не беги от своих чувств. Не пытайся его изменить. И не обижай его намеренно. Каждый раз продумывай свой шаг, прежде чем что-то сделать. Впереди много всего – не только радости. Но горя ты не сможешь избежать, как любой человек.