— Вы не могли знать, что задумал Николас, — кашлянув, тихо проговорила я, пытаясь хоть как-то утешить его. — Так в чем же ваша вина?
— В том, что я не вернул ее. — Себастьян обернулся ко мне. Тяжело оперся рукой о подоконник, словно опасался, что ноги откажутся служить ему, и медленно продолжил, вколачивая слова в воздух между нами: — Беатрикс, я испугался. Однажды я спас Аделину из мира мертвых. Она умудрилась где-то подцепить черную лихорадку. Ты ведь знаешь, эту дрянь до сих пор не научились лечить магией. Да что там — целители никак не поймут, как же именно передается эта болезнь. Из всей семьи она может поразить лишь одного и не тронуть других. Но этот один будет обречен умереть в страшных мучениях, в буквальном смысле сгнив заживо. Говорят, это своеобразное испытание богов, которое они ниспосылают особо отличившимся смертным. А я более чем уверен, что это проклятие. Изысканный и в то же время жесточайший способ убийства на расстоянии, при котором почти невозможно отыскать виновных. Видно, кому-то настолько не нравилось семейство Криас, что он вымолил у Альтиса столь страшную кару. И в этом не было ничего удивительного — нейн Винсон в те времена, несмотря на почтенный возраст, оставался весьма могущественным некромантом, а у этой братии всегда врагов хватает. Смерть горячо любимой внучки у него на руках от столь мерзкой болезни послужила бы для него наихудшим наказанием. И это горе он унес бы с собой в могилу. Я поднял все свои связи, стараясь разыскать того, кто мог бы пойти на договор с богом мертвых, чтобы наказать давнего врага. Но у меня было слишком мало времени. Да и ниточка оборвалась в самый неудачный момент… В общем — не суть. У заболевшей Аделины оставалось всего два дня.
— Не найдя заказчика преступления, вы решили поговорить с исполнителем? — понятливо спросила я, когда Себастьян сделал долгую паузу после длинной тирады. — Так сказать, зайти с другой стороны, верно?
— Да. — Тот медленно кивнул. — Я вызвал Альтиса. И мне пришлось пойти на сделку ради жизни Аделины.
— Какую же?
Себастьян молчал так долго, что я подумала, будто он проигнорирует мой вопрос. Поэтому не сумела сдержать испуганного вскрика, когда вдруг он качнулся ко мне, и неожиданно оказалось, что я почти упираюсь носом в его грудь, настолько близко мы стоим друг к другу. При всем желании я была не в состоянии объяснить, как такое произошло. Движения Себастьяна слились в одну размытую тень — столь быстро он преодолел разделяющее нас расстояние. Почему-то вспомнились слова нейна Винсона о том, что Себастьян давно и прочно двумя ногами стоит в сумеречном мире. Интересно, не это ли служит объяснением его столь удивительных и зачастую пугающих способностей?
— Помнишь наш разговор в кабинете его величества короля Альберта? — тем временем сухо спросил Себастьян, придерживая меня одной рукой и тем самым не давая улизнуть в сторонку.
— Еще бы, — пробормотала я, прежде всего подумав, что Себастьян намекает на наш поцелуй, произошедший после той злополучной аудиенции, и гадая, успею ли выплеснуть вино ему в лицо, если он вздумает приняться за старое.
— Тогда я сказал, что буду вынужден убить тебя, если когда-нибудь ты узнаешь про мой давнишний позор. — Себастьян, словно прочитав мои мысли, отнял у меня бокал и легко откинул в сторону. Тот покатился по светлому пушистому и наверняка очень дорогому ковру, оставляя за собой кроваво-красный след пролитого вина. Однако Себастьян не обратил на это ни малейшего внимания, продолжая смотреть на меня с непонятной требовательностью во взгляде.
— Я помню, — сипло проговорила я, борясь с неожиданным спазмом волнения и страха в горле. Что это значит?
Себастьян положил и вторую руку мне на талию, не позволяя отстраниться. Правда, меньше всего это напоминало объятия. Я почему-то была уверена, что при особом желании он способен переломить мне позвоночник — просто взять и чуть сильнее сжать пальцы. И сейчас раздумывает, стоит ли так поступить.
Однако после нескольких томительных секунд ожидания Себастьян чуть ослабил хватку. Наклонился и прошептал, глядя мне в глаза:
— Беатрикс, в данный момент ты являешься, пожалуй, единственным человеком в Итаррии, который знает о моем прошлом так много. И сейчас я собираюсь рассказать тебе свою самую большую тайну. Ты понимаешь, чем тебе это грозит?
— Да я не настаиваю! — принялась я отнекиваться, с ужасом осознав, что если он продолжит откровенничать, то мне точно не видать спокойной жизни. — Я ведь такая болтушка, мне ни в коем разе нельзя доверять никакие секреты. Поэтому я ничего не желаю знать по поводу вашего договора с Альтисом! — И прикусила себе язык, заметив, каким обжигающе холодным огнем вспыхнули глаза Себастьяна от моей последней фразы.
— Поздно, Беатрикс. — Он сочувственно покачал головой. — Я уже сказал тебе достаточно, чтобы в одиночку достроить картину произошедшего. В принципе только что ты это доказала.
— Я обо всем забуду! — горячо заверила я, чувствуя, как мое многострадальное сердце гулко бьется где-то в пятках. — Честно-пречестно!
— Ну, о надежде когда-нибудь воссоединиться со своей семьей за пределами Итаррии в любом случае можешь забыть. — Себастьян лишь усмехнулся, и я окончательно сникла, осознав, что мне вряд ли удастся его разжалобить. — Но ты и так, по-моему, не отличаешься особой любовью к путешествиям. А в Арилье будешь под моим постоянным присмотром. И это опять-таки уже входило в мои планы по отношению к твоему будущему.
— Не надо! — взвыла я, прочитав в этих холодных словах окончательный приговор своей спокойной жизни без его надоедливых визитов и прочего непрошеного участия.
— Ты верно поняла насчет договора с Альтисом, — продолжил тем временем Себастьян, проигнорировав мою отчаянную просьбу оставить меня в счастливом неведении насчет его прошлого. — Мы заключили сделку. Он промолчал насчет того, кто наслал на Аделину черную лихорадку, сославшись, так сказать, на деловую репутацию, но любезно пообещал мне вернуть возлюбленную. Более того, даровал еще два желания, с простым условием: после их выполнения я превращусь в его верного слугу.
— То есть? — поинтересовалась я, невольно смирившись с тем, что самое страшное уже произошло и теперь мне при всем желании не забыть это проклятое признание.
— Какая может быть роль у слуги бога мертвых? — Себастьян слабо усмехнулся. — Не всегда имеет смысл ждать справедливого возмездия после смерти. Иногда стоит его поторопить и переселить особо надоедливого грешника в мир мертвых как можно скорее. В общем, Альтис предложил мне стать его карающим мечом. Посланником смерти, так сказать. И это произойдет, как только он выполнит мое третье желание.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});